Belochka LG - Моё разрушительное счастье [СИ]

— Когда? — чёрные глаза полыхнули адским огнём, а голос стал хриплым от сдерживаемых эмоций.

— Эм-м… — Дамблдор, видимо, решил пустить дело на самотёк, — Поппи утверждает, что завтра Гарри придёт в сознание. Думаю, для восстановления ему понадобится не меньше недели, но до полного возвращения уровня магии тянуть никак нельзя.

— Сколько?

— Дня три, не больше, — обречённо вздохнул директор. — Северус, если мальчик сделает добровольный выбор… Признаюсь, я немало удивлён твоей реакцией, однако ты не должен чинить препятствий его общению с другими соискателями.

— Общению… с другими?

Мордред и Моргана! И как всё это вынести?! Ревность грызла бешеной зверюгой, потрошила когтями казавшуюся мёртвой душу.

— Разумеется, — подтвердил директор. — Завтра же я поговорю с Гарри, обрисую ему ситуацию и предложу варианты. И Люциус, и Кингсли уже выразили желание в любое время прибыть в Хогвартс. Оба, будучи в курсе разрушений, что постигли замок, предложили Гарри погостить в своих владениях…

— Нет! — коротко рявкнул Снейп.

— Разумеется, нет, Северус. Но не потому, что ты так хочешь, а потому что Гарри должен находиться под присмотром мадам Помфри. Мальчику категорически противопоказан любой контакт с магией. Уровень его силы нестабилен, невозможно спрогнозировать, как она отреагирует на трансгрессию.

К рассвету метель утихла, и зловещие завывания прекратились. Утро встретило отмороженных обитателей полуразрушенного Хогвартса солнечным светом, живописно искрящимся снегом в дыре, а также радостным известием, что мальчик, который-развалил-школу-но-снова-…-выжил, пришёл в сознание.

Новость восприняли, мягко говоря, неоднозначно. Продрогшие и обозлённые волшебники, позавтракав прямо в постелях, матерясь на чём свет стоит, мелкими перебежками рассосались по учебным кабинетам. У Северуса первого занятия не было, и, воспользовавшись свободным временем, он решительно направился в больничное крыло под предлогом доставки туда дополнительной партии перечного и противопростудного зелий.

Помфри встретила его в жарко натопленной приёмной. Колдомедик румянилась во всё лицо, дёргала левым веком и путала слоги в словах. Из чего Снейп заключил, что не он один провёл полночи в обнимку с горячительным напитком, а утро в компании антипохмельного. На его холодно-вежливый вопрос о самочувствии Поттера медиведьма округлила глаза и выдавила что-то о том, что мальчик уже позавтракал, а директор обещал зайти к нему, как только отстоит свою смену возле дыры в Большом зале.

Воспользовавшись тем, что Поппи исчезла в кладовой, Северус прошмыгнул в единственную занятую палату — простуженные ученики остерегались соседствовать с мальчиком-разрушителем, а потому, получив инструкции и лекарства, спешили покинуть больничное крыло и держаться подальше.

В скудно освещённом помещении было весьма прохладно. Гарри сидел на кровати, обняв колени и по самые уши закутавшись в одеяло. Очков на носу горе-разрушителя не наблюдалось — видимо, они не вынесли магического выброса, удивительным образом пощадившего всё живое, но имевшего самые катастрофические последствия для предметов, не состоявших из плоти и крови. Похоже, Поттер, погрузившись в собственные страдания, даже не заметил присутствия ненавистного преподавателя, и Северусу пришлось кашлянуть, чтобы обратить на себя внимание.

— Профессор? — подслеповато сощурился Гарри, вероятно, ожидая Дамблдора, но рассмотрел лишь тёмный силуэт и характерную позу со сплетёнными на груди руками. — Профессор Снейп?..

— Как вы себя чувствуете, Поттер? — Северус изящным росчерком палочки добавил в палате свет и отлевитировал в камин несколько поленьев, за которые усердно взялся угасающий огонь. Запоздало вспомнил, что рядом с мальчиком-катастрофой нежелательно пользоваться магией. Но никаких колебаний силы не почувствовал и, подойдя ближе, устроился на стуле для посетителей.

Повисло неловкое молчание. Снейп не сразу осознал, что жадно разглядывает взъерошенную макушку, торчащую из одеяла, и ошеломлённо распахнутые изумрудные глаза. «Мальчишка ждёт очередного разноса и снятия пары сотен баллов с факультета». Мысль вызвала кривую усмешку на лице, которую снесло несколькими взмахами пушистых ресниц. «Мерлин всемогущий! Где были мои глаза?!» — набатом прозвенело в голове. Северус не помнил, чтобы видел Гарри без уродливых стёкол, закрывающих половину лица и придающих парню несомненное сходство с Джеймсом. А теперь со всей ясностью отметил, что общего у отца с сыном куда меньше, чем Снейп привык считать.

Он протянул руку к тумбочке, и Гарри невольно вздрогнул, ожидая от коварного профессора чего угодно, кроме…

— Какие у вас диоптрии? — тихо пророкотал Северус, вертя в ладони расчёску.

— Что? — осторожно пролепетал Гарри.

— Хочу трансфигурировать для вас очки, Поттер.

— Мне не нужны очки, — неожиданно ответил мальчишка и вдруг так искренне усмехнулся, что у Северуса защемило сердце. — Я теперь хорошо вижу!

Снейп удивлённо вскинул бровь.

— Но вы щурились, когда я вошёл.

— Привычка. К тому же было темно, — простодушно пожал плечами Гарри, и одеяло немного сползло, открывая длинную шею и тонкие ключицы в широком вырезе больничной рубашки.

— Конечно… просто темно.

Северус понял, что улыбается, только когда заметил изумление на бледном лице собеседника. Он поспешил сменить мину на привычно-равнодушную, и искорки в зелёных глазах погасли вместе с улыбкой.

— Вы пришли… зачем? Что вы хотели?

Профессор с трудом удержался от ядовитой шпильки по поводу красноречия Поттера вкупе с остальными представителями львиного факультета.

— Хотел убедиться, что с вами всё в порядке, Гарри, — Северус поднялся, не в силах оторвать взгляда от неожиданно разрумянившихся щёк мальчишки и ошеломлённо приоткрытых губ. — Выздоравливайте, мистер Поттер. И будьте любезны, постарайтесь не разрушить больничное крыло.

Опустить глаза и заставить себя развернуться. До боли зажмуриться, закусив губы, и сделать шаг к дверям. Ещё один. Ещё… Не оборачивайся, Северус, не надо!

— Вы ещё зайдёте?

Снейп покачнулся. Сердце, совершив головокружительный кульбит, остановилось, отмеряя секунды молчания, пропуская несколько ударов. И вновь забилось как сумасшедшее.

— Вы этого хотите, мистер Поттер?

«Рано, Северус, рано. Держи себя в руках». Теперь Снейп отчётливо понимал, что имел в виду директор, когда говорил об идеальной совместимости его и Гарри. Незамутнённая напускным раздражением магия струилась между ними, притягивала невидимыми нитями, оплетала, околдовывала, заменяя необоснованную ненависть щемящей нежностью, одаривая чувствами, нисколько не похожими на эмоции, к которым привык мрачный профессор. Невозможно оторваться, невозможно! Как он мог быть настолько слепым? И глухим?!