Андрей Лукин - Две половинки демона

— Что ты хочешь? Говори, я постараюсь выполнить твою просьбу, если это, конечно, в моих силах.

— Это вполне в ваших силах, — сказал Стёпка очень учтиво. — Я хотел попросить вас, уважаемый Згук-наан, чтобы вы пока не уходили.

Вампир вопросительно изогнул рассечённую шрамом белесую бровь. Не понял ещё, что Стёпка издевается.

— Почему?

— Потому что я сначала собираюсь вас победить.

После оглушительной тишины обрушился смех, крики, одобрительные возгласы. Згук поморщился, не понравилось, что тут мальчишка его сделал. Ну не то чтобы сделал, так, подколол немного. Однако в своей победе вампирский предводитель не сомневался и, разумеется, вызов принял с большой охотой. Оттачивать в поединках своё мастерство ему было по душе (если, конечно, допустить на секунду, что у высосов тоже есть душа). Ещё больше ему нравилось в поединках побеждать. Всех и всегда. Вот и сейчас он уже предвкушал, как разделает наглого демона, как хотя бы частично отомстит за тот проигрыш на дороге.

Стёпка оглянулся. Ванька смотрел на него уже не как на психа, а как на придурка. Глыдря сиял сиял и цвёл, не сомневаясь в победе демона. Побледневший от восторга Щекла часто облизывал губы. Вурдалак Гвоздыря укоризненно покачивал седой головой: прекрасно зная, насколько трудным и неудобным противником является вампир. Сходился он с ними не раз и самые заметные шрамы свои получил как раз от вампирских клинков. Стоящий рядом с ним Всемир сердито покусывал губу, лицо же вечно хмурого Арфелия и вовсе казалось высеченным из серого камня, и непонятно было, что весича больше огорчит: сомнительная ли победа демона или его очевидное почти для каждого зрителя поражение. Княжич же, зажатый с двух сторон телохранителями, закусив губу, смотрел не Степана (он-то в демоне не сомневался), он смотрел на Згука. Очень внимательно смотрел, словно врага оценивал, с которым вскоре уже ему предстоит сражаться. А ведь так оно и будет, так и будет…

— Какое оружие выбираешь? — спросил Згук.

— Вот это, — Стёпка заставил эклитану выскочить, направил её на вампира. — Вы не против?

Студиозусы уже видели эффектное появление магического меча, однако это не помешало им вновь восхищённо загудеть.

— Я не против, — Згук передал копьё одному из своих. — Но должен предупредить, что на мечах мне пока не было равных.

— Всё меняется, — улыбнулся Стёпка.

Згук, видимо, не любил шутить и ещё больше не любил шутников. А к демону у него вообще был отдельный счёт. И вот ему посчастливилось отплатить за ту обиду. И за неудавшееся покушение тоже.

Меч у вампира был хорош. Прямой, хищный и смертоносный. Под стать эклитане. И владел им вампир, видимо, в самом деле отменно. Впрочем, тем хуже для него. Когда проигрывает тот, кто считает себя лучшим, это всегда очень обидно. Глядя на вкрадчивые движения Згука, Стёпка прислушался к гузгаю. Гузгай был непривычно сдержан. Не рвался безоглядно в бой, не бил в нетерпении копытом, не подгонял хозяина. Кажется, на этот раз им попался действительно равный по силе противник. Странно, тогда, на дороге, вампиров было больше, но такой осторожности гузгай не проявлял, а сейчас… Или что-то изменилось?

— В глаза ему не смотри, Стеслав, — прошептал кто-то за спиной, Стёпка не разобрал кто. — Зачарует и обездвижит.

— Я знаю, — сказал он, не оглядываясь. — Я знаю.

Вампир понял, что демон первым атаковать не будет (чёрт его знает, как он догадался), и потому решил напасть сам. Он мягким шагом двинулся вперёд, меч крутнулся в руке, сначала в одну сторону, затем в другую, загудев, как пропеллер у самолёта. Згук тоже не прочь бы покрасоваться и похвалиться своим умением. Выглядело это и вправду красиво. Этакий мерцающий щит, пробить который очень и очень непросто. А то и вовсе невозможно.

Стёпка послушал настойчивое требование гузгая, преодолел своё нежелание и посмотрел вампиру прямо в глаза. В нём всё содрогнулось, но он удержался и ни единым движением не показал, что испуган. Глаза у вампира были на редкость мерзостны: прозрачная бездонность, а в глубине багровый завораживающий туман. Словно не в глаза смотришь, а сквозь голову прямо в содержимое черепа. Таким взглядом заморозить — нечего делать. Так и будешь стоять и разглядывать это кровавое шевеление, не в силах ни рукой двинуть, ни в сторону отойти, ни убежать. А потом тебя убьют. Но сначала кровь высосут, чтобы попусту не пропадала. В прошлый раз гузгай специально поддался взглядам, чтобы научиться противостоять. Оказывается на такие взгляды тоже настраиваться надо, как на радиоволну. Причём, вроде бы, на каждого вампира отдельно. На Згука Степан, вот удача, был уже настроен по полной. Хоть мысли его сейчас читай. Впрочем, кому они нужны, эти вампирские мысли, ничего интересного в них нет и быть не может — одна кровиш-ша…

Вампир улыбнулся и замедлил шаг. Стёпка стоял неподвижно, даже руку с эклитаной нарочно держал так, словно она неподъёмной сделалась. В толпе чуть ли не застонали. «Зачаровал, — донеслось. — Говорили же дураку, не гляди в глаза». «Ну всё, люди, и энтот проиграл, вот тебе и демон». Краем глаза Стёпка видел оркимагов. Лица у тех были скучающие. Они для себя уже всё поняли и в поражении демона не сомневались.

Меч вампира изменил плоскость вращения, кровожадно зашипел и ударил в шею, не убить, конечно, а остановиться в миллиметре от кожи, показав, что всё — демон побеждён.

Эклитана встретила меч в самый последний момент — и остановила его. Звук получился подобный тому, какой, верно, издаёт снаряд, попавший в лобовую броню танка. Стёпка даже и не знал, что эклитана умеет так петь. Лишь благодаря мощным заклинаниям, наложенным на клинок, меч вампира не переломился. При этом Степану не пришлось прилагать почти никаких усилий. Ему даже показалось, что эклитана сама захотела остановить вражеский меч именно так. А потом он вдруг понял, что да — захотела. Вампиры для эклитаны — враги вечные, непримиримые и бить их надо везде. Вампиры — это зло в чистом виде, а эклитана — орудие борьбы с подобным злом. И тот, у кого в руках такое неистовое и яростное оружие, для вампиров тоже первый враг.

Згук слегка поскучнел лицом (скажем прямо, мордой), убрал меч, отступил, словно перетёк в другую позицию. Стёпка больше не хотел изображать из себя каменного истукана. Теперь уже он двинулся в атаку.

И завертелось. Вампир оказался чертовски быстр. Вампирски быстр. Он был похож на разъярённого кота, который вьётся вокруг, шипит, бросается, бьёт когтями и рвёт в клочья случайно зашедшего на его территорию соперника. Только кота большого и наряженного в просторную серую хламиду. Стиль боя у вампира оказался не похож ни на что, до сих пор виденное и испытанное Степаном. Он не бил мечом, отводя его назад, замахиваясь для удара, не колол и даже не фехтовал (что таким оружием делать довольно затруднительно). Его меч летал вокруг, словно лезвие огромной бритвы, он обволакивал, искал лазейку, стриг воздух в сантиметрах от тела… Но повсюду находил лишь лезвие эклитаны. Это злило меч, всё сильнее раздражало вампира, но поделать с этим они ничего не могли. Только вновь и вновь безуспешно пытались пробить Стёпкину защиту.