Илья Колупалин - Эхо Погибших Империй

— Вы славная девушка, Кира, правда. Уверен, вам не было легко по жизни. И вы весьма недурны собой! Признайтесь, вы редко одеваете платье? Почти никогда, угадал? Ну, конечно... Знаете, я считаю, что каждый человек по-своему красив, но красотой в истинном смысле нас наделяют наши поступки, а не наша внешность. — Пожалуй, вы правы, доко Дзар, — как-то отрешенно произнесла Кира.

— Вас утомил танец? — понимающе улыбнулся Дзар. — Соглашусь, нам пора немного развеяться.

Геакронский лидер сделал знак музыкантам, и они прекратили играть. В наступившем затишье Кира услышала мерзкие звуки опорожнения чьего-то желудка. Оглянувшись, она увидела краснощекого генерала, который согнулся посреди зала, не успев, по-видимому, добежать до уборной. — Кефу! — негромко, но раздраженно позвал Дзар. Старый маршал был тут как тут. — Кефу, займись судьбой этой свиньи. — И-и... вы желаете... — Нет, пусть живет. Разжаловать в солдаты и отправить в крепость Райек. — Будет исполнено, доко Дзар, — пробормотал старик, — будет исполнено.

— Добрые граждане! — воскликнул Дзар, как бы отвлекая всеобщее внимание от молодого генерала, увлекаемого прочь стражниками. — Пришло время зрелищ! Будьте добры, все во внутренний двор.

Кира понятия не имела, о каких зрелищах Дзар ведет речь, но ей ничего не оставалось, кроме как следовать за всеми. При выходе из зала она вдруг почувствовала, как чья-то сильная рука сжала ее запястье, увлекая прочь от общего потока людей. Все произошло очень быстро: Кира не успела и опомниться, как оказалась прижата спиной к большой каменной колонне в безлюдном закутке холла. Выпитое вино притупило эмоции Киры, поэтому ее испуг был не столь силен, когда она увидела перед собой лицо... лицо, обвязанное черным платком. В ужасе открыв рот, Кира хлопала губами, как пойманная рыба, не в силах проронить не звука.

— Шуметь – не в твоих интересах, предупреждаю сразу, — у Кофага был четкий, сильный, но очень грубый голос. — В-вас… вас не было в зале, — полушепотом пролепетала Кира.

— Конечно, не было, — уголки серых глаз Темного Палача сощурились в усмешке. — Я всегда появляюсь в самый неожиданный момент. Привыкай, раз уж ввязалась в эту игру. — Ч-что вам нужно? — Информация. В чем замешан Варкассий? — Клянусь вам, не знаю! Доко Дзар уже расспрашивал меня...

— Запомни, девочка: Дзар и я — люди разные. И интересы у нас во многом разные. О чем он расспрашивал тебя все это время? — О том, как я поймала шпиона, о генерале Варкассии...

— Подумай, не утаила ли ты от него чего-нибудь? Если да, то советую рассказать мне сейчас. Поверь, я способен сотворить с тобой такое, что и в самом лютом кошмаре не привидится. Киры ощутила, как шевелятся волосы на ее затылке. — Н-ничего. Ничего! Клянусь вам, я понятия не имею, во что ввязался мой командир!

— Перед тобой теперь стоит непростая задача, Кира. Тебе придется работать сразу на три стороны. Я хочу, чтобы ты внимательно следила за Варкассием, и вызнала, какими тайными делишками он занимается. Дзар, скорее всего, попросит тебя о том же, но все самое главное сообщай лишь мне. Мои агенты сами тебя найдут.

Последовала короткая пауза. Кира молча глядела на Темного Палача широко открытыми глазами, боясь спросить что-либо.

— Я намного опаснее, чем Дзар, — сказал Кофаг. — Не вздумай сказать кому-нибудь о нашем разговоре, а не то позавидуешь мертвым. Теперь ступай, пока тебя не хватились, — с этими словами он исчез во тьме.

Протрезвевшая от страха Кира поспешила во двор замка, где, судя по многочисленным возгласам, уже начиналось какое-то действо. Довольно просторная площадка была освещена по кругу светом факелов, а в центре горел огромный костер. Чуть дальше от факелов располагались скамьи, на которых и размещались зрители. Кира увидела доко Дзара, который энергичными жестами призывал ее идти к нему.

— Ну, где же ты застряла? — беззлобно спросил он. — Пропустишь все самое интересное. Вот! Представляю моего любимого бойца, Чехама Го-Чхула! Он из гунсийцев. Свирепый малый — за это и люблю!

По площадке, играя в свете костра намасленным мускулистым телом, прохаживался оголенный по пояс мужчина лет сорока. Он не имел на голове волос за исключением тех, что росли в области затылка — они были стянуты сзади в хвост. Кира слышала раньше о гунсийцах и об их причудливых прическах — этот немногочисленный народ изолированно жил кое-где на севере Карифа.

Чехам Го-Чхул был вооружен коротким широким ножом со скошенным клинком — Кира видела такое оружие впервые. Гунсиец яростно потрясал им в воздухе, почему-то восклицая: — Коня-я-я-я! Коня мне! Коня-я-я-я-я-я-я-я! Кира нахмурила брови: — Что это он такое кричит?

— Мечтает о собственной лошади, — с иронией пожал плечами Дзар. — Но при всем моем обожании к нему... я вряд ли в силах осуществить эту прихоть.

И вот, на арене показался другой человек: худощавый, жилистый, с шипастым кистенем в руке. На вид он казался намного старше Чехама: волосы тронуты сединой, а в глазах, как показалось Кире, читался страх. — Да прольется кровь! — скомандовал Дзар и поединок начался.

Кире было сложно поверить в происходившее: люди бились насмерть прямо здесь, в Геакроне. А те, которые считались в государстве людьми достойными и уважаемыми, кровожадно улюлюкали с трибун, жаждая увидеть чужую смерть.

— Кира, вы легко переносите вид крови? — спросил Дзар таким тоном, будто кто-то из его гостей порезал палец.

Она не успела ничего ответить — хотя Дзар все равно не услышал бы ее — так как раздались оглушительные крики зрителей: Чехам Го-Чхул отсек своего противнику руку почти у самого плеча. Еще несколько минут гунсиец глумился над побежденным: таскал его за волосы и бил ногами под неистовый шум толпы, и лишь потом перерезал глотку.

«Они хуже зверей, — сокрушалась Кира. — Звери убивают, чтобы жить. Но эти люди неистово визжат, машут руками, как безумные, упиваясь сценой убийства себе подобных».

На арене появился еще один боец: с содроганием сердца Кира узнала его. Темные кудри, румяные щеки. «Пэйон. Так он себя называл».

Тиам Дзар с любопытством наблюдал за ее реакцией, но Кира постаралась внешне сохранить хладнокровие. — Старый знакомый, не так ли? Не ожидала, должно быть...

«Так вот кто здесь сражается... Осужденные на смерть преступники», — от этой мысли Кире почему-то не стало легче.

Пэйон был вооружен острогой и сетью. Когда бой начался, он стал неторопливо подкрадываться к гунсийцу, стараясь ослабить его внимание обманными движениями. Чехам долгое время не поддавался на эти уловки, лишь угрожающе порыкивая, будто рассерженная гончая. Наконец, он не выдержал и опрометью кинулся на сиппурийца. Пэйон набросил на него сеть, но не успел ударить острогой: дикарь повалил его наземь, осыпая градом ударов.