Сергей Барк - Поймай судьбу за хвост! [СИ]

Тагир.

В первый день весны я стоял на мосту Странников и бездумно смотрел вниз. Река неслась бурным потоком, собирала прошлогодний мусор — сухие ветки, листья, какие-то коряги, которые затягивало в то и дело возникающие водовороты. Вторя перезвону башенных колоколов, радостно возвещающих о приходе весны, в голове билось мрачным набатом: «Божественная, что же я натворил!».

Ракеш рано утром уехал к какому-то важному клиенту. Уезжая, попросил меня не делать глупостей и ни во что не ввязываться. Я, разумеется, пообещал. И тут же вляпался в такое… причём по самые уши. И вот что теперь делать?

Прямо подо мной закрутило быстриной большую щепку, увлекло на глубину и выплюнуло уже осколками, повлекшимися дальше по течению, точно завораживая. Усилием воли я отогнал от себя мерзкий морок и быстрым шагом направился прочь, к суетным улицам. А ведь так хорошо утро начиналось…

После первой пары в аудиторию вошла госпожа декан и, окинув всех веселым взглядом, поинтересовалась, почему первокурсники до сих пор не на улице и не встречают весну согласно традициям Академии. И вообще, в курсе ли мы, что все оставшиеся на сегодня занятия отменены.

Народ радостно загалдел, похватал сумки и рванул на выход. Я шел последним, в дверях с сожалением оглянулся на пустой уже класс — следующей по расписанию стояла прикладная история.

Мне нравился этот предмет. И, что скрывать, нравился сам профессор Ларгин. Его было так интересно слушать, а еще интересней было наблюдать за тем, как он ходит по аудитории, размахивая лапами и щелкая по бокам хвостом, рассказывая о традициях закрытых общин. Или как сверкает своими разноцветными глазами, голубым и желтым, если кто-нибудь не может ответить на простой, по его мнению, вопрос.

Стоя в толпе студентов у ритуального костра, я то и дело обращал взгляд в его сторону. И почему-то совсем не удивился, когда он нагнал меня на полпути к дому.

— Любите ходить пешком, студент Нарад? — поинтересовался он.

— Не очень, профессор, но так быстрее добираться домой, — просто ответил я.

— Живете где-то недалеко?

— Да. — На светофоре загорелся зеленый. — В районе Красных башен.

— Ну надо же, — чуть протянул он, идя рядом. — Выходит, мы соседи. Я живу в районе Торговцев. Вы там бывали?

Я покачал головой. Район Торговцев считался относительно благополучным и славился кустарными мастерскими еще со времен Древней династии, но у Ракеша вечно не находилось времени, а идти туда в одиночку я не хотел.

— Зря. А хотите, я устрою вам экскурсию, — вдруг предложил он. — Как компенсацию за пропущенное занятие?

— Экскурсию? — От неожиданности я запнулся об поребрик, чуть не упал, но профессор меня подхватил.

— Ну да. Я же вижу, что вам нравится мой предмет, а в лавках за старым рынком можно найти немало интересного. Да и на некоторые дома стоит посмотреть, они были построены, когда Траэра еще не была столицей. Пойдемте, — продолжал соблазнять он, — пара часов, а потом я вас провожу. Или вас дома ждут?

Я колебался. С одной стороны, Ракеш настоятельно просил без него никуда не ходить, с другой — я же не один. Вряд ли еще когда-нибудь выпадет такая возможность: увидеть старые кварталы с таким провожатым. Да и Старший вернется только к вечеру. И как сказать нет любимому преподавателю, тем более, что он сам предложил?

Как же поступить?

— Ну что, — поторопил меня профессор Ларгин, — идете?

«Думай, котенок. Да или нет. Сейчас или никогда. Думай.»

Я на миг задержал дыхание… была не была.

— Да, профессор, — выпалил я на выдохе, — с большим удовольствием.

И мы пошли. Через мост Свиданий, направо и мимо старого рынка, в запутанный лабиринт старинных улочек.

Профессор оказался потрясающим гидом и я слушал его, открыв рот и растопырив уши. Казалось, мы действительно перенеслись в те времена, когда история города еще только начиналась. Улица за улицей, дом за домом, и у почти каждого дома есть своя легенда и своя мастерская, в которой производят то, что больше не делает никто. И еще сумашедшие запахи — море, нет, океан запахов: экзотические чаи, масла, мясная похлебка, горячие лепешки и что-то, не поддающееся определению. Это было невероятно!

Через два часа я понял, что переоценил свои возможности — ноги гудели от усталости, а мозг от избытка информации. Голова шла кругом от восторга, и, ко всему прочему, хотелось в туалет. Только этим можно объяснить, что я принял предложение профессора зайти к нему домой и отдохнуть, даже на секунду не задумавшись об уместности поступка.

Дом профессора тоже был невероятный. С улицы он казался одноэтажным, но во двор выходили уже три этажа. Я с восхищением осматривался по сторонам, выхватывая взглядом детали: просторный холл, пол, застеленный ткаными полосатыми дорожками, на окнах занавеси из тончайшего кружева, а сами оконные рамы выкрашены в красный цвет. В простенке узкий сервант, за его стеклянными дверцами прячутся морские раковины. Хотелось задержаться и как следует рассмотреть всю эту красоту, но профессор пригласил меня в гостиную, предложив отдохнуть, пока он распоряжается насчет обеда.

Через двадцать минут отдыха я заскучал, да и в туалет хотелось все сильнее, поэтому я набрался храбрости и вышел в коридор.

Туалет нашелся быстро, а вот профессор не находился никак. Я шел по полутемному коридору, мимо закрытых дверей, прислушивался — отдаленный шум улицы, скрип половиц, шорох в углу. Вдруг послышался металлический звяк и приглушенные голоса. Может быть, кухня, — подумал я и зашагал по направлению источника звуков.

Но это была мастерская. По стенам стояли шкафы, застекленные витрины, ящики, сундуки, в центре комнаты — длинный стол с закрепленными на нем инструментами и кучей свертков, ящиков и коробочек. У торца стола сидели двое, спиной ко мне — профессор, а прямо на меня смотрел… сфинкс!

Очень старый сфинкс. Он смотрел мне в глаза, а я застыл на пороге, не в силах пошевелиться.

— Здравствуй, котенок, — хриплым голосом произнес он, — вот я и дождался тебя.

Тагир.

— Здравствуй, котенок, вот я и дождался тебя, — хриплым голосом произнес он. — Долго же ты шел.

— А откуда я знал, что вы меня ждете. Могли бы и приглашение прислать, — неожиданно для себя самого огрызнулся я. По почти забытой привычке втянул голову в плечи, но старик лишь тихо хмыкнул в ответ на мою грубость.

— Надо же, какой храбрец. Арви, — обратился он к профессору, — сделай милость, поторопи повара. Почту посмотри заодно, а мы тут пока поговорим.

— Хорошо, магистр, — покладисто отозвался тот и поднялся со стула. Проходя мимо меня, он улыбнулся как-то виновато, но я не ответил — доверия и симпатии к нему у меня больше не было. Стоп. Магистр?