Андрей Минин - Школа [litres]

– Э-э-э… – Не знал я, как оправдаться. – Может, пойдём? – Показал я на дверь. – Рассвело уже. Всю ночь тебя искал. Наши волноваться будут. Пришлось их одних оставить.

– Пошли, – согласилась она. – Только ты впереди иди, а то знаю я, на что пялиться будешь всю дорогу! Обойдешься! – Показала она мне фигу.

– Ну что за глупости? – Сделал я невинный вид. – И не думал даже, – улыбался я во все тридцать два зуба. Какой сегодня прекрасный день, вспоминал я свой первый поцелуй, периодически оглядываясь на Журавушку, что шла сзади и бурчала себе под нос проклятья в мой адрес.

Назад дошли без происшествий. Всю дорогу нас сопровождали разные звери. И кого здесь только не было! Из речки вынырнул крокодил, потершийся боком о Журавушку. С неба спланировала соколиная семья, что попыталась свить гнездо на моей голове. А чего стоит жутко закричавший на нас дрекавак? Все считали, что они давно вымерли. Подполз к нам этот двухметровый червяк с человеческой головой, выплюнув под ноги булыжник. Оказалось это не галька, а тёмный изумруд, глянул я его на просвет, подняв к солнцу.

– Слышишь? – Насторожилась прекрасная львица, что шла рядом, вновь обернувшись в гуманоидную форму. На сей раз одежда на ней была.

– Да. – Замедлил я шаг. На месте, где я оставил ребят, было не протолкнуться. Не одни мы попали в ураганище. Остальные тоже. Видимо, свет, что испускали наколдованные мной защитные стены, служил остальным магам маяком. Воздушных шаров уцелело, дай бог, треть, да и выглядели они потрёпанно. Ремонт шел полным ходом, таскали доски ребята постарше. Стоял стук молотков, ударяющих о гвозди, и дребезжание пил.

– Ой! – Прикрыла рот ладошкой Журавушка. Проследив за её взглядом, я насчитал около трёхсот погребальных костров, вокруг которых ходили волхвы, отправившиеся вместе с нами. Подготавливали ритуал прощания.

– Пусть они легко взойдут к небесам, вместе с дымом, – присоединили мы свои голоса к другим. Ритуальные песнопения и молитвы не закончились, пока не догорел последний костёр.

– Вот вы где! – Нашла нас в толпе скорбящих Анастасия Ивановна. – Пойдём, покажу, на каком шаре мы летим домой, – обнялась она с нами. – Молодец, что нашёл её. Спасибо, – шепнула она мне.

– Домой? – удивилась Журавушка.

– Да. – Смахнула слезу учительница. – Этот поход вышел слишком кровавым. Не знаю, чем и закончится всё это, – обвела она рукой рыдающую толпу школьников. – Директору не поздоровится, как и учителям.

– Кто же мог предугадать такой исход? – недоумевала наша оборотень.

– Совету тысячи будет плевать! Помяните моё слово – полетят головы…

Мы дошли до воздушного шара с синим куполом в дырах.

– Андрейка! – Бросилась мне в объятия Алиса, расплакавшись. Под глазами тёмные круги. Похудела вся. Хотя куда там худеть? И так кожа да кости.

– Друг, – хлопнул меня по плечу Миша. На его голове сидел попугай, с которым он переговаривался. Больше свой дар он не скрывал.

– Братан! – Обнял меня вместе с Алисой Лёха. Она пискнула, прижатая с двух сторон.

– Полетели? – спросил я. Пока они рядом, всё будет хорошо…

– Смотри, сколько народу? – Наблюдали мы из окна воздушного шара за посадочной площадкой около школы. Собралось тысяч десять взрослых магов и ведьм.

– Родители и родственники погибших, – тихо произнесла Забава.

– Родители всех, кто отправился в эту злополучную экспедицию. Не только погибших, – поправила её классная. – Чёрные стяги в небе. Всё Лукоморье скорбит… – Подняла она взгляд к облакам, где и вправду висели огромные чёрные полотнища.

Мы приземлились одними из последних. Вазы с прахом детей везли на других шарах. Их уже забрали родственники, что выкрикивали проклятия в адрес директора и учителей. Дьякам пришлось сдерживать разошедшуюся толпу, которая жаждала крови. Мести.

Бабушки не было. Я ей позвонил, успокоил. Плакала в трубку. Переволновалась, хоть и знала, что никакой ураган мне не страшен. Несколько часов кряду болтали, вылила она на меня последние новости, как ушат воды. Были они как хорошие, так и не очень.

Одна из них такая: Жужа нашла себе кавалера в лесу. Тот вечно за ней летает, хвост распускает и поёт похабные песни под окном нашего дома, не давая спать и сыпля искрами по сторонам. Она пока держит оборону. Нос воротит, привереда… А у нас, между прочим, из-за него дровяник сгорел! Так-то!

Наш верный домовой Кузя ушел в запой, почувствовав смерть сына. Смерть Лаптя. Приходится бабушке обходиться без него. Даже его бывшую позвала – кикимору Варю, что живёт в болотах Карелии. Может, ей удастся его утешить и вывести из этого полуобморочного состояния?

Что ещё? Ба передумала и выделила землю нашим защитникам уже сейчас. Строятся семимильными шагами, дав клятву служить нашей семье на краеугольном камне рода, пустив себе кровь. Нерушимая клятва. Теперь они наши, до седьмого колена.

Одних волхвов под две сотни!

Ярополк Святославович совсем спятил, созвав всех друзей и знакомых, кинув клич по Руси. Ведьма Наташа со своим ковеном – тоже хороша. Под шумок подруг к себе приняла, увеличив количество ведьм в рядах ковена до полутысячи. Дурдом творится! Куда нам столько?

– Это что? – Пооткрывали все мы рты, рассматривая машущего нам с балкона нижнего этажа башни Митьку. Его щупальца были длиной метров тридцать, не меньше!

– Как такое возможно, чёрт побери?! Нас ведь всего десять дней не было! – Протирали мы глаза. Может, иллюзия? – Когда мы уезжали, он в трёхлитровой банке жил?! Как?? – повис вопрос Миши в воздухе. Мы не знали. Чёрт-те что творится!

Помахали ему в ответ, а то обидится. Обида гигантского кальмарообразного гриба несовместима с жизнью, если вы не знали.

– Это ваш гриб? – Подошла к нам девочка с огромным белым бантом в волосах, что был виден даже из-под шапки, имея виноватый вид. Кажется, я начал понимать… Моряки говорят: девушка на борту к беде. Видимо, они не знают, что и на земле от них спасу нет!

– Мой, – грубовато перебил я её. – А что? – Нахмурил я лоб. Алиса пихнула меня кулачком, намекая, что повежливей бы надо.

– Простите, – сказала она, совсем раскиснув и опустив голову. – Моя комната находится над вашей. Я выполняла домашнее задание, варя зелье, и что-то пошло не так. – Изобразила она атомный взрыв руками. – Оно взбурлило, поменяло цвет и выплеснулось на пол. Прожгло в нём дыру и попало в банку с Митькой. Простите… – Хныкнула она. На снег закапали слёзы.

– Вернуть всё назад можно? Что вообще с ним? – Не обратил я внимание на наших девушек, что стали обнимать эту девчушку, утешая, говоря, что это не её вина, и неодобрительно посматривая на меня. Будто я изверг какой! Довел, понимаешь, до слёз ребенка. Эх…