Кэтрин Эпплгейт - Последняя из рода [litres]

– Нельзя сказать, что мы друзья – феливеты и раптидоны. Они воруют нашу добычу. – Он грыз ноготь. – В ответ же мы совершенно случайно едим одного из них.

Я ухмыльнулась.

– Ты забыл кое о чём. Я – даирн.

В глазах феливета засветилась улыбка.

– Ты хочешь сказать, что я вру?

– Слова «в ответ» и «случайно» показались мне странными.

Гэмблер громко и от души рассмеялся.

– Да, может, я и утаил кое-что. Возможно, я съел одного-двух раптидонов. От силы трёх.

Я посмотрела на него.

– Ну хорошо, может, около двадцати или тридцати.

– Давайте на этом остановимся, – сказала Хара, расправляя плечи.

– Ну же, Бикс.

Я бросила свой меч на землю – слово «меч» мне нравилось больше, чем «нож» или «кинжал», оно как-то более убедительно звучало, что ли, – и пошла в ногу с Харой. Мы шагали вперёд, руки по швам, ладони наружу, показывая тем самым, что мы без оружия.

– Осторожно, Бикс! – вдруг закричал Тоббл.

Мы сделали лишь несколько шагов, и Хара вдруг остановилась. Уперев руки в бёдра, она повернулась и сказала:

– Тоббл, сколько тебя ещё ждать?

– Меня? – Тоббл вскочил на ноги и рванул к нам.

Хара подмигнула мне. Раньше я не видела, как подмигивают люди, и сначала даже подумала, что ей соринка попала в глаз, но потом вспомнила рассказ Дэлинтора. Даирны не подмигивают, ведь это значит, ты делишься секретом, а может, даже лжёшь.

Но я всё же поняла, что Хара имела в виду: она разрешала Тобблу идти с нами, ведь так хотелось ему, а не нам. Это был жест щедрости, хотя нам от этого никакого проку. И я её за это благодарила.

Мы шли медленно, чтобы раптидоны не подумали, будто мы им чем-то угрожаем.

Подойдя, мы увидели чуть больше десяти деревьев, которые, как оказалось, имели сложные конструкции. В землю были вкопаны Т-образные насесты, а деревья имели многочисленные платформы. Когда мы приблизились, раптидон-страж с красными перьями на хвосте слетел ниже, на насест.

– Вы пришли в места гнездования раптидонов, – осведомил нас страж. – Зачем пожаловали?

– Как видите, мы безоружны, – ответила Хара.

– Я много чего вижу. Я вижу, как человеческая самка пытается прикинуться самцом. А ещё я вижу феливета, воббика и лошадь. Но я скажу больше – я вижу того, кого отныне не существует. – Он произнёс последнее предложение, самодовольно ухмыляясь, если можно так выразиться. У раптидонов нет губ. Они говорят с помощью только языка и горла. Поэтому лишь по интонации можно было понять, что он ухмыляется.

Известно, что раптидоны очень высокого мнения о себе и почти ни во что не ставят «земляных червей», как они иногда называют классы, не способные летать.

– Вы обладаете чудесным зрением, – сказала Хара спокойным голосом. – Никто не уважает вас больше, чем я. Вы – повелители неба. Я пришла со скромными вопросами, а не с угрозами.

Повернув друг к другу головы, раптидоны обсудили её слова.

– Проходите, – в итоге сказал страж.

И мы прошли.

Пройдя через границу, мы встали под деревьями.

Птицы здесь были повсюду – сидели на деревьях над нашими головами, выписывали зигзаги в небе, а некоторые с важным видом прохаживались по земле.

Платформы с насестами и ветки деревьев были сплошь утыканы гнёздами. Среди них попадались простые, но довольно качественные, сделанные из земли и камыша. А ещё и достаточно сложные, искусно сплетённые и будто украшенные золотисто-серебристой мозаикой. Тут и там аккуратными кучками лежала еда: мёртвые грызуны, ящерицы и лягушки, певчие птички со свёрнутыми шеями. Две пустельги перекусывали горностаем, размером почти с Тоббла. Чуть подальше мы увидели вырубленный участок, в центре которого стоял насест, красиво вырезанный и выше, чем все остальные.

Я заметила тень, когда большой раптидон с надменной лёгкостью слетел с дерева на насест.

Охранник сказал:

– Вам выпала честь обратиться к самому Рориду Башкадробилке.

Имя Рорид Башкадробилка не могло внушать большого доверия в маленького даирна, не говоря уже о воббике.

Птица широко раскинула свои серо-коричневые крылья, чтобы впечатлить нас, и ей это отлично удалось. Крыло оказалось в метр длиной. Жёлтые когти, светло-серые и невероятно острые на концах, были толщиной со щиколотку Хары. Клюв – тоже острый и крючковатый, похожий на самое страшное оружие, которое я когда-либо видела.

Он выглядел устрашающе, особенно его бледно-жёлтые глаза с чёрным ободком.

Эти глаза пронзали нас насквозь.

– Мой господин, Рорид Башкадробилка, – начала Хара. Она встала на одно колено, и мы с Тобблом сделали так же.

Рорид не был тем, с кем можно говорить по-свойски. Он с кудахтающим акцентом спросил:

– Вы принесли мне дань?

– Мы всего лишь бедные путники, – ответила Хара. – У нас нет ничего, что могло бы понравиться хозяину неба.

– У вас есть воббик, – категорично ответил он.

– Он наш друг, – сказала Хара. – Мы не привыкли приносить в жертву друзей, даже такому могущественному господину, как вы.

Рорид издал звук, похожий на воронье карканье. Думаю, так он смеялся.

– О да, люди никогда не отдают друзей.

– Позвольте мне пояснить – я не предаю друзей.

Может, Рорид оценил её храбрость. А может, ему просто стало скучно. Возможно, он вообще задумывал приказать своему народу разорвать нас на части. Я отчаянно верила в то, что Хара понимает его. Я не понимала. Однако, если бы он лгал, то, надеюсь, я бы это поняла.

– Вы ищете информацию, – сказал он, и это был не вопрос.

– Да, господин. Мы заметили группу людей верхом на лошадях. Но мы не обладаем таким зрением, как вы.

– Информация, – продолжал он. – Если вы хотите её получить, то и сами должны её предоставить. Расскажите нам что-то, чего мы не знаем.

– Твои источники информации намного лучше, – сказала Хара. – Но я могу рассказать тебе, что…

Рорид взмахнул крылом, таким образом её перебивая.

– Даирн. Ты берёшься делать то, что как дар дано твоему народу, – рассказывать правду?

Несколько секунд я смотрела, застыв от страха, пока не поняла: он хочет, чтобы во время разговора я говорила, где правда, а где ложь.

– Да, господин. Я хочу сказать, повелитель, м-м… Башкадробилка.

Он указал клювом на Хару.

– Хочу рассказать, что мы прибыли с острова, – начала она. – С церемонии предварительных похорон даирнов.

– Так вы учёные.

– Не я, – ответила она. – Но ещё один человек, идущий с нами, был учеником учёных.

– А ты охотник.

– Иногда.

– Убиваешь раптидонов?

– Намеренно – нет, – уклончиво ответила она. – Только одного убила. Целилась в белку, но промахнулась. Виновата.

Рорида устроил её ответ.

– Виновата, но хотя бы признаёшь это. Итак, охотник, что нового на острове?