Елена Белова - Звездный дождь-2 [СИ]

Там вы сможете окрепнуть и узнать то, что должно знать… Что это?!

Пронзительный вскрик разнесся по лагерю, как тревожный зов боевой трубы.

Марита!

— Да где у вас вообще глаза?! Я уже не спрашиваю, где мозги, я про глаза спрашиваю?

Голос был маритин, и молодой лекарь перевел дыхание. Судя по громкости голоса, Марита не была ни ранена, ни при смерти, а наоборот, не испытывала ни малейшей слабости — только ярость.

И можно понять почему.

Если вспомнить, как дорог дижонке ее внешний вид и как она дорожит каждой юбкой… Косматое, облепленное рыбьей чешуей, мокрое насквозь чудище должно было быть в бешенстве. Девушка, потрясая зажатой в руке блестящей рыбиной, яростно наскакивала на не менее мокрых Стимия с Сином.

— Как вы вообще могли принести всю эту рыбу сюда?! Стимий!!! Как ты мог это разрешить?!

— Что происходит?

— А, Клод! Полюбуйся на этих самоубийц! Посмотри! Рыбу они принесли… да где вы ее взяли в таком количестве?!

— Да я случайно на тебя попал. Я не хотел…

— При чем тут это?! Тебе вообще нельзя было сейчас напрягаться! А ты считай целого дракона поднял! Ты соображаешь, что ты делаешь?!

Син отчаянно посмотрел на Стимия, но поддержка от орденца сейчас явно не светила — прислонившись к камню, тот беззвучно давился смехом.

Кое-как лекарь уяснил, что рыбакам сегодня повезло невероятно — какое-то высыхающее озеро рыбой было прямо-таки переполнено. Причем ее можно было брать даже руками! Неудивительно, что они горько сожалели, что не могут забрать с собой все… как бы она пригодилась Крылатым!

Оказалось, могут. По крайней мере, у них получилось. Многотонный груз высыпался в новое озеро, едва не похоронив удачливых рыбаков… а заодно облив с ног до головы всех случившихся рядом драконов и Мариту, только только закончившую приводить себя в порядок.

— Что за шум, а драки нет? — бодро осведомился появившийся Дан.

— Мариточка… ты опять ругаешься?! — с почти настоящим удивлением спросила Латка. — Ты же говорила, дамам нельзя…

Появление Дана привело «даму» в чувство. Марита, точно проснувшись, тряхнула головой, осмотрела берег… молча швырнула рыбу в помиравшего с хохоту Стимия и гордо удалилась.

Хм… почти удалилась. У самых кустов дижонка замедлила шаги и вскинула чешуистую голову.

— Я такое говорила?

— Ну да…

— Зря говорила. Зря.

— Что-то ты притих, рыцарь, — лесовик тебя приложи, Дан! Как он умудряется подкрадываться так бесшумно?! Кошки у него в роду, что ли?

— А что, в округе мало шума?

Златоградец присаживается рядом… если конечно это легкое, текучее движение, с которым его тело скользнуло на землю, можно так назвать. Вот уж действительно — вода. И Тир снова ощутил глухое раздражение, густо замешанное на невольной зависти — и от того, как сноровисто управляется водник со своей стихией, ладно, ловко, с улыбкой, будто играючи, и от этой легкости, с которой Дан ступал по земле и воде. И за эту его вечную улыбочку, словно нет на земле никакого Ордена, и ничуть он не боится, что вот появятся черняки, скрутят и снова отволокут на укрощение, как строптивую лошадь… Хотя он-то, может, и правда не боится. Он в ошейнике не сидел, ему по ночам не мерещатся рожа отче Хими и ряд инструментов, разложенных у столба…

Поищи трусов где-нибудь поближе, рыцарь…

И придави норов. Не время и не место.

Лучше подумай, с чем к тебе пришли.

— Хорошая погодка нынче, а? — не отзываясь на грубость, мирно ответил златоградец.

Нам предлагается побеседовать о погоде. Превосходно. Видимо, именно так в представлении купца выглядит начало светской беседы.

А если ты не уймешься, то у драконов будут все шансы полюбоваться, как два луча будущей Звезды сцепились в драке. Догадываешься, как им это понравится?

А погода и правда была хороша. Будто Син наворожил. Ветер сегодня дул не с полудня, не от гор, и воздух был чистый, теплый, без дыма и запаха болот. Розами, правда, тоже не пахло — все забил крепкий рыбный дух, зависший над лагерем, как «аромат» дешевого пойла над постом городской стражи.

Зато синее небо с редкими облаками точно светилось изнутри. Светились и драконьи тела, тут и там распластавшиеся на траве, как мерцающие горы. Солнце, согрев землю, клонилось к закату, но драконья чешуя еще горела и искрилась, отзываясь на касание лучей. Красивое зрелище…

Он так и не ответил, предпочитая на этот раз послушать, но в его ответе, похоже, не слишком и нуждались. Златоградец привольно развалился рядом («трое суток ареста» — прокомментировали остатки командирского опыта), прикусил какую-то серебристую травинку и продолжил так, словно рядом если и не приятель, а по крайней мере, близкий знакомый.

— Когда б не мошкуны, вообще сказка была бы. Кстати, видал, что Латка отчебучила?

— Нет.

Что-то долгая завязка у разговора… Отвратной привычки ходить вокруг да около за водником не водилось, по крайней мере, если дело не касалось девиц. Вокруг симпатичных поселянок Дан мог виться часами — шагать на мягких лапках, щуриться и мурлыкать комплименты. Но Тир-то не девица. Так в чем дело? Либо Дан собирается сказать что-то особо пакостное, либо действительно просто подошел поболтать. Хм… и какой вариант дальше от истины? Есть еще один, столь же вероятный: Дан спятил и решил податься в менестрели.

— Что, и крика не слышал? — усмехнулся водник, не подозревая, что его только что едва не причислили к менестрелям.

— Нет.

— Надо же. Час назад тут такое было… — Дан мечтательно улыбнулся, будто узрев среди облаков девичью фигурку подходящих очертаний. — Латка у нас вообще… чудо, а тут так и вовсе никто такого не ожидал. Короче, ей загорелось сварить ужин, а с продуктами у нас до синовой рыбалки — сам знаешь. Крупы и той хорошо, коли на неделю осталось. Ну и мелочь всякая. Латка у нас добрая, и наши запасы… В общем, вяленое мясо она того… драконятам скормила. Маленькие, мол, тощенькие…

— Угу, — буркнул Тир, — и вчерашнего гуся подстреленного им подсунула…

— Кхм… — златоградец, который вчера собственноручно скормил помянутого гуся какой-то тощей мелочи, выплюнул травинку и отвел глаза. Тир мысленно хмыкнул и порадовался, что лично его за делом подкармливания никто не застукал. Спасибо разведчику Шороху за науку. Хотя там и замечать было нечего — всего лишь мешочек с сушеными фруктами, драконенку на один клык, умял за пушинку.

— Ну так вот, — Дан счел за благо отвлечь разговор от всяких пернатых. — В общем, одна Судьбиня знает, как Злиш ее под руку толкнул — сама Латка говорит, что просто поесть было очень охота. Вот она и замечталась. О пирогах там (в тех краях их с творогом пекут, с сыром и в такие вертушки закручивают), о шкварочках… о колбасе. И пока руки варили кашу, голова измыслила колбасу дикорастущую. Мол, хорошо было бы, коли колбаса бы сама росла, а не из поросят получалась. Поросят-то жалко! И так она об этой колбасе призадумалась, что не удивилась даже, когда та из земли полезла.