Андрей Лукин - Две половинки демона

Со стороны это, наверное, выглядело страшно и красиво. Два соперника стремительно двигались, кружась, а их мечи взлетали, изгибались, давили, уводили то вверх, то вбок, то вниз, но при этом ни на секунду не отрывались один от другого. Словно два магнита. Скрежетали, высекая искры, то основаниями клинков, то почти остриями, словно их владельцы таким образом задумали своё оружие наточить, как повар на кухне порой правит ножи лезвием о лезвие. Ни на секунду, ни на миг эклитана не позволяла вражескому мечу разорвать этот вяжущий контакт, освободиться от сковывающего давления, отскочить, выкроить необходимую для победы секунду… Не получалось у вампира при всё желании ни разящий удар нанести, ни размахнуться, ни освободить клинок.

Стёпка наслаждался полным слиянием. Демон, гузгай и эклитана — непобедимое, восхитительное единение. Упоительное триединство. Абсолютное понимание. Один боевой организм. Сила, скорость и красота. Его на миг больно кольнуло: это не навсегда. Скоро уходить, и всё останется в прошлом. Как жаль. Как здорово, что это было! Что это есть и ещё не кончилось.

Вампир был хорош. Он двигался с непостижимой скоростью, и Стёпка понял, что соперников опытному высосу здесь и в самом деле было мало. В таких вот поединках, разумеется. В настоящем бою, наверное, всё иначе. Так не столько личные качества помогают победить, сколько совместные действия всей дружины. Но вампиры вряд ли принимают участие в сражениях. Они, скорее, телохранители или что-то вроде ниндзя. Подкрасться, выследить, напасть из засады на меньший числом отряд или просто на одиночку. Вот для таких дел они в самый раз подходят. Ты его ещё увидеть не успел, а он тебя уже на две половинки разрубил. Или кровь досуха высосал.

Мечи устали скрежетать, и Стёпка отступил первым. Подчинившись гузгаю, решил сменить стиль боя. Он показал, на что способен, теперь покажет, что способен и на другое. Вампир чуть приостановился, кивнул, признавая мастерство противника… И вновь завертелось.

Стёпка принимал меч соперника жёстко, не боясь повредить усиленное заклинаниями лезвие. Знатоки болезненно морщились: «ну как так? это что за стиль?» А он раз за разом останавливал встречные удары, стараясь угодить как можно ближе к рукояти. Уже не два меча сталкивались со всего размаху — две тяжёлые железяки. Никакого изящества. И только гулкий звон отзывается эхом: Банг! Банг! Степан (и гузгай) старались отсушить вампирскую руку, если это, разумеется, возможно. Кто этих высосов знает, может, они двужильные… Оказалось — возможно. Оказалось также, что пользы такая тактика приносит мало. После пятого или шестого удара Згук напоказ поморщился, потряс якобы отбитой кистью — и неуловимым движением перекинул меч в левую руку. Для него что левая, что правая — было без разницы. Доигрался, демон. Получи подарочек.

Стёпка против воли улыбнулся и тоже перекинул меч. Блин, подумал, что я делаю? Гузгай, ты с ума сошёл? Я же не левша! Я и правша-то аховый… Но гузгай только щекотно фыркнул в ответ: — «Зато я обоерукий. Не гунди, хозяин, прорвёмся». — Легко сказать, прорвёмся! У меня же потом мышцы неделю болеть будут! — «Переживёшь, победа важнее». Диалог, понятно, не в реале прозвучал, так, мелькнуло что-то в голове, и опять всё внимание на вампира.

А тот, кажется, удивился. Не ожидал от демона подобного финта. Даже, вроде бы, зауважал, ухмылочка противная с морды исчезла, в глазах, нет, не опаска, настороженность. Не хочет вампир проигрывать, играть на зрителей перестал, оценил противника.

Теперь бились двое левшей. С тем же результатом. Публика не дышала. Творящееся на её глазах действо завораживало почище вампирского взгляда. Рассмотреть в подробностях получалось не всё, но даже и то, что удавалось, будет после долго обсуждаться, рассказываться и обрастать легендами. Демон не уступал вампиру. Вампир был достоин демона. Один меч был не хуже другого. Сколько уже минут длится бой, а противники ещё даже и не думают уставать. И никто ещё не пропустил ни единого удара. Да никак они сговоримшись… О чём ты, паря, с вампиром поди-ка сговорись! Высосет, выплюнет и не почешется… Да тут как бы его самого не выплюнули…

Скользящий шаг влево, удар, звон клинков, прыжок, свист рассекаемого воздуха; противники, на миг сойдясь, синхронно отклоняются; поворот, меч проваливается в пустоту, скрежет стали; руки-ноги — всё в постоянном движении, похоже на танец, но танец опасный, на грани жизни и смерти; это уже не поединок, это схватка добра и зла, яростное столкновение безрассудной юности с уверенным в своём превосходстве опытом… это просто что-то небывалое… клянусь всеми предками, я такого ещё не видел! Нет, ты посмотри только, что они вытворяют!.. И как это у него получается, выворотень меня задери?!

В какой-то неуловимый момент вампир понял, что о победе ему мечтать нечего даже и думать. Не одолеет он демона. Не одолеет. А Стёпка, наоборот, понял, что одолеть-то он, одолеет, но… Ему это нужно? Не собирался он становиться сейчас самым крутым и непобедимым. Почему-то. Гузгай не собирался. Словно что-то очень важное и нехорошее знал. Сам-то Стёпка не против был, чтобы и у вампира меч выбить и бой красиво завершить. Но уже отчётливо чувствовал — пока это ни к чему.

Он не видел, как из толпы зрителей ему что-то пытается показать Всемир, ему было просто не до этого, но если бы увидел, то понял бы, что весич хочет донести до демона простую мысль: не доводи до конца, заверши бой вничью, не увлекайся, поверь, так надо!

Они вновь поменяли руки. И Стёпка слегка отступил. Всего на один шаг. Словно устал и уже не может удерживать позицию в центре. Позволил вампиру двинуться вперёд. Маленькая, но победа. Згук уступкой воспользовался и, похоже, в нём вновь ожила уверенность, что он ещё способен победить. Ну же, ну же, не теряйся, вампир, дави!

Стёпка уже понимал, что ему нужно проиграть, при этом формально не проиграв. Чтобы вампир уверовал в свою победу, но со стороны чтобы его победа выглядела… не совсем победой. Только как это сделать? Он ещё не придумал.

А гузгай придумал. И очень ловко и тонко свою задумку провернул. После очередной стремительной атаки вампира, когда меч и эклитана вновь на несколько долгих секунд превратились в единое визжащее и разбрасывающее искры целое, наступила вдруг показавшаяся оглушительной тишина. Оружие, возмущённо лязгнув, вылетело из рук соперников. Меч отлетел в одну сторону, эклитана — в другую. Меч вонзился в траву, эклитана упала на землю, уже без лезвия. Толпа охнула и ахнула. Всё замерло. Вампир смотрел на Стёпку с напряжённым ожиданием. Он уже признал демона почти равным по силе и теперь невольно уступил инициативу, позволяя противнику решать, что делать дальше. Однако в глазах вампира плясала радость: со стороны этого никто не заметил, но они оба знали, что эклитана выскользнула из Стёпкиных рук на долю секунды раньше. Таким образом, формально он проиграл. И только они двое это понимали. Гузгай своё дело знал туго.