Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

Саймону было известно, что колдуньи неторопливо и внимательно изучали находки, сделанные в Горме. Но он знал и то, что их сила была барьером, который колдеры не могли преодолеть.

Сейчас им необходимо найти способ, как ворваться в Айль. Саймон и раньше думал об этом, но никогда, даже с Джелит, не делился этими мыслями. Возможно, что только он, Саймон, в состоянии пробить брешь в броне колдеров, как это однажды уже случилось. И не с помощью субмарин, ибо таких знаний у него не было. До сих пор не узнали, какая сила движет эти суда. Быть может, мысленная энергия командира-колдера, который умер вслед за своими воинами, не сняв с головы металлической шапки. Нет, Саймон способен преодолеть барьер, нападая не морем, а только по воздуху. Ибо те флайеры — летательные аппараты, которые рядами стояли на крыше, покрывающей ныне покинутый Сиппар — вполне могут пригодиться при штурме Айля. Но посвятить в это Кориса сейчас было бы величайшей глупостью.

— Заперто прочно... — Красное лезвие топора Вольта сверкнуло в воздухе и вонзилось в мох с такой силой, словно Корис метнул топор во врага. Они стояли на холме, оглядывая подступы к Айлю.

Горм был освобожден от людей того мира и времени. Но здесь, в Айле, колдеры оставались у себя дома. Можно ожидать, подумал Саймон, что они прибегнут к помощи металла и станут сооружать причудливые башни и здания. Но они воспользовались камнем, из которого строились здания в Эсткарпе, только таким древним, будто рожденным из плоти и крови той земли, на которой стояли сооружения из него.

Айль, несмотря на древний строительный материал, выглядел новым и странно чужеродным на этой каменистой почве. Саймон ясно ощущал это, хотя и не мог объяснить словами своего отношения к этому. Ему казалось, что даже если бы он не знал, что Айль твердыня колдеррв, то все равно понял бы, что этот город не имеет ничего общего ни с Эсткарпом, ни с одной из соседних с ним земель.

— Там раньше был вход,— Корис указал топором на казавшуюся совершенно гладкой стену.— Теперь даже эта дверь исчезла. И никто туда не сможет подобраться ближе, чем ручей, что виднеется в долине.

Барьер, подобный тому, который ограждал в свое время Горм, держал их на почтительном расстоянии от Айля, не позволяя провести разведку. Саймон беспокойно шевельнулся. Одна и та же мысль не давала ему покоя, сверлила мозг с того самого дня, как они покинули Карс. Ему приходилось все время бороться с собой.

— Должно быть, они покидают город и возвращаются в него под поверхностью моря, как это было в Горме,— сказал он.

— Значит, нам остается только отступить и признать свое поражение. Колдер победил? Но я никогда не соглашусь с этим, пока легкие мои полны воздуха, а в руке достаточно силы, чтобы удержать вот это! — Топор снова вонзился в мох.— Есть же какой-то путь туда, он должен быть!

Что заставило Саймона произнести эти проклятые слова, которые он поклялся никогда не произносить? И все же они сами сорвались с его уст:

— Может быть, туда и есть один путь...

Корис резко повернулся, его тело странно напряглось, словно он стоял перед противником на дуэли.

— По морю? Но как мы сумеем...

Саймон медленно покачал головой.

— Вспомни, как пала твердыня салкаров,— начал было он,— но Корис живо перебил его.

— По воздуху! Летающие корабли Сиппара! Но ведь мы не можем воспользоваться ими, не зная их секрета.— Его сверкающие глаза сверлили Саймона.— Или ты знаешь их секрет, брат? Ты рассказывал когда-то, что такие машины использовались во время войны в мире, откуда ты пришел к нам. А-а-а! Обратить такое оружие против его хозяев, этого исчадия ада! Вот это был бы недурной сюрприз! Ай-и-и! — Он подбросил огромный топор в воздух, поймал его за топорище, высоко поднял голову навстречу солнечным лучам.— В таком случае немедленно в Горм за этими летающими кораблями.

— Погоди! — Саймон схватил Кориса за руку.— Я ведь даже не уверен, что смогу вести такой корабль! Не уверен, что мы сможем полететь на них!

— Если только они помогут нам сокрушить берлогу этого зверя, то мы сумеем все на свете! — Ноздри Кориса раздувались, рот застыл в суровой усмешке.— Я понимаю, что вражеским оружием воспользоваться рискованно, но бывают минуты, когда за любую возможность приходится хвататься обеими руками. Говорю тебе, мы должны отправиться в Сипл ар и воспользоваться тем, что нам необходимо!

Саймон уже несколько месяцев не бывал в Горме. У него не возникло никакого желания принять участие в работе тех отрядов, которые прочесывали здания, освобождая их от трупов погибших островитян, столь охотно призывавших Колдера на помощь в битве двух династий. С него хватало Горма и Сиппара в битве, которая изгнала колдеров из этих гнезд.

Сегодня он понял, что была еще и другая причина, помимо старых ужасов, которая вызывала в нем ненависть к Сиппару. Он снова стоял в просторном зале — своего рода центре управления сложными механизмами, где когда-то сидели за своими столами облаченные в серое офицеры-колдеры, непрерывно колдуя над пультами управления... Ими руководил старый офицер с металлической шапкой на голове, именно его-то приказы — Саймон был в этом уверен — направляли всю жизнь внутри осажденной цитадели. Саймон подключился к мыслям этого офицера и узнал о том, что люди Колдера были пришельцами, подобно ему самому, что они также попали в этот мир сквозь какую-то дверь в пространстве и времени, ища прибежища, спасаясь от преследования. Да, в тот день он проник в мысли этого офицера, и сейчас, вновь стоя на этом месте, он опять ощутил, что отчетливо вспоминает все пережитое им в те минуты, словно его мозг и мозг того офицера стали единым целым, хотя и прошло много месяцев с тех пор, и гот офицер давно мертв. В этом зале Саймон ощутил себя единомышленником колдеров.

Ведь именно здесь колдунья Эсткарпа, с которой делил он многие тяготы и приключения, отложила в сторону свой колдовской камень — символ ремесла и власти — и отдала в его руки свою жизнь, всю себя. Именно здесь произнесла она вслух свое имя — святая святых, которое ей не следовало доверять никому на свете, чтобы кто другой не стал ее властелином. И сделала она это ради него, Саймона. Джелит...

Саймон ощутил знакомую щемящую боль, которую не мог преодолеть с тех пор, как Джелит покинула его. Но на этот раз она не была такой резкой, как обычно, словно влияние колдеров притушило и погасило ее. И с тревогой Саймон понял, что боль эта мучает его меньше с тех пор, как он покинул Карс. Но все-таки, подумал он, то, что было между ним и Джелит, по-настоящему прекрасно. И даже если рана со временем затянется, шрам все равно останется на всю жизнь...

Неужели Джелит теперь так возненавидела его, что не хочет даже мысленно связаться с ним? И уж совершенно не в силах увидеться с ним?