Сергей Барк - Каста [СИ]

Сумрак продолжал рассеиваться по мере того, как Хюрем приближался к городу во главе отряда. Очертания ворот угадывались в жидкой синеве, когда первые лучи солнца ещё не успели облить утренним заревом город-крепость, но уже настойчиво пробивались сквозь узкие просветы елейника — омега шёл точно по расписанию.

Неожиданно Хюрем замедлился, всматриваясь в кусты. С лёгкостью разглядев сгусток энергии, позволил плечам опуститься. Опасности не было, но, к его немалому удивлению, один из членов отряда всё же оказался у него на пути, а не за спиной, где ему положено было быть.

— Выходи, я тебя вижу, — ровным голосом произнёс Хюрем.

Омега не боялся того, кто его поджидал, но не забывал о тех, кто пытался его настигнуть — отряд шёл на всех парах и задерживаться ему не следовало.

Из-за кустов вынырнул Герлес, ауру которого легко угадал омега, проведя немало дней бок о бок с альфой. Хмурый и сосредоточенный, он замер напротив.

— Нападай, — бросил Хюрем, не став ёрничать — оба они знали, что столкновения не избежать, ведь Лис должен быть пойман.

Увы, его соперник проиграл ещё до того, как сделал первый шаг, и Хюрем понял это не потому, что заранее знал расстановку сил, а потому, как натужно сглотнул альфа, собираясь биться до последнего, лишь бы поймать Лиса. Вот только, в отличие от братьев, Герлес загодя разобрался, насколько хорош омега. Потому, должно быть, он и оказался единственным, кто ухватил суть плана омеги достаточно рано, чтобы свернуть с выбранной отрядом тропы и вернуться к западным воротам раньше, чем это сделал Хюрем, обогнув город.

Схватка длилась недолго. Хюрем скрутил мальчишку и слегка придушил. Прятать не стал — раджаны должны были привести его в чувства, чтобы он не отморозил себе конечностей, лёжа на голом снегу. Больше задерживаться не было ни времени, ни необходимости и Хюрем бросился к воротам, стремясь восстановить разрыв.

Омега ритмично работал локтями, дыша размеренно и не позволяя сердцу сбиться с заданного такта. Краем глаза он наблюдал за одинокой точкой на вершине крепостной стены — её он приметил тогда же, когда обнаружил притаившегося Герлеса. Точка замерла справа, с подветренной стороны на достаточном отдалении, чтобы у подходящего к воротам по прямой не было возможности хорошенько рассмотреть наблюдателя или почувствовать запах.

Стражи как раз открывали тяжёлые створы, куда готовился ворваться Хюрем, стоило просвету увеличиться ещё на ладонь. Городские дворники чистили наметённый за ночь снег, поглядывая на оголтелого омегу, скидывавшего снегоступы прямо посреди дороги. Не оглядываясь, он подхватил дощечки и понёсся вверх по улице к Пропилеи. Солнце ударило в спину, громогласно возвещая рассвет и окончание времени, отведённого на поимку Лиса.

Старший субедар в одиночестве возвышался у колонны, наблюдая за тем, как Хюрем — хитрая шкура — рысцой преодолевал подъем. Вокруг не было видно ни единого раджана отряда, похоже было, что омега выиграл.

Хюрем сбавил ход, переходя на шаг, сделал несколько глубоких вдохов и лучезарно улыбнулся Зарифу Карафе. Образовавшийся за спиной сгусток света не позволил чётко разглядеть черты омеги, но это и не требовалось — старший субердар прекрасно чувствовал настроение удальца, и чувства эти были далеки от добродетельных. Хюрем упивался не столько собственным успехом, сколько откровенным показательным уроком, преподанным раджанам и их командиру, говорившем о том, насколько те несостоятельны, раз уж не сладили с одним-единственным омегой.

— Доброго вам утра, — мурлыкнул Хюрем.

Зариф Карафа ничего не ответил. Он не был зол или возмущён тем, что неким чудесным образом омегу так никто и не поймал. Альфа продолжал спокойно караулить своих воинов, и те не заставили себя ждать. Тяжело пыхтя и сжимая кулаки, альфы двигались к Пропилеи, потупив взор, стоило увидеть старшего субедара рядом с ненавистным Лисом, сумевшим утереть им нос.

Раджаны стягивались ближе к колонне, стараясь отдышаться и унять постыдное сердцебиение. Отправляясь в погоню вчера поутру, они и помыслить не могли, что за гонку подготовил им омега. Последним к группе присоединился Лето, вынырнув из-за чьей-то спины. Встал позади, не привлекая внимания, и застыл, как и все, устремив взор в землю.

— Итак, Лис выиграл, — произнёс старший субедар, когда вокруг воцарилась удручающая тишина.

Добавить к этому было нечего.

— Хюрем получает два свободных дня после праздника и ещё три, раз уж победителя не оказалось.

Молчание продолжало висеть над отрядом, глаз никто не поднимал, желваки ходили на угрюмых лицах, словно у псов, желавших растерзать добычу, которая была безвозвратно упущена. Хюрем буквально ощущал волны исходившего от раджанов гнева.

— Я, — произнёс вдруг Карафа, когда, казалось бы, всем не оставалось больше ничего, как разойтись, — опечален не тем, что у вас выиграл омега, — повисла пауза. — А тем, что ВСЕ вы объявили себя победителями ещё до того, как началась гонка. Не верю, что мне нужно напоминать вам первое из правил: против кого бы вы не выходили, не стоит недооценивать противника, — закончил Карафа назидательным тоном.

Хюрем выжидал, и когда решил, что момент был выбрал верно, вмешался:

— Не все, — взгляды раздражённых и вымотанных альф устремились к нему. — Не все решили, что победа достанется просто. С двумя я бы посчитал ничью.

Хюрем смотрел на старшего субедара, ожидая вопроса, и он последовал, пусть Карафа бы и предпочёл не играть в этом спектакле.

— Герлес разгадал мой план и поджидал на подходе к стенам. Но нападая, ему не повезло. Он поскользнулся, ударился головой и потерял сознание.

Хюрем снизошёл до того, чтобы оставить подробности столкновения при себе, в конце концов, самый молодой оказался не самым тупым, а другие найдут эту историю вполне убедительной, поскольку наткнулись на бессознательного альфу, преследуя Хюрема. Им-то было невдомёк, что Хюрем мог одолеть Герлеса в честном бою.

— Победа была так близка, — подмигнул он Герлесу, получая в ответ хмурый взгляд.

Никто и представить не мог, как обрадовался Герлес словам омеги, пусть и выглядел при этом мрачнее тучи. Поражение от Хюрема было не таким болезненным, как осознание того, что он был может быть единственным, кого давно предостерёг старший субедар. И потому он должен был — просто обязан! — обойти омегу, разгадав замысел, и он это сделал! И вот так стоять среди остальных, получая выговор за уже однажды преподанный урок было невыносимо. Но теперь Зариф Карафа знает, знает, что он учится, внимая советам.

— Кто второй? — спросил Карафа, не уверенный, что хочет слышать лукавую речь омеги.

— Лето, — Хюрем сладко и чуть мечтательно улыбнулся, будто влюблённый. — Он поджидал меня у западных ворот, тоже догадавшись, что именно я намерен делать.