Ирина Нельсон - Бессмертные [СИ]

— Стой! — напрягся Дориан.

Убийство доктора было бессмысленным. И опасным. И Ванесса расстроится…

— Я не подчиняюсь ничьим приказам!

— Убивать его глупо! — Дориан вложил в голос весь свой дар убеждения. — За что? За любовь? За глупость?

— Он мужчина! Не мешайте мне!

Лили молчала, и это испугало Дориана. Она что, готова убить своего создателя? Того, кто подарил ей вторую жизнь?

— Лили! Нет!

Она заколебалась, и сердце Дориана рухнуло в пятки.

— Нет, — выдохнула она. — Наверное, я к нему привязалась… К тому же, он может быть полезным.

Виктора отпустили. Дориан проводил его до порога.

— Чего же вы ждете? Благодарности?

— Вы у меня в долгу, Виктор. И я его взыщу, — коротко ответил Дориан.

Возможно, Виктору удастся воскресить Анжела? Дориан сомневался, что Лили допустит такое своеобразное существо в их компанию. Да и среди уличных шлюх элитной куртизанке, распрощавшейся с прошлым, совсем не место.

Сомнения. Сомнения. Дориан давно не сомневался в своих действиях. Радикальные настроения проституток настораживали. Революция никогда не заканчивалась хорошо.

«Слишком много людей — это неблагоразумно», — сказал ему однажды Анжел.

Тогда Дориан ему возразил, ведь речь шла о походе в магазин. Но сейчас, когда его секрет висел на волоске, он готов был согласиться.

Окончательно поставил точку в сомнениях ужин, где Лили затребовала руки мужчин. И проститутки выполнили приказ, свалив на стол отрубленные конечности.

— Потанцуете со мной? — очаровательно улыбнулась Джастина, разорвав поцелуй с какой-то шлюхой.

— Кажется, ты уже занята, — любезно улыбнулся в ответ Дориан.

— Вы само очарование. Кроме шарма в вас ничего нет, но в один прекрасный день этого будет мало, — заявила малявка.

— И ты выберешь этот день? — усмехнулся Дориан.

— Вам нужна была убийца, — оскалилась Джастина. — Вы её получили. Обратно не вернуть.

Угрозы со стороны этой недоросли раздражали. Улыбка исчезла с лица Дориана.

— Послушай, деточка, я могу вышвырнуть тебя как вещь, когда пожелаю. И не надейся, что твои скучные сафические выходки меня фраппируют. Считаешь себя дерзкой, думаешь, что познала грех? Ты только учишь язык, а я уже написал книгу, — насмешливая улыбка исчезла с лица Джастины, когда Дориан вцепился ей в горло. — Хочешь поиграть со мной, котенок? Так покажи коготки!

Дориан оттолкнул наглую девку и вышел из залы. По пути услышал надрывный плач и обернулся на звук. Лили нянчилась с рыдающей проституткой, обнимая и укачивая её, как родную. Увидев Дориана, она встала.

— Извини, дорогой, она так впечатлена, — Лили быстро чмокнула его в губы и закрыла двери.

Дориан глянул в зал. Джастина покачивалась в танце со шлюхой и наблюдала за ним. Взгляд у неё был змеиным. За её спиной на серебряном блюде лежали руки.

Дело принимало скверный оборот. И ладно бы, только это. Дориану наскучил бардак, в который превратился его дом. Ему хотелось уйти в подвал, поговорить с Анжелом, покоя, в конце концов, и интересных собеседников.

Виктор. Дориан замер на ступеньке. Главное, избавиться от идейной вдохновительницы, а разогнать эту шушеру не составит труда. Виктор мог помочь.

«Что ж, Лили, как говорил Анжел, люблю фраппировать»

Лили отправилась в цепкие лапки Франкенштейна за две минуты. Разогнать проституток было делом трех секунд. Напоследок удивила Джастина, пожелав умереть, вместо того чтобы спокойно уйти. Дориан отдал дань уважения смелой девушке, поцеловав, а потом медленно, давая передумать, свернул ей шею.

— А теперь уборка, — вздохнул бессмертный, разглядывая царящий всюду разгром. — Надо было сначала заставить их вымыть тут всё, прежде, чем выгонять.

Он как раз раздумывал, что делать с трупом Джастины, когда вернулась Лили. Она зашла, увидела свою подопечную и выронила из рук плащ.

— Ты можешь ей гордиться. Она оказалась самой верной твоей приспешницей.

— А остальные?

— Ушли. Думаю, туда, откуда пришли.

Лили рухнула на колени перед девушкой, погладила её по волосам. Бедняжка даже и не думала, что рано или поздно все равно держала бы мертвую Джастину. Бессмертие — тяжкое бремя. Особенно если не с кем разделить вечность. Дориан объяснил, разжевал девочке правила существования, но она не оценила. И Дориан остался один.

Разочарование. Единственная, с кем он мог разделить года, вызвала лишь разочарование. Он знал, что рано или поздно Лили осознает и примет свою природу. И когда ей станет тяжело, она вспомнит о нем. И придет.

— Я буду ждать, — сказал он ей в спину. — Я всегда буду здесь.

Хлопнула дверь. Дориан вздохнул и перевел взгляд на Джастину. С ней определенно надо было что-то делать.

— Снять с неё украшения, переодеть в дешевое платье и выбросить в Темзу под покровом ночи.

Дориан флегматично подумал, что сошел с ума. На пороге стоял Анжел в своём похоронном костюме и рассматривал Джастину.

— Мисс Франкенштейн тебя разочаровала, как я погляжу?

— Анжел?

Юноша выключил граммофон и приблизился к Джастине. Пнул её под ребра.

— Что ты делаешь? — заторможенно спросил Дориан.

— Она тебе угрожала. И как ты с ней спал? Лицо крысиное, фигура никакая. Разве что, волосы… — Анжел вскинул взгляд на застывшего Грея. — Признайся, трахал со спины и вспоминал меня? Хотя, нет, ты же говорил, что она тебя раздражает. И спал ты с ней всего единожды. Хоть какое-то утешение. Так что, я пошел искать дешевое тряпье?

Дориан приблизился к ухмыляющемуся любовнику, погладил его по щеке, запустил руку в волосы. Щека была теплой. После ледяной Лили прикосновение обжигало. Анжел мазнул по его губам помутневшим взглядом и облизнулся. Он был по-прежнему горяч, юн и возмутительно жив.

— Анжел…

— Да?

— Признайся, яд был некачественный?

— Даже если и был, количество компенсировало. Ты невероятно щедрый любовник, Дориан. Я даже ничего не почувствовал. Кстати, я согласен.

— С чем?

Анжел продемонстрировал кольцо на безымянном пальце. Дориан онемел.

— В богатстве и в бедности, в болезни и здравии, пока друг другу не надоедим, — Анжел уже открыто ухмылялся. В карих глазах пылало торжество вперемешку со смехом. — Должен признать, фантазия у тебя богатая. Готов поспорить, никому еще не приходило в голову сделать такое оригинальное предложение. А как ты организовал самый грандиозный мальчишник в истории? Это было просто феерично!

Дориан заткнул воскресшего любовника поцелуем. Губы были горячими, мягкими, восхитительно упрямыми.

— Я тебя фраппировал, Дориан? — прошептал тот ему в губы.

— Может быть, хоть теперь скажешь своё имя?

Анжел обнял его за шею, заставив наклониться, и прошептал: