Елена Белова - Звездный дождь-2 [СИ]

В знатских семьях — не всех, разумеется, а наиболее богатых и влиятельных, что в состоянии позволить себе выбросить сотни «орлов» на безделушки — изредка попадались игрушки, сотворенные магами. Куклы, умеющие говорить молитвы и петь песенки о Даре и Судьбине, летающие по детской птицы, рыцарь и оруженосцы, которые по команде маленького хозяина снаряжались к бою. У самой Мариты, например, была пара «недостойный маг» и «доблестный душепаситель из Ордена Опоры». Правда, сколько Марита себя помнила, драгоценная игрушка всегда стояла в одной из парадных комнат, снималась с полки только при гостях и своей «хозяйке» на руки никогда не выдавалась. Стоило коснуться фигурок, как те оживали и, немного поговорив (маг осыпал душеспасителя оскорблениями, тот уговаривал противника покаяться и не вредить людям), переходили к битве. Битва была недолгой, но яростной и, побежденный маг, картинно покаявшись, умирал-исчезал, а победитель произносил небольшую речь во славу Ордена и богов. Спустя нитку исчезнувший маг, как ни в чем не бывало, появлялся на прежнем месте рядом с вечным противником.

Марита невесть почему терпеть не могла эту кукольную пару, особенно момент возвращения мага. В детстве она каждый раз надеялась, что на этот раз маленькая фигурка больше не вернется, что чародею удалось вырваться из места, где его мучают и убивают раз за разом. Но через минуту синие искры неотвратимо сгущались — и, опустив голову, маг снова занимал свое место на полке.

Потом девочка стала старше и надеяться себе запретила… и на много лет забыла о печальной игрушке… а сейчас вспомнила.

Они появились точно так же: над серой землей замерцали искры, а в следующую секунду словно вырвались из невидимости — драконьи тела с хищно склоненными шеями и плотно прижатыми крыльями.

— Отойдите от нашего соплеменника.

Интонация была такая, что Марита даже опередила по скорости Сина и сверхпослушного безымянного мага… но ее мгновенно и бесцеремонно сцапали за рукав, удержав на месте.

— Даже не вздумай, — прошипел Стимий.

— А…

— Спалят нафиг!

«Сожгут», — машинально поправило никогда не засыпающее в Марите хорошее воспитание. Но в следующий фиг вульгарное высказывание бывшего орденца дошло до сознания — и воспитание, испуганно пискнув, с неприличной поспешностью куда-то испарилось. И девушка почувствовала, как холодеет спина…

Спалят. И правда спалят — появившиеся драконы выглядели грозно, и кипящие у пастей облака пара уже наливались огнем… Но за что?

— Отойдите! — над головами ребят прошло первое огненное облако — пока высоко. Только теплом повеяло.

Водник скрипнул зубами — он «отойти» не мог при всем желании. И некуда, и не на чем… Но слова для отряда нашел именно он:

— Держимся кучкой, ребята, и строим радостные лица. Девчонки, за спину, за спину… К Сину за спину, бестолочи! Стимий, прикрывай Клода! На всякий случай… Клод, давай.

— Что давай?

— Ты с Архантом даром вторую неделю рядом как пришитый? Давай скажи им что-нибудь.

Что-то вроде «Высокого неба вам, Крылатые…» или как там драконы здороваются? ***!

Жар дохнул в лицо так, что Марита с трудом сдержала крик, рядом еле слышно вскрикнула Латка, выругался Стимий… и что-то темное выросло перед глазами, заслоняя от ревущей стены огня… и от Тира, Тира, который замер перед маленьким отрядом с вытянутыми вперед руками — и полоса горящей травы кончалась в пяти шагах от него…

Тир держал огонь…

Кипящее пламя клокотало и вихрилось, оно лилось золотым водопадом, смертоносной лавой из северных огонь-гор… и послушно замирало перед вскинутой человеческой ладонью. Надолго ли?

Тир…

— Син, убери девчонок! — Дан комкал в руках красноватую от бликов пожара воду. Он он собирался, он готовился…

— А вы?!

— Убирай, сказал!

Но Син не успел… Зато Клод наконец нашел, что сказать:

— Не сметь! — рявкнул тихий лекарь так, что ближайший дракон подавился пламенем. — Вы что, дурманника наглотались? Архант-Ри едва держится на грани жизни, надеясь на помощь соплеменников, а вы на что энергию тратите? Харрауррр!

На болотную поляну снизошла тишина… И прохлада. Пламя растворилось в летнем воздухе, оставив только легкий запах дыма. И медленно опустил руки алтийский рыцарь, еще не веря, что все обошлось… Драконья троица не сдвинулась с места, но непостижимым образом перестала восприниматься как угроза. Чем бы ни был загадочный «харрауррр» (и вряд ли паролем), Крылатые его явно знали.

— Маги? — наконец проговорил дракон поменьше. — Свободные маги? Не Орден?

Что?

— Ребята, вы слышали? Нас приняли за Орден… — хмыкнул Дан, не спеша расставаться с лентой воды. — Даже не знаю, до какой степени нам оскорбиться.

— За кого? — ахнула Латка.

— Нас?!

— Да гори он этот Орден… белым пламенем! — непривычно темпераментно высказался Клод.

— А что с Архантом-Ри? — вовремя сбил накал страстей один из Крылатых.

Клод тут же принялся описывать симптомы, драконы осторожно подтянулись поближе, и Марита наконец выпустила из намертво сцепленных пальцев чье-то запястье — оказалось, Латкино. И осознала, что носом практически утыкается в чью-то рубашку. Кто-то заслонил их собой — точней, попытался, потому что худого Сина не хватило бы даже на прикрытие одной Мариты, не говоря уже об обеих девушках. Но ведь попытался же… хоть никто и не приказывал.

Черные глаза встретились с серыми… и Марита, с пяти лет обученная «говорить, адресуя каждому собеседнику уместные и приличествующие случаю слова», вдруг промолчала, потому что подходящих слов не было. Этикет, предусматривающий, казалось, все случаи жизни, показался бредом, несусветной глупостью, ибо поблагодарить заслонившего тебя простым «Я не забуду твоей услуги» было невозможно, а свои слова, не по этикету, никак не подбирались… уже несколько пушинок.

И еще пушинку. И еще. И…

Время испепеляло миг за мигом, а они все стояли, глядя друг на друга, и длили неловкое молчание, не в силах разойтись и не в силах его нарушить…

— Спасибо! — нарушила паузу Латка, явно не испытывавшая сложностей с подбором слов. — Спасибо тебе, Син!

И чары растаяли. Черные глаза уставились в землю, серые заметались по облакам, вершинам гор и драконьим гребням…

— Все от Дара и Судьбины, — слабо улыбнулся погодник, будто прячась за ритуальной фразой. — Я… мне надо идти. Помочь с носилками. Драконы передумали нас сжигать.

— Передумали сжигать — стали в гости приглашать, — фыркнула Марита, переживавшая сейчас очень… причудливую смесь эмоций. Облегчение от того, что смерть снова прошла мимо ее нити жизни, тревога о будущем и невольное сочувствие спутникам (Тир едва стоит, Дан шипит, держась за больную ногу, но не отвлекает Клода от драконов) были вполне уместны, но вот чувство по отношению к Сину определению просто не поддавалось. А еще — то, что ощущалось в данный момент к Латке. Сохрани Судьбиня, но чувство это весьма напоминало благодарность, а это было совсем уж странно. Кто-кто, а Лата-то сейчас ничего не сделала! Только… ну, только вмешалась, сказав свое «Спасибо».