Джеффри Карвер - Похититель детей (сборник)

Палки искоса посмотрел на Кота. Его светлые волосы были вымазаны в саже, следы слез, словно трещины, резко выделялись на грязных щеках.

— Мне приснился Похититель, — пробормотал Палки.

— Брось ты эти сны, — фыркнул Кот. — Пусть тебе лучше снятся быки, а ты бросай в них копья. Копье сильнее сна.

Палки смутился, но ничего не ответил.

Волосы-Как-Облако брызнула горячей водой на плечо Кота.

— Ты растрещался, как прыгунчик, — нетерпеливо проворчала она. — Если ты хочешь, чтобы мы накормили этих детей, то принеси нам воды.

Кот, усмехнувшись, поднялся на ноги.

— Вот видишь, Палки. Я хорошо понимаю: ты не встаешь, чтобы избавиться от вечных женских приказов.

Палки слабо улыбнулся. Кот забросил за плечи бурдюк для воды.

— Ладно, будет вода. Будут вам и яплы на закуску, — весело сказал он. — Я скоро.

— Смотри, не попадись, — предостерегла его Один-Зеленый-Глаз; чистая, безглазая половина ее лица смотрела недобро.

— Постараюсь.

Спустившись к реке, Кот притопил бурдюк в холодной воде, а сам направился к лагерю взрослых. Яплы в это время года всегда хороши: сочные, красные, сладкие; взрослые ревностно охраняют их. Кот гордился тем, что умел воровать яплы.

— Яплы, — бормотал он себе под нос. — Яплы, яплы, яплы, яплыяплыяплы. — Он тихо засмеялся. Когда-то давно мать рассказывала ему про яплы… Что это было? Ах, да. «Яплы, сын, они с Земли. Много-много лет назад, намного больше, чем можно себе представить, люди пришли с Земли, а с ними яплы и кошки, и буйвы, и кролы, и…» Он забыл, что там было дальше. Хотя знал не так уж мало. Конечно, многие вещи не пришли с Земли: щетинолисты, например, хлопушники, зололисты, лунные охотники, прыгунчики, да и мало ли чего еще. Но его народ и яплы, они родом с Земли, и порой Коту очень хотелось узнать, что же такое эта Земля и где она находится.

Но сейчас у него не было времени думать об этом. Впереди лежал лагерь взрослых; он заметил одинокого стража, стоявшего недалеко от реки, опершись на копье. Как правило, подступы к роще хорошо охранялись до тех пор, пока поселяне не оберут фрукты с деревьев, но когда в деревню приходил лекарь, охрана оказывалась ослабленной. На это Кот и надеялся, — у многих взрослых неприятности со здоровьем: открытые язвы, странные боли, слабое зрение и слух, — а лекари приходили редко.

Он пригнулся к земле, пытаясь найти лучший способ пробраться в рощу. Долина здесь сужается, почти нет приличных укрытий, за исключением нескольких кустов дымовок. Можно, конечно, пойти другим путем — залезть на утес, как он это делал, когда следил за лагерем, но оттуда нет легкого пути вниз, к тому же любого, кто попытается спуститься вниз по переднему склону утеса, легко обнаружить. Река тоже тут мелкая — под водой не проплыть. Единственное, на что можно надеяться, — это перехитрить одинокого стража, улучив подходящий момент.

Кот решил ждать.

Он был терпелив, как настоящая дикая кошка. Медленно прошел час. Страж отмахивался от назойливых насекомых, притоптывал ногами и постоянно смотрел в сторону, явно тоскуя по замене. И вот, наконец, он начал переминаться с ноги на ногу, и Кот мысленно усмехнулся. Вскоре страж воткнул свое копье в песок и исчез за стоявшим в нескольких шагах кустом дымовки. Кот уже был в движении. Он обогнул излучину реки, помедлил около копья — не оставить ли какого знака? — наконец, выдернул его, перевернул, всунул в песок тупым концом и бросился бежать к роще, пока страж не успел даже подтянуть свою набедренную повязку.

Если страж сразу заметит, что копье перевернуто, то у Кота останется всего около минуты на то, чтобы нарвать фруктов. Но он добежал до ближайших деревьев, а крика позади не слышал; растяпа, небось, позабыл, каким концом втыкал оружие в песок.

Кот залез на хорошее дерево и потянулся за красными плодами. За несколько секунд он наполнил маленькую сумочку, подвязанную к поясу. Затем замер, вслушиваясь, вдыхая пряный, дурманящий воздух. Погони не было.

Довольно улыбаясь, Кот неуклюже направился к реке. Теперь будет несложно подкрасться к стражу, выбить у него из рук копье и, смеясь, убежать прочь. Будет тогда горе-часовой знать, что Кот опять приходил, опять воровал и опять убежал безнаказанным.

Кот остановился. Дыхание у него сперло. Прямо перед ним на песчаном берегу реки лежал на спине страж, и грудь его была пронзена копьем. Кот мгновенно ощутил неровную почву под своими босыми ногами, услышал жалобное урчание реки, почувствовал острый запах леса. И тут он пришел в себя.

Теперь он увидел, что страж не убит. Копье прошло у него под мышкой, сам он просто оглушен. И все же что-то такое случилось. Кто-то подал знак, что он рядом, что он опасен!

Страж застонал, и Кот со всех ног бросился бежать по течению реки. Теперь он уже больше не улыбался и через каждые несколько шагов оглядывался.

Через день Палки мог уже ходить, хотя все еще выглядел больным. Облако побывала в лагере взрослых, видела издалека лекаря, незаметно подслушивала ее разговоры со взрослыми, но сама так и не нашла возможности с нею поговорить.

— Какая она? — спросил Палки, когда они с Облаком сидели возле костра в сгущающихся вечерних сумерках.

По небу плыли уже три луны: две виднелись низко на западе, они были такими маленькими, что их серпы едва можно было различить, а одна, крупнее других, стояла прямо над головой и напоминала съеденный наполовину япл.

Облако пожала плечами.

— Какая? Да как все. Лечит раненых, дает лекарства больным. Облегчает страдания тем, кто готовится к смерти.

Кот сидел немного в стороне и сразу недовольно заворчал. Он не любил, когда при Палки упоминали о смерти.

Мальчик, однако, ничего не заметил. Каким-то отсутствующим голосом он спросил:

— А она не говорила, откуда пришла?

— Я не слышала. Хотя догадываюсь. Из Цитадели.

Кот прыснул со смеху.

— Из Цитадели, из Цитадели, — передразнил он. — Там еще разгуливают высокие, стройные мужчины, и женщины никогда не болеют, и никому там не нужно добывать пищу, а по улицам текут молочные реки, а яплы, как поспеют, так падают с деревьев прямо в рот.

Палки не изменил своего мечтательного тона.

— А я верю в Цитадель.

— Ты и в то веришь, что люди спустились с неба, — сказал Кот. — Веришь всякой старушечьей болтовне. Цитадель — это просто мечта, на самом деле ее нет.

— Там лучше, чем здесь… — Палки, казалось, его не слышал.

— Откуда ты знаешь? — возразил Кот. — Что ты видел, кроме вот этого: дрожь зимой и добыча пищи на все лето? Да еще знай убегай от каждого взрослого, не то он проткнет копьем твой живот.

Палки лег, подложив руки под голову, и ответил, глядя в небо:

— Я вижу все это в своей голове, по ночам. Это сны, Кот.