Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Том 1

— Интересная мысль, — пробормотал Рэндом задумчиво. — Тебе не кажется, что они могли избавиться от Дворкина после того, как узнали все, что им требовалось? Случись что с отцом — знания оставались бы только у них.

— Мне это не приходило в голову, — признался я.

И я подумал, не могли ли они выкинуть что-то, что повлияло на его рассудок? Сделало его таким, каким я в последний раз его видел? И если так, знают ли они, что Дворкин, возможно, еще где-то живет, или уверены в его гибели?

— Да, — произнес я вслух, — думаю, что это вполне могло случиться.

Солнце поднималось все выше. Еда подкрепила меня. В утреннем свете Тир-на Ног-та растаял без следа. Мои воспоминания о нем были уже похожи на воспоминания о прошедшем или на отражения в тусклом зеркале. Ганелон притащил мой единственный сувенир, который я принес из призрачного города — металлическую руку. И Рэндом упаковал ее вместе с тарелками.

Днем первые три ступени были похожи не столько на лестницу, сколько на простое нагромождение камней.

— Обратно тем же путем? — кивнул Рэндом в сторону тропы.

— Да, — ответил я, и мы вскочили в седла.

Мы поднимались на вершину по извилистой тропе, шедшей на юг вокруг Колвира. Она была длиннее, но так было легче подниматься в гору. Я старался щадить себя до тех пор, пока рана не перестанет болеть. Мы скакали друг за другом. Рэндом впереди, Ганелон позади. Тропинка плавно поднималась вверх, затем вновь опускалась вниз. Воздух был прохладен, пахло зеленью и мокрой землей, что было необычно для этой голой местности на такой высоте. Я решил, что запахи принесли из лесов у подножия горы случайные потоки воздуха. Мы отпустили поводья. Кони сами спустились в следующую впадину и вышли из нее.

Когда мы приближались к вершине, конь Рэндома заржал и встал на дыбы. Рэндом тут же усмирил его. Я огляделся, но не заметил ничего, что могло бы напугать животное. Поднявшись на вершину, Рэндом замедлил ход, осмотрелся и крикнул:

— Смотрите, каков восход, а?

Не любоваться им было невозможно, но я не стал восторгаться. И удивился, что Рэндом, обычно не сентиментальный, обратил внимание на утреннее солнце. Поднявшись на вершину, я чуть не натянул поводья. Солнце казалось фантастическим золотым шаром. Чудилось, что оно раза в полтора больше обычного. Я нигде еще не встречал такого странного цвета. Солнце творило чудеса с лентой океана, которая виднелась за следующим холмом, а оттенки облаков и неба были просто невероятными. Но я не остановился, потому что эта внезапная яркость была почти болезненной.

— Ты прав! — только и крикнул я, спускаясь вслед за ним в котловину. Ганелон позади нас восхищенно выругался.

Проморгавшись после этого внезапного для нас спектакля, я заметил, что растительность в этой небольшой впадине гуще, чем раньше. Я считал, что здесь растут несколько низкорослых деревьев да немного лишайников. На самом деле деревьев было несколько десятков, они были выше, чем я полагал, и зеленее. Тут и там пробивалась трава, контуры скал смягчал плющ. После моего возвращения я проезжал тут только ночью. Кстати, отсюда, наверное, и исходили запахи, которые мы чувствовали раньше. Когда я проезжал через котловину, мне показалось, что она шире, чем раньше. К тому времени, как мы пересекли ее и снова стали подниматься, я был уверен в этом.

— Рэндом! — воскликнул я. — Это место изменилось?

— Трудно сказать, — ответил он. — Эрик нечасто выпускал меня на прогулки. Мне кажется, оно чуточку увеличилось.

— Мне тоже. Впадина стала больше и шире.

— Точно. Я думал, что мне просто мерещится.

Когда мы выехали на следующую вершину, солнце уже не слепило, его закрывала листва. Лес впереди был гуще, чем позади, деревья поднимались выше. Мы натянули поводья.

— Что-то я не припоминаю этого, — промолвил Рэндом. — Даже если проезжать ночью, то такую чащу нельзя проскочить, не заметив. Вероятно, мы сбились с пути.

— Не пойму только, как. Ну ладно, мы примерно знаем, где находимся. Мне не хочется возвращаться, поехали лучше вперед. Все равно надо знать, что творится в окрестностях Амбера.

— Это верно.

Рэндом стал спускаться к лесу. Мы последовали за ним.

— На такой высоте я еще не встречал подобных зарослей, — обернувшись, заметил Рэндом.

— И чернозема больше, чем раньше.

— Похоже, ты прав.

При въезде в лес тропа резко свернула влево. Я не видел никаких причин отклоняться от прямого пути. Но мы остались на тропе, и поэтому расстояние показалось еще большим, Через несколько секунд дорожка снова резко метнулась вправо, и перед нами открылся странный вид. Деревья были еще выше, а лес был так густ, что глаза не проникали сквозь чащу. Дорога повернула еще раз, стала шире и пошла прямо. Было видно далеко вперед. Наша лощинка была куда меньше. Рэндом остановился.

— Черт возьми, Корвин, это же идиотизм какой то! Ты, случаем, не шутишь над нами, а?

— Не мог бы, даже если бы захотел. На Колвире у меня никогда ничего с Отражениями не получалось. Считается, что их здесь просто нет. Во всяком случае, это не только мое мнение.

— Я тоже всегда так думал. Амбер отбрасывает Отражение, но сам создан не из него. Не нравится мне все это. Не повернуть ли нам назад?

— Ты знаешь, у меня такое предчувствие, что мы не найдем пути назад. Всему этому есть причины, и я намерен их выяснить.

— Корвин, а если это ловушка?

— Даже если это ловушка.

Он кивнул, и мы поскакали дальше в тени деревьев, которые становились все более величественными. В лесу царила тишина. Дорога была прямой, местность ровной. Бессознательно мы пришпоривали коней. Минут пять прошло в молчании. Потом Рэндом сказал:

— Корвин, это не Отражение.

— Почему ты так думаешь?

— Я все время стараюсь изменить его. Ничего не получается. Ты не пробовал?

— Нет.

— Попробуй.

— Сейчас.

Пусть из-за дерева впереди выступит скала… пурпурный вьюнок перевьет этот куст и украсит его своими колокольчиками… Вот этот кусочек неба должен очиститься, а сейчас на нем появится легкое облачко… Пусть теперь на земле покажется упавшая ветка, усеянная грибами… лужа, заросшая водорослями, лягушка… падающее перо, семя, порхающее в воздухе, изогнутый сук… еще одна тропа вдоль дороги, недавно прорубленная, отчетливо видная, проходящая мимо того места, куда должно упасть перо…

— Бесполезно, — произнес я.

— Если это не Отражение, так что же это такое?

— Естественно, что-то другое.

Рэндом покачал головой и снова проверил, легко ли выходит из его ножен шпага. Я сделал то же самое, и через несколько секунд услышал, как позади меня зазвенел оружием Ганелон. Дорога впереди сужалась и вскоре начала вилять. Нам опять пришлось придержать лошадей. Деревья со всех сторон теснили нас, ветви свисали все ниже. Дорога превращалась в тропинку, она с трудом пробивалась между деревьями, извивалась, в последний раз повернула и исчезла. Рэндом нырнул под ветку, поднял руку и остановился. Мы подъехали к нему. Дороги перед нами не было. Я оглянулся. Позади тоже теснился лес без каких-либо следов тропинки.