Сергей Барк - Поймай судьбу за хвост! [СИ]

— Не отправит.

— Что?

— Заболталась я с тобой. В общем, увидимся.

Кошка поднялась со скамьи так стремительно, что я отшатнулся. Она нависла надо мной с высоты своего исполинского роста.

«Какая высокая», — против воли подумал я.

Я хотел сказать ей, что глупо говорить о том, что мы увидимся, ведь мы просто… просто… Она уже сделала несколько шагов в сторону и я решил, что говорить об этом не имеет смысла. Тем более, у меня были дела поважнее.

С этой мыслью я развернулся в противоположном направлении, чтобы спешить домой.

«Раз, два, три, четыре, пять, вышел котик погулять…» — донеслось сзади и на миг мне показалось, что я уже где-то слышал…

Пелена слёз растаяла раньше, чем я успел вспомнить, где именно слышал эту считалочку… Прямо передо мной в десятке шагов стоял Ракеш.

Я ринулся к нему, забывая обо всем. А он раскрыл объятья и шагнул навстречу. Его взгляд… этот его взгляд.

— Не отпустит, — повторила на мгновенье обернувшаяся кошка.

Кошка желала взглянуть на дела лап своих и потому приостановилась, но если бы вы спросили, как она выглядела и как долго рассматривала пару необычных котов, душивших друг друга в объятьях и клявшихся не расставаться несмотря ни на что, никто бы вам не ответил. Потому что никто не видел кошку с большими ушами и длинным хвостом на узкой тропинке парка одним погожим солнечным днём.

Тагир.

На следующий день мы ждали гостей. Специально приглашённая бригада уборщиков за несколько часов навела в доме такой порядок, что я старался передвигаться на цыпочках, чтобы ничего не задеть. Люстра сияла, хрусталь переливался, белизна скатерти резала глаза. На кухне ждали своего часа заказанные блюда, прилагающийся к ним официант приветливо улыбался.

Меня потряхивало — такие приемы я только в сериалах видел, тех, что про высшее общество. Ракеш, заметив это, прижал меня к себе и наговорил на ухо всяких разностей про то, что он меня любит, а все эти великосветские условности сам терпеть не может, но что поделаешь, если таковы правила.

Меня отпустило, но ненадолго, потому что, когда мы начали целоваться, раздался звонок в дверь. Пришли те, кто сегодня будет решать мою судьбу.

Магистр Альдес, сопровождаемый средних лет бурмилом, которого он представил как секретаря, Джелла в компании незнакомого жреца, госпожа декан под ручку с Рейлисом. Мейнкун тут же по секрету сообщил мне, что готовится новая выставка, на этот раз по архивам прибрежных княжеств, и если я хочу…

Хочу, — подумал я и неожиданно успокоился. Будет то, что будет, и нечего раньше времени паниковать.

Последним пришел господин Бройс, без Веры, которая сегодня работала, но с солидной папкой, полной документов. Так, на всякий случай.

После обеда все переместились в гостиную.

Я сидел в углу и старался не высовываться, поскольку перестал понимать, о чем речь, уже через двадцать минут с начала разговора. Одно понял точно — хотят меня все и сразу, и если разорвать на части не выход, то надо договариваться о размере этих самых частей. Мне уже казалось, что Ракеш готов доказывать превосходство физически, настолько от него несло злостью, но ситуацию спас жрец, пришедший с Джеллой. Он просто предложил поинтересоваться моим мнением.

Я почесал в затылке, откашлялся — и выдал сотню раз проговоренную в уме речь.

Говорил о том, что люблю своего мужа (Ракеш при этих словах приосанился), что мне бы не хотелось бросать учебу в Академии; госпожа декан (никак не привыкну называть ее по имени) благодушно улыбнулась. Что буду счастлив, если уважаемый мастер согласится хотя бы иногда уделять мне толику своего драгоценного времени, тот довольно фыркнул. И если храму от меня что-то понадобится, то я к его услугам. Джелла и жрец переглянулись и кивнули.

На том и порешили.

В общем, теперь мои дни расписаны по минутам. В будние дни я хожу на занятия в Академию, в выходные пропадаю в музеях, два раза в неделю Ракеш отвозит меня в дом мастера, который — тут явно не обошлось без Джеллы — рассказывает не только про камни, но и про стекло, и посуду, и вышивку, и… Ох, как же все это интересно, как все успеть попробовать, не представляю.

А еще я готовлюсь к поступлению в юридический колледж, на дистанционное отделение — это предложил Храм. Потому что мой дар, способность распознавать ложь, как оказалось, необычайно редкий, и не использовать его, тем более на благо Божественной, было бы преступлением. Разумеется, я согласился, хоть и не представляю себя в роли судьи, но — кто знает.

А еще… В тот день, когда все ушли и мы наслаждались тишиной, пришёл ещё один гость. Точнее, гостья.

Хрупкая изящная бенгала остановилась на пороге, посмотрела на меня, перевела взгляд на Ракеша… я вдруг понял, что они невероятно похожи. Муж неверяще пригласил свою маму в гостиную, я быстренько принес им чай и смылся к себе. Этим двоим давно уже надо было поговорить.

Теперь госпожа Рейна Бадари часто заглядывает к нам на ужин и заодно обучает меня правилам ведения дома и этикета. Иногда к нам присоединяются Вера, которую ее приемные тетушки официально объявили наследницей, и ее будущий муж, господин Бройс, с энтузиазмом окунувшийся в мир гостиничного бизнеса. Он твердо намерен вывести сеть их гостиниц на высший уровень, и мы не сомневаемся, что у него все получится.

Граса приговорили к публичной смертной казни. Нам прислали пригласительные, я не пошел, сил не хватило, а вот Вера пошла, по ее словам, чтобы плюнуть в лицо этой сволочи. Потом несколько дней ходила задумчивая.

Эта история наделала много шума. В итоге господина Мердока отправили на пенсию, а Дом Милосердия перешел под личный патронаж императорской семьи. Там сделали роскошный ремонт, воспитателями работают выпускники университета, а летом обещали всех воспитанников вывезти на море. Завидую.

Я о море пока только мечтаю, зато общаюсь с Тиринейей. Семье Мартина принадлежат устричные фермы на побережье. А поскольку Мартин работать на них отказался, его всерьез увлекло строительство яхт, то Тири пришлось брать дело в свои лапки. Она заинтересовалась жемчугом, вышла на учителя, тот переадресовал ее ко мне, ну и в итоге мы начали учиться вместе. Ракеш говорит, что из нас может получиться неплохой тандем. Посмотрим.

Лишь бы Божественная не оставила нас своим вниманием, а с насущными делами, я думаю, мы и сами справимся.

Kananga.

Анет Луизан. Кошка. Перевод Марии Шутак.

В. Брюсов. Александрийский столп.