Александр Виланов - Мёртвая столица [СИ]

— Как давно вы это поняли? — спросила девушка.

— Вчера утром. Оно, как известно, вечера мудренее. Проснулся на свежую голову, и всё стало ясно, как на картинке. Пока решался, рассказывать или нет, вас двоих потянуло на приключения, и стало уже не до разговоров. А когда всё снова устаканилось и появилось время поболтать, наш круговой обход как раз подошёл к концу, а тут уже проще было показать, чем объяснять словами.

Механический пёс повернулся к Сайтеми. Её бледное лицо, белые волосы и одежда бесцветных тонов, побитые пылью и долгой дорогой, прекрасно вписывались в безжизненный пейзаж мёртвой столицы. Дева молчала. Так же молчали в своё время его собратья, когда было объявлено, что лекарства от чумы нет, и народ Сат-Харима в скором времени исчезнет с лица земли. Говорить здесь было не о чем. Молчание — лучший ответ, лучший комментарий.

А хотелось, чтобы говорили. Чтобы отвлекли от навязчивых мыслей. Ма'аари стоит только лишь в начале своего пути, а он, Алмейтор зен Калхуар, возможно, только что отыскал конец.

— Значит, в этом и крылась разгадка, — промолвила Сайтеми. Голос её звучал тихо, но легко. Словно ей внезапно открылась истина, и все вопросы и сомнения разом утратили смысл. — Знал ли он, сколь пророческими были его слова?

— О ком это ты? — повернулся к ней Линсон.

— Тарино, мой возлюбленный. Когда мы обсуждали…

Дева внезапно умолкла. Покосилась на проводника, что-то решая для себя в уме. Вздохнула, облизнула губы. И сказала:

— В Кеварине случилось то же самое. Турта — больше не единственное в мире место, поражённое проклятием Порчи.

— Вот так новости, — присвистнул Линсон. — Тоже столица? И много кто об этом знает?

— Нет, не столица. И даже не другой город. Порча охватила Мелисельскую рощу, что на северо-востоке моей страны, не так далеко от границы с Сат-Харимом. Причины, как и в случае с Туртой, неизвестны. Просто в один прекрасный день вся растительность моментально погибла; та же судьба постигла тех, кто попытался войти в рощу. Информация секретная. Никто за пределами Кеварина — даже вы — не должен знать об этом.

— За пределами? А в самом Кеварине, значит, уже всем разболтали?

— Ма'аари перемещаются по воздуху, если вы забыли. В небе нельзя построить стены и выставить кордоны. Хотим мы того или нет, но в скором времени каждый ма'аари в самых отдалённых уголках Кеварина будет знать о катастрофе, повторившейся на наших землях.

— Ладно, неважно. Так что там с пророчеством твоего ухажёра? — напомнил Линсон. Удивительно, что этот вопрос был задан проводником, а не големом, куда более любопытным при своей учёной природе. Пёс, казалось, ушёл в себя и вообще не замечал их с ангелом диалога.

— Когда мы размышляли наедине о причинах появления Порчи в Мелиселе, Тарино предположил, что тут, очевидно, замешана магия. А какие порождения волшебства есть в Кеварине, кроме волшебного древа, что уже много веков благословляет поднебесную землю? Я решила, что он шутит, и укорила его за богохульство, но Тарино был пьян и продолжал упорствовать. Магические потоки, говорил он, непредсказуемы и не подвластны никому из смертных. Достаточно нарушить естественный ток энергии, искривить каналы — и вчерашнее благословение обратится проклятием. Позже он всё-таки признался, что говорил не всерьёз, и не нам, простым воинам и искателям, пытаться разгадать дела богов, как ты любишь говорить, — закончила Сайтеми с лёгкой улыбкой, возвращая проводнику его артефакт.

— А ведь я с самого начала чуял, что с твоей историей что-то не так! — победно заявил Линсон, прилаживая Окуляр на лицо. — О мире они беспокоятся, как же. Свой зад припекло, вот и побежали к Линсону Марею — выпытывать его тайну.

— Как бы мне хотелось с тобой поспорить… Вот только возразить совершенно нечем. Будет несправедливо заявить, что Кеварину плевать на катастрофу в Турте. Ма'аари обеспокоены Порчей не меньше вашего, правда. И уж точно больше, чем некоторые проводники, для которых и гибель целого города — не более, чем шанс набить карманы. Но твоя правда: появление Порчи в границах Кеварина убедило совет Эл'таро в необходимости экспедиции куда быстрее, чем если бы жертвой проклятия пал хоть весь Бартелион.

— Ладно тебе, нашла перед кем оправдываться. Если ты уже налюбовалась на этот лес, то пора бы нам отчаливать отсюда. Я, хоть и чувствую себя здесь как дома, но уже порядком заскучал по горячей еде, вине и мягкой постели — желательно, не пустой.

— Честно говоря, мне ещё ни разу не доводилось видеть столь плотных зарослей, — призналась Сайтеми, бросив последний взгляд на площадь, без Окуляра снова ставшую лишь завалом костей, пыли и тлена. — В Кеварине ростки нар'силена сажают поодиночке. Вы никогда не встретите в небесном краю массовое засеивание, подобное этому.

Линсон пожал плечами и направился к выходу.

Следуя за проводником, группа шагала через проспект, но спустя несколько минут дева остановилась, когда позади вдруг стих цокот механических лап. Голем встал как вкопанный, словно угодив в невидимую ловушку.

— Алмейтор, всё в порядке? — спросила Сайтеми.

— Да… — Пёс сделал неуверенный шаг вперёд. Снова остановился. И опять заставил себя идти — заметным даже со стороны усилием воли. — Просто… Если эти заросли и правда способны умертвить саму душу… Пройти всего лишь несколько шагов, и всё закончится. Больше никакой пытки временем, никаких страхов вновь оказаться погребённым под лавиной… Ведь это то, что мы, големы, так долго искали. Не технология, не машина, по сложности и себестоимости сравнимая с Искателем Душ. А всего лишь незримый лес, готовый принять в себя души, уставшие от затянувшегося существования…

— Так, понятно… — Линсон вернулся и подошёл к механоиду. — Слушай, голем. Я догадываюсь, что тебе сейчас несладко, но по договору не обязан тащить тебя силой, так что придётся тебе самому с этим справиться.

— Да, прошу прощения, — встряхнулся пёс совсем по-человечьи. — На миг я чуть было не поддался искушению.

— На миг ли? — подозрительно глянул на него проводник.

— Всё в порядке, — заверило гудение из собачьей пасти. — В конце концов, никто пока не освобождал меня от моих обязанностей. Мне надлежит доставить души собратьев в Сат-Харим, а также сообщить своему народу обо всём, что я узнал и увидел в мёртвой столице.

— Вот и замечательно. Идём, пока ты снова не передумал.

Передумал Алмейтор или нет, но спустя несколько шагов собачьи лапы снова вросли в камни брусчатки. Спутникам тоже пришлось остановиться.

— Сообщить обо всём… — тихо прогудел он себе под нос. Потом, заметив, что снова задерживает группу, двинулся вперёд, не скрывая тревожащих его мыслей: — Должен ли я говорить им?… Если по Сат-Хариму разнесётся весть о том, что забвение наконец стало возможным… Сколько сотен… тысяч големов отправится сюда с единственной целью — встретить свой долгожданный конец?