Александр Виланов - Мёртвая столица [СИ]

— Ах, ну да, как же я забыла? Уберечь свою шкуру, а после нас — хоть потоп.

— После нас — армия ангелов и големов, которые справятся со спасением мира куда лучше, чем какой-то эрконский доходяга. Я помогу, чем смогу на первое время, но хватит уже ждать от меня геройских подвигов.

— Всё также не веришь в свои силы, — смягчилась Сайтеми.

— Верю, да только кому они нужны? Вот в чём загвоздка, ангел: вы с големом спасаете свои народы, а мой народ — это люди. И пусть у меня от Порчи язык отсохнет, если я буду спорить с тобой и доказывать, будто это не самая никчёмная раса на всём белом свете. Мне некого спасать и не о ком беспокоиться, и ничего меня не держит ни в Эрконе, ни во всём Бартелионе.

— Всё так плохо? Разве у тебя совсем нет друзей?

— Мои друзья — там. — Линсон кивнул себе за спину, в сторону удаляющейся столицы. По городским стенам медленно расползалась очередная Жатва. — А я — здесь. Между нами пропасть, и мне, простому смертному, никак её не перешагнуть.

Повисло молчание. Сайтеми с интересом косилась на проводника, после чего решилась нарушить тишину:

— Не ожидала, что ты умеешь грустить.

— Три дня вместе бродим, а я всё ещё способен удивлять, — усмехнулся Линсон. — А в общем-то, ты верно заметила. Мне это не к лицу. Особенно сейчас. Мир на пороге гибели и нуждается в героях, а Линсон Марей всё не перестанет лить слёзы по сгинувшим друзьям. Прошло пятнадцать лет, и знаешь что? Пора оставить прошлое позади.

С этими словами проводник порылся в бездонных карманах и протянул спутнице маленький стеклянный пузырёк.

— Держи. Сувенир из рук единственного в мире человека, способного войти в мёртвую столицу. Похвастаешься перед своими.

Девушка повертела пузырёк в руке. За стеклом в такт движениям лениво извивался мелкий червячок.

— Что это? — озадаченно спросила она.

— Бутафорская пиявка, — отозвался проводник, — Почти как настоящая — шевелится, когда двигаешь пузырёк. Живые червяки имеют привычку дохнуть, вот я и решил заменить их на что-нибудь более долговечное. Ведь главное — это сам символ.

— И что он означает?

— Напоминание о детстве… и о том, что Турта не всегда была мёртвым городом. Вверяю тебе своё прошлое и надеюсь, что больше его не увижу.

Поняв, что ничего конкретного из проводника вытянуть не удастся, дева молча сунула подарок в сумку. Червяк в качестве талисмана… Этот человек и впрямь умел удивлять — в худшем смысле этого слова.

Таверна была не из тех, что гудят от посетителей. В небольшом заведении под названием «Яблочный свин» стоял привычный мерный гомон дюжины завсегдатаев. Тусклые факелы держали зал таверны в умиротворяющем полумраке, позволяя каждому избежать надоедливого внимания и остаться наедине со своими мыслями.

И всё же одной компании даже здесь было не укрыться от любопытных взглядов и шепотков. Головы посетителей то и дело поворачивались к столу, где, отдыхая после утомительной прогулки, сидел местный гид с неизменной чудаковатой маской на лице. Компанию ему составляла крылатая воительница из самого Кеварина, заказавшая себе тур по окрестным достопримечательностям.

Особенно трудно было оторвать взгляд от ангела. Даже изрядно потасканные в трёхдневном путешествии, её статная фигурка, точёное личико и белоснежная шевелюра настойчиво притягивали взгляды подвыпивших работяг. К тому же, после падения столицы гости из небесной страны стали большой редкостью в здешних краях. Такой же редкостью, как и сам факт появления в кабаке симпатичных девиц.

Крылатая гостья то и дело прикладывалась к кружке с выпивкой, между делом чёркая что-то графитовым стержнем на мятом клочке бумаги.

Возле гида сидел на полу механический пёс, подаренный ему на память вторым клиентом. Сам голем, как объяснил Линсон, не стал задерживаться в городе и уже отчалил в родной Сат-Харим. Хорошо им: есть не надо, спать не надо, волки не съедят, грабить тоже нечего. Сделал, что хотел — и иди хоть среди ночи на все четыре стороны.

Понятное дело, что у такого хозяина железяка надолго не приживётся. Можно забиваться, продаст его Марей этим же вечером или подождёт до утра. Если раньше того не потеряет. Но через два-три дня собаки при нём уж точно не увидишь, тут и гадать нечего.

— До сих пор не могу поверить. — Сайтеми отхлебнула из кружки.

После пережитых потрясений дева основательно налегла на спиртное, причём не кеваринское, как ожидал Линсон, а на местное пойло. Как объяснила дева, раз уж судьба загнала в Бартелион, то почему бы не воспользоваться моментом и не испробовать творения людских виноделов?

— Источник Порчи… Я думала, что готова ко всему. Но узнать, что всё это время посреди Турты рос и распространял проклятие гигантский нар'силен…

Несмотря на опьянение, дева не забывала соблюдать осторожность и говорить так, чтобы не долетело до посторонних ушей.

Отхлебнула ещё. Подумала и добавила пару слов к корявым строкам на пергаменте. Линсон не смог разобрать, что там написано, сколько ни всматривался, но Сайтеми находила свою писанину крайне важной, то и дело отставляя кружку и добавляя на бумагу новые символы на своём языке.

— Ну и каково это: узнать, что ваше священное дерево оказалось оружием массового уничтожения? — спросил Линсон. Сам он ограничился одной кружкой кеваринского светлого. Рядовой поход в развалины вылился в авантюру по спасению целого мира, и, если уж ему суждено быть втянутым в столь масштабные события, голову лучше оставить свежей. У неё будет много работы.

— Уверена, люди б-были бы счастливы, слчись с ними такое, — выговорила дева заплетающимся языком. — А мне… мне нисколько н-не радостно. Я д-должна узнать, что происходит. И я дкопаюсь до правды!

Кружка опустела, и Сайтеми пришлось долить вина из бутылки. Рука её заметно подрагивала, и часть напитка пролилась на стол, намочив краешек бумаги. Не обращая внимания, крылатая воительница жадно приложилась к очередной порции алкоголя.

Алмейтор молчал, неподвижно сидя у ног проводника в собачьем теле. Голема условились не раскрывать. Не то чтобы возможность переноса души в другого механоида была большим секретом, но если люди прознают о смене каркаса, то начнутся вопросы. Как доспех потерял? Где взяли механоида? Ни к чему это.

Дева грохнула полупустой кружкой, чуть не промахнувшись мимо стола, и откинулась на спинку стула.

— Вот я всё руг-гала вас, л-людей, что вы такие трусливые, кор-рыстные, жалкие. А чем мы лучше, Линсон? Летаем по своему Кеварину, рад-дуемся жизни, и плевать хотели, что прсходит вокруг. Почитаем свщенное древо, а между тем, погляди-ка — кто-то уж-же научился испзовать его, как орудие убийства. И украл наш-ши семена, между прочим!