Александр Виленский - По гриб жизни

Масловы хотят, ещё бы.

Кирюха ушёл договариваться, мы идём на стадион.

Стрельба, работа с мечом, физуха;

Андрюха блистает, Андрюха звезда. 10 из 10 болтов, с двадцать шагов, сколько у него в первый раз было, три? Под подбадривающие крики родителей парень поставил личный рекорд подтягиваний, двадцать одно, очко. Лица Масловых полны детской, воздушной радости… это Ирина демонстрирует свой светошар. Люди истосковались по магии.

Маглы, что с них взять. Шучу. Метровая жёлтая нитка из пальца Ирины. Что это такое, как использовать — женщина не знает. Пыталась сделать из света проволоку. Мы с угрюмым рубим мечами деревянные столбы, их вкопали возле поля пару недель как.

Шкаф продемонстрировал “кран из ладони”, растянул водную плёнку на весь кулачный щит. Им разрешили, хм.

Андрей пошёл с родителями, мы продолжаем тренировку. Ооо-пять. Не, я в принципе хочу, не подумайте. Утомительно просто. Как вообще спортсмены тренируются без обратной связи, без мгновенной визуальной статистики? У них там замеры бицепса и времени стометровки, но это же совсем другое.

— Андрюх, а чё ты не сказал, что твой отец министр?

Картонный прямоугольник спалил контору. Перед тем, как выкинуть, я взглянул на визитку. И передумал.

— Ты не спрашивал.

Сидим за заимковским порталом, ждём, пока восстановится моя мана. Чищу меч и щит. После первой недели “вдумчивых” чисток, когда я, по совету Сергея Мухаметдиновича, разговаривал с оружием, благодарил его, мой пыл в этом отношении сошёл на маленькое-маленькое да.

Лезвие ополаскиваю от крови, прохожу влажными салфетками, протираю ветошью. С рукоятью меча и щитом сложнее, поверхности неровные, кровь смывается не вся. Приходится работать зубной щёткой, и это не смешно, это скучно. Поэтому с мечом я всё же разговариваю, про себя.

В рабочей идее — чистить оружие уже в Инвире — имелись технические проблемы. Разница во времени, блин. Тренироваться у стат-барьера мы научились в любое время суток, но мыть меч в принесённом с собой ведре ледяной воды, в темноте и без ПНВ — ибо техника не держит — не айс, хоть и холодно. Или звали Ирину, или брали с собой факел — “подфакельник” я прибил к ближайшему дереву, от выхода. Или, манкируя полуночными бдениями, чистили оружие во дворе и ложились спать.

— Какой у нас был предыдущий круг? — чисто ради “поболтать” спрашиваю друга.

— Вэ-9. Дядь Миш, а ты правда галлюциногенные грибы пробовал? Ну, чтобы татуировку активировать?

— Кто это тебе сказал? — насторожился я.

— Кирилл.

— У-у.

Молчание.

— Так пробовал?

— Пробовал.

— Расскажи! Ну, что ты чувствовал?

— Вначале было никак, потом странно, в конце херовато.

— Ну дядь Миш!

— Ты достал дядькать.

— Миш, ну расскажи!

— Съел я грибы. Мне их куратор дал, и доктор смотрел, Андреевич, проверенный, исключительно натуральный продукт, хе-хе, — взгляд мой смещается влево и вверх, мозг вспоминает былое, –

Привязали меня к кушетке. Мало ли, вдруг я буйный. А так рученьки-ноженьки зафиксированы, а голова, головой можешь качати, такого врачи бояться отучены. Лежу, блин. Результатов жду. Полчаса, час лежу, засыпать начинаю; доктор, подлец такой, не даёт, тормошит, пульс щупает. Второй час лежу, ничего, потом рраз — и глюки пошли. Я, правда… не уверен.

То ли они сразу были, то ли постепенно, а я потом заметил, что что-то не так. Свет стал ярче, цвета играют в салочки, меняются местами. Смотреть неуютно, я глаза закрыл.

Только это плохо помогало.

Потолок из белого стал коричневым.

Будто он не потолок, будто он земля, крупинки появились, текстура, как в почве. Пыль. Пыль, но она не на меня падает, она падает на землю. На потолок. Я лежу снизу, но казалось, что лежу сверху, пыль падает правильно, вниз. В ушах гул, потом как радио, когда настраиваешь, FM-волну ищешь на старых приёмниках. Голос врача как голос диктора. Алло, Михаил, мы вас слушаем, не кладите трубку, Михаил, медсестра сейчас вам расскажет, где и когда вы сможете забрать приз. И я такой не кладу трубку, жду, а она стоит и молчит, не рассказывает.

Потом у меня стали расти волосы. И ногти. Но ногти подросли немножко и прекратились. А волосы стали расти, словно корни, извиваются, словно змеи.

Я удивился. Но почему-то не испугался, они такие прикольные, волосы. Хватаю их руками, они щекочут мне ладони, и растут, растут, вниз, ну то есть вверх, к потолку. Они достигли потолка и потянулись внутрь, в землю, мне вдруг стало так холодно. Там так холодно, в земле. Где-то глубже тепло, совсем тепло, даже жарко. Но корни не могут туда добраться. Очень глубоко.

И я не могу отрыть глаза, не чувствую тела.

Я тогда спросил себя — кто я или что я? И я услышал ответ, это был голос бога. Ну, так мне тогда казалось.

Он говорил: “Михаил, надо измерить ваш пульс”, и я очень сильно удивился — почему бог не знает, что у деревьев нет пульса. Может быть я особенное дерево, и у меня есть пульс, раз бог так говорит? Бог ведь… Кто-то здесь есть! —

рывком выныриваю из воспоминаний, вскакиваю на ноги, извлекаю из ножен меч. Кто-то на меня смотрит, брр. В неверном свете факела озираюсь по сторонам, испуганный Андрюха взводит арбалет. Так-то он должен за порталом быть всегда взведён. Секунды тикали — бы, да часов не наблюдаем, и не по причине счастья.

— Кого ты увидел? — шёпот справившегося с оружием пацана.

— Не знаю.

— В смысле?

— В прямом. Я почувствовал, что на меня смотрят.

— У тебя такое умение?

— Нет. Не знаю, не было, — мало ли, вдруг появилось.

Тишина.

Тишина, деревья, кусты, мягкое свечение портала.

Слепящий свет факела.

Далёкий свет лун.

— Походу нет никого, — хмурый выдох, — Блин! — я раздосадован непонятным фальстартом. Мы, конечно, пообвыкли к ночи Инвира, да и подмога в шаге, за порталом, но… было реально страшно, — Сорри.

Успокаиваюсь, пара десятков шагов округ ситбища. Безуспешно вглядываюсь в темноту. Надо бы найти причину, источник взгляда, но… я горячо желал никого не найти. Вероятные “переговоры” с неизвестным наблюдателем виделись мне исключительно в агрессивном ключе. Давайте спишем это всё на паллиативное “показалось”. Это очень, очень удобное объяснение. Ну пожалуйста! Попереживал всласть, повскидывал руки небу, матерился беззвучно, неслышно, тихо-тихо-про-себя. Мана восстановилась, мы вновь запустили поиск из центра соседнего круга Вэ-10.

Это уже третья корявенькая цепочка кружков вокруг центра-портала, её мы рисовали красными баллончиками. Первая, А, была из белых, вторая из синих — чисто по приколу, с отсылкой к флагу России. Вся эта бодяга довольно странно смотрелась при свете дня. Интересно, Кирилл видел наше творчество?

— Ничего?

— Ничего, — оправдал я его ожидания.