Кэтрин Эпплгейт - Последняя из рода [litres]

Я кивнула.

– Да, всё так и есть.

– Ну а пока Мурдано раздумывает, совершать ли ему нападение на Дрейленд. Ведь в этой войне будет намного проще победить, если сам он легко сможет лгать, а ложь противника будет мгновенно раскрыта.

Я нервно поёрзала в седле. Он сказал это так, будто меня собираются использовать как оружие.

– Итак, – беззаботно продолжил Рензо, – свергнув Арактик, Мурдано только упрочил свою позицию. Он уже уменьшил число даирнов до одного экземпляра – осталась только ты – и принялся за феливетов – они уже много где не могут охотиться, и их убивают при любой возможности.

– А почему такое происходит, как думаешь? – будто проверяя его, спросил Гэмблер.

– Потому что вы его головная боль, дружище феливет, – ответил Рензо. – Вы не хотите дружить. Не хотите помогать. Возьмём, к примеру, натайтов – вот кто действительно практичен. Всем подряд продают за наличные возможность выходить в море – торговцам, рыбакам, пиратам. Они не привередливы, однако, как гласит пословица, – у натайтов всегда язык за зубами. Поэтому кто же знает, что у них на уме. Может случиться и такое, что они позволят Мурдано выпустить в море свои войска, ведь ему есть чем их подкупить. Таким образом, у него на пути остаются только раптидоны и терраманты. Никто не знает, что надо террамантам. А раптидонам… – Рензо рассмеялся. – Птицам надо одно: чтобы их оставили в покое. Но Мурдано и до них доберётся.

– А зачем им, чтобы их оставили в покое? – спросила я.

– Потому что у них есть права, – уверенно сказал Рензо.

– Представь, что Мурдано всё же нападёт на Дрейленд и раптидоны решат ему противостоять. Любой орёл сможет взлететь высоко над горами, найти лагерь противника и рассказать, где он находится.

– Уж очень ты рассудительный для вора, – сказала Хара.

– А еще симпатичный, – добавил Рензо, и Гэмблер прыснул со смеху.

Хотя лошади были вымотаны, мы двинулись дальше, пока, наконец, не добрались до очередной деревни – серого, убогого и невесёлого местечка с двумя десятками домов, кузницей, кожевенной мастерской, конюшней, продуктовой лавкой и корчмой. Последняя оказалась пустой, даже хозяин нигде не нашёлся. Обстановка внутри говорила о том, что люди ушли не так давно. В бочках был эль, а в кладовке – еда.

Хара пошла проверить другие дома в деревне и быстро обнаружила такое же положение дел и в торговой лавке. Люди покинули это место. В деревне остались единицы: старики и немощные.

Хара вернулась не одна, а с пожилой женщиной, которая сказала, что работала в корчме и приготовит нам еду. Но больше еды мы хотели получить ответы на вопросы.

– Куда же делись жители? – спросила Хара пожилую женщину по имени Мелисент.

– Совсем недавно всех молодых мужчин забрали в армию. Остальных отправили на тяжёлые работы, хотя эти несчастные не совершали преступлений. Если Мурдано решит захватить Дрейленд, его войска пойдут через город, и в это время лучше держаться от него подальше.

– Они, наверное, самое ценное забрали? – задумывая что-то своё, спросил Рензо.

– Унесли с собой всё, что смогли, – ответила Мелисент.

– Хм-м, – сказал он. – Что ж, пойду проверю.

И он ушёл, прихватив с собой пустой мешок.

– Вор, – воскликнула Хара так, что стало противно.

– Возможно, мне следует пойти с ним, – подмигивая Харе, произнёс Гэмблер. – Мы же не хотим, чтобы с ним что-нибудь случилось.

– Мне наплевать, что с ним случится, – сказала Хара.

– Конечно же, это не так, – ответил Гэмблер, а сам не сводил глаз с мальчишки.

– Интересно, а что случилось с Рыцарем и солдатами Бледной стражи? – спросил Тоббл. – Хара, что думаешь?

– Если нам повезёт, то они убьют друг друга, – ответила Хара. – Но на самом деле нам надо поставить дежурного и спать по очереди. Думаю, больше мы ничего сделать не можем. Рыцарь, возможно, выжил. Или же кто-то из стражи. Или…

Она не договорила, но я понимала, что она имеет в виду.

Мурдано посадил Луку в тюрьму, но не велел его убивать. Не было сомнений, что Лука отправил за нами солдат из войска их семьи.

– Я пока не хочу спать, – сказал Тоббл, стараясь не зевать. – Могу подежурить первым.

– Ну? – спросила Хара, когда Тоббл пошёл на ближайший холм занимать свой пост. – Рензо говорил правду?

– До единого слова, – ответила я. – Он, может, и вор, но тем не менее очень честный. К тому же он ведь, как и обещал, привёл нас к броду.

Хара что-то недовольно буркнула.

– Утром нам надо идти дальше, он может завести нас куда угодно.

– А что, если ему просто хочется пойти с нами дальше?

– А зачем ему это? – спросила Хара. – Наша идея найти кого-то ещё из даирнов, возможно, обречена. А даже если найдём – что дальше? У нас нет никакого плана.

Рензо вернулся глубокой ночью с набитым мешком и вывалил его содержимое на стол в корчме. Я ахнула, увидев такое количество ценных вещей: серебряная кружка, россыпь золотых украшений, предметы быта – одежда, деревянные чаши и осколки глиняной посуды.

– Неужели кто-то бросает такое серебро? – спросила я, осматривая чашку.

– Тот, кто собирается вернуться, – ответил Рензо. – Всё это они пытались спрятать. И меня поразило, насколько хорошо они умеют это делать.

– Тогда почему ты их так быстро нашёл?

Рензо подмигнул мне, но говорить стал с Харой.

– Тебе показать?

Я кивнула, а Хара прикинулась, что не слышит его.

Рензо закрыл глаза и, глядя в никуда и держа руки по швам, стал читать стихотворение:

Вдруг на полу появилась серебристая змейка света. Мы с изумлением смотрели, как она огибает столы и направляется к бару, где, выставленные рядами, хранились кувшины и бутылки.

Световая змейка потекла наверх по стене и остановилась у доски, ничем не отличающейся от всех остальных, какими была обита комната.

Рензо поднялся, чтобы проверить это место. Он достал из кармана короткий стальной инструмент, с одной стороны плоский, а с другой – с крючком. Подцепив доску плоским концом, он приподнял её и совсем снял, используя крючок.

Прямо под дощечкой была ниша, а в ней – изящные чаши и маленькие бутылочки с редкими специями и перцем. Сокровище владельца корчмы.

– Так ты используешь магию, – сказала Хара Рензо.

– Это очень помогает мне в работе, – ответил он.

– Нет, – начала было спорить Хара, но в этот момент в комнату ворвался Тоббл.

– Пожар! – закричал он. – На юге!

– Может, это лагерные костры, – сказала Хара.

Тоббл закачал головой:

– Нет. Огонь двигается, будто кто-то выпускает его струями.

Мы покинули деревню за пять минут, потеряв всякую надежду на ночной отдых.

Рыцарь Огня был жив.