Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Том 1

— Черта с два! — воскликнул Бенедикт. — Никакого отречения не было. Однажды вечером Оберон ушел к себе в спальню, а наутро его там не оказалось. Записки он не оставил. Постель была застлана, и, судя по всему, в ней никто не спал. Сначала нас это не тревожило. Все думали, что он путешествует по Отражениям, быть может, в поисках очередной невесты. Прошло много времени, прежде чем заподозрили неладное и решили считать таинственное исчезновение отца новой формой отречения от престола.

— Я этого не знал. Твои источники информации точнее моих.

Он промолчал, и это меня насторожило. Было очевидно, что Бенедикт поддерживает связь с Амбером. Вдруг он стал сторонником Эрика?

— Ты давно был в Амбере? — рискнул спросить я.

— Лет двадцать назад. Но я поддерживаю связь.

Вот как? Члены нашей семьи, с которыми я разговаривал, не знали (или делали вид, что не знают) о судьбе Бенедикта. И он должен понять, что его слова я не могу воспринимать иначе, как предостережение… или угрозу? Мысли мои понеслись вскачь. Рэндом утверждал, что ничего не слышал о Бенедикте. Бранд исчез. Я знал, что он жив, находится в плену и лишен возможности общаться с кем бы то ни было. Флора не могла быть связной Бенедикта, потому что до недавнего времени находилась на Отражении Земля. Льювилла жила в Ребма. Дейдра тоже. Насколько я помнил, в Амбере ее не очень-то жаловали. Фиона? Джулиан говорил, что она где-то на юге, но не знал, где именно. Оставались Эрик, Джулиан, Жерар и Каин. Исключим Эрика. Он никогда не рассказал бы Бенедикту об исчезновении отца в невыгодном для себя свете. Скорее это мог сделать Джулиан, который, хоть и поддерживал Эрика, метил занять куда более высокое положение. Каин тоже не был лишен амбиций. Один только Жерар всегда производил на меня впечатление человека, который больше думает о судьбе Амбера, чем о власти. Жерар не благоговел перед Эриком и согласился помочь мне и Блейзу, когда мы собирались захватить трон. Да, именно Жерар, заботясь о благополучии государства, мог информировать Бенедикта обо всех событиях в Амбере. Итак, Джулиан, Каин, Жерар. Джулиан меня ненавидел, Каину я был безразличен, а с Жераром нас связывали общие воспоминания времен вашей юности. Так кто же? Вопрос первостепенной важности, от которого зависела моя судьба, и Бенедикт мне не ответит на него до тех пор, пока не узнает моих планов. Сказав, что поддерживает связь с Амбером, он ясно дал понять, что, во-первых, может в любую минуту со мной расправиться, а во-вторых, что ему обеспечена защита в случае опасности. И он сказал об этом в самом начале разговора, даже не успев меня выслушать. Возможно, лишившись руки, Бенедикт стал осмотрительнее, ведь я никогда не давал ему поводов для недовольства. Значит, мне тоже придется быть предельно осторожным. Жаль, конечно, ведь мы были братьями и не виделись целую вечность — в буквальном смысле слова.

— Получается, все мы действовали преждевременно, — заметил я, вертя кружку с вином в руках.

— Не все, — сказал он.

Я почувствовал, что краснею.

— Извини.

Он коротко кивнул.

— Я тебя слушаю.

— Что ж… видимо, Эрик посчитал, что трон пустует слишком долго, и для начала решил избавиться от беспомощного, но опасного соперника. Однако я остался жив, хоть Эрик и подстроил ту самую автомобильную катастрофу, о которой я тебе говорил.

— Откуда ты знаешь? Или это опять догадки?

— Флора практически созналась, что он имел непосредственное отношение к аварии.

— Любопытно. Что было дальше?

— Травма черепа помогла мне куда лучше, чем Зигмунд Фрейд, к которому я когда-то обращался. Я начал смутно вспоминать свое прошлое, в особенности после встречи с Флорой. Мне удалось убедить ее, что память вернулась ко мне полностью, и Флора разоткровенничалась. Затем появился Рэндом, спасаясь от погони, и я…

— Спасаясь от погони? Кто за ним гнался? Что случилось?

— Какие-то странные существа с одного из Отражений. Я не знаю, в чем там дело.

— Любопытно, — повторил Бенедикт, и я согласно кивнул.

Будучи узником, я часто вспоминал громил, ворвавшихся в дом Флоры. Мне было непонятно, зачем Рэндом убегал от них и почему обратился за помощью именно ко мне. С момента нашей встречи нам постоянно грозила какая-нибудь опасность. К тому же я был занят своими мыслями, а он не объяснил, с какой целью пришел на Отражение Земля. Тогда это не показалось мне странным, а потом события развивались слишком стремительно — вплоть до того момента, как меня посадили в камеру. Бенедикт был прав. Любопытная история. И над ней стоило серьезно поразмыслить.

— Мне удалось обмануть Рэндома, — продолжал я. — Он поверил, что я хочу захватить трон, в то время как мне нужно было только одно — вернуть память. Мы отправились в Амбер, но волею судеб очутились в Ребма. По пути я рассказал Рэндому все без утайки, и он посоветовал мне пройти Лабиринт. Как только мне представилась эта возможность, я ею воспользовался, а оказавшись в центре Лабиринта и став прежним Корвином, немедленно переместился в Амбер.

Бенедикт улыбнулся.

— Бедный Рэндом, — сказал он.

— Да, несладко ему пришлось. По приговору Муари он должен был жениться на слепой девушке по имени Виала и остаться в Ребма ровно на год. Рэндом согласился, и позже я узнал, что он сдержал слово. Кстати, Дейдра, которая спаслась бегством из Амбера, тоже осталась в Ребма.

Я допил вино, и Бенедикт, увидев, что бутылка пуста, достал из сундука другую. Вино было лучше прежнего — должно быть, из его личных запасов.

— Оказавшись во дворце, я пробрался в библиотеку и обзавелся колодой карт. Я добился того, чего хотел. Затем в комнату неожиданно вошел Эрик, а спустя несколько минут мы уже бились на шпагах. Я ранил его и наверняка убил бы, если б не подоспела стража. Я бежал, связался с Блейзом, и он переместил меня на свое Отражение. Остальное ты наверняка знаешь от своего человека. Мы с Блейзом стали союзниками, объявили Эрику войну и проиграли сражение. Блейз упал с вершины Колвира, но я успел кинуть ему колоду карт, и он ее поймал. Насколько мне известно, тело его не было обнаружено. Я не знаю, погиб он или нет.

— И я не знаю, — сказал Бенедикт.

— Таким образом я попал в плен, и меня заставили присутствовать на коронации Эрика. Я короновал себя раньше, чем этот ублюдок, — извини, я выругался без всякой задней мысли. Затем он приказал выжечь мне глаза и бросить в самое мрачное подземелье Амбера.

— Да, — сказал Бенедикт. — Это я слышал. Как тебя ослепили?

— Раскалили железный прут и… — Я невольно вздрогнул и еле удержался, чтобы не закрыть глаза рукой. — Слава богу, я потерял сознание и ничего не помню.

— Глазные яблоки были выжжены?

— Да.

— Сколько времени заняла регенерация?