Светлана Бланкина - Прощай, Нью-Йорк? [СИ]

Но Джек отводит от меня взгляд, обращая всё своё внимание на свою семью, и я также перевожу взгляд на Брайана, которого мне стоит усмирить и спрятать от лишних глаз.

У нас с Джеком уже абсолютно разные жизни, разные семьи, разное будущее. Но хорошо, что мы можем вот так просто посмотреть друг на друга и улыбнуться. Думаю, это действительно хорошо, после того, что у нас было.

— Что ты творишь? — ворчу на Брайана я, взяв его под локоть. — Сколько ты выпил? Ты хоть понимаешь, что творишь?

— Я в порядке, — тяжело вздыхает он и, освободившись от моей руки, делает шаг вперёд.

— Сейчас же уйди из зала, пока никто не понял, что ты пьян в стельку! — со злостью в голосе говорю я. — Ты хоть помнишь, что ты сенатор этого штата и что тебе следует держать себя в руках, а не напиваться, как последний алкаш! Может тебе ещё и проститутку вызвать или ты ещё не отошёл от тех дамочек в Вашингтоне, с которыми ты развлекался в перерывах между конференциями? — выпаливаю я, подаваясь вперёд.

Мой голос полон ненависти, злости, он пропитан недовольством и усталостью, но эти мысли едва успевают пронестись в моей голове, потому что, как только я заканчиваю говорить, Брайан ударяет меня по лицу.

Эта пощёчина, от которой я делаю несколько шагов назад, едва ли не падая на пол… этот удар оглушает меня и теперь лишь звук шлепка звенит в моей голове. Он был таким громким, что кажется, его слышали все… или не кажется.

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что произошло и чтобы понять, что происходит сейчас.

Моя щека сильно горит и, проложив к ней свою холодную ладонь, я чувствую лёгкое облегчение. В горле стоит ком, и я чувствую за спиной стол, за который держусь второй рукой и с которого, кажется, упало несколько бокалов с красным вином, когда я столкнулась с ним. Всё моё тело покрывается мурашками, и я не понимаю, мне холодно или просто страшно или может эта вновь паническая атака.

Звон в моих ушах не прекращается, я вижу ошарашенного Брайана, к которому в момент подходит Джек и прижимает его к стене, что-то яростно ему говоря. Я чувству, что подле меня стоит Джессика, она держит меня за руки, я вижу её светлые волосы, а затем и её лицо, она, кажется, спрашивает, как я себя чувствую, она обеспокоена и слишком взволнована.

Звон в моих ушах, наконец, проходит, и теперь я слышу, что музыка в зале стихла, я слышу вздохи удивления в зале, слышу яростно орущего на Брайана Джека и слышу всё спрашивающую меня, как я себя чувствую Джессику.

— Кларисса! — вдруг подбегает ко мне Розмари.

— Если ты ещё хоть к ней пальцем притронешься, — слышу я голос Джек и, кажется, только сейчас отхожу от самого настоящего шока.

Брайан ударил меня! Он ударил меня на глазах всего Нью-Йорка…

— Джек, не трогай его, — освободив свои ладони от рук Джессики и полностью игнорируя её, подхожу к Джеку я, потому что они вот-вот подерутся, а Брайан этого явно не стоит.

— Джек, оставь его в покое, — касаюсь его плеча я.

— Да, лучше послушай мою жену, иначе тебе конец, — усмехается Брайан, каким-то образом перехватывая руки Джека, и кто-то из них отталкивает меня.

Я не знаю… локоть Брайана или локоть Джека попадает мне прямо по животу, и я моментально отхожу к столу, схватившись за живот.

Меня сковывает резкая боль, от которой к глазам тут же подкатывают слёзы, из меня словно выходит весь воздух и мне становится нечем дышать, мне больно сделать вдох, к горлу подкатывает ком, от которого меня начинает тошнить и помимо ломающей меня изнутри боли меня окутывает ещё и сильнейший страх. Страх за ребёнка.

— Клэр, тебе больно? — спрашивает у меня подошедшая ко мне Джессика, и краем уха я слышу, что Джека и Брайана уже разнимает кто-то из гостей, а я тем временем не могу даже выпрямиться, не могу отпустить свой живот от не отпускающей и словно режущей меня изнутри боли.

— Да, — едва слышно говорю я, схватив подругу за руку, и тут же слышу, как она кричит о том, чтобы кто-нибудь срочно вызвал скорую и у меня вырывается раздирающий крик.

— Клэр, — слышу я голос Джека и, чувствуя мгновенную слабость, опускаюсь на пол, хотя Джессика и пыталась меня удержать. — Тише-тише, всё будет хорошо, ясно? — наклоняется ко мне он. — Скорая уже едет.

На секунду боль становится уже не такой сильной, но стоит мне отпустить взгляд вниз, как я вижу, что юбка моего бежевого платья становится алой и режущая боль резко возвращается, но уже с новой силой.

— Боже, нет! — жмурюсь я, чувствуя, как по щекам скатываются слёзы, как сердце сжимается не только от боли, но ещё и от страха. — Я рожаю! — как мне кажется, выкрикиваю я, но мой голос словно сел и больше похож на шёпот. — Но ещё слишком рано, нет, ещё слишком рано!

Паника в моём голосе, периодически крики от боли и горячие слёзы, скатывающиеся по моим щекам. Возле меня много людей, много суеты, внутри меня боль и страх и пожирающая меня слабость, которая отбирает и так покидающие меня силы. И я вижу рядом с собой Джека, его напуганное лицо, я чувствую, как слабею, как начинаю терять сознание… и последнее, что я помню так это то, как он поднимает меня на руки и то, как в своей голове я молю спасти ребёнка, а не меня, если придётся сделать такой выбор. Но, к сожалению, я не могу это сказать, я могу об этом лишь подумать.

Странный и словно непривычный, но приятный запах свежих цветов, прохладный воздух, касающийся моей тёплой кожи, тишина вокруг, только лишь где-то вдали я слышу едва уловимые разговоры и повседневный шум. И ещё темнота. Она повсюду. А потом и боль пронизывающая всё моё тело, каждый мой нерв.

Я словно просыпаюсь и прихожу в сознание. Чувства медленно возвращаются ко мне, и всё началось с запаха, а сейчас заканчивается болью. И всё словно в тумане… мне сложно привести мысли в порядок, сложно понять, где я и начать соображать.

С трудом открывая глаза я щурюсь от непривычного света, хотя в комнате, в которой я нахожусь нет яркого солнечного или искусственного света, здесь как на улице в пасмурную погоду, всё в серых блеклых тонах. Я сразу понимаю, что нахожусь в больнице, небольшая комната с белыми стенами, ширмой, тумбочкой у кровати, на которой я лежу, диван и стул напротив меня, на котором сидит Джек и держит меня за руку, которую я, кажется, не чувствую.

Секунда и всё становится на свои места, все мои мысли вдруг приходят в порядок и я, наконец, всё вспоминаю и понимаю.

— Джек? — едва слышно говорю я с паникой в голосе, потому что всё моё тело, вся моя душа, вся я пропитана страхом.

На моё удивление, Джек услышал меня, и резко подняв голову с кровати, он смотрит на меня сонными, но в тоже время взволнованными глазами.

— Тише, — говорит он, словно пытаясь меня опередить и я… уже помню что-то подобное.