Сергей Барк - Демон [СИ]

Шли мы долго, пока не достигли зала, полного рогатых. Все они были немного похожи на Эйрига в обличии демона. Все они были такими же, как и мой господин.

Я понял, что мы достигли цели ещё до того, как господин замедлился, отвечая на приветствия и привечая сам. Настороженно застыв чуть позади Эйрига, я ожидал, когда с некоторыми гостями затевалась беседа. Все они, крупные, с огромными козлиными рогами и темно-бурой и чёрно-серой кожей, хотя в толпе были заметны и другие цвета — все цвета мрачной радуги преисподней, меня пугали. Господин тоже был страшен, но он выглядел… не так ужасно, как эти, по-звериному морщившие носы, сверкающие острыми наконечниками клыков и бросающие на меня вороватые взгляды, словно волки, почуявшие свежее мясо. Впрочем, я немного успокоился, потому как за весь невероятно длинный вечер ни один из них не заинтересовался мной настолько, чтобы обременять господина вопросами. Эйриг тоже, казалось, позабыл о моем присутствии, не заговорив со мной ни разу за всё время пока мы гуляли по залу.

— Эйриг! — разнесся весёлый голос, останавливая господина. — Давно не виделись, дорогой! — стремительно приблизился к нам демон, расцеловавшись с господином в обе щёки.

Не знаю, обрадовался ли Эйриг знакомому, лицо его оставалось до мерзкого вежливым, в чём я всегда чуял подвох и неискренность, но ничем не мог это проверить, кроме случаев записанных на мой собственный опыт общения с господином.

Демон завёл светский разговор, позволив мне беззастенчиво себя разглядывать. Он не слишком отличался от остальных. Те же рога, но короче и острее, кожа гладкая и голубоватая, почти как у неестественно побледневшего человека. Каштановые с бронзой и багрянцем волосы, собранные в высокую замысловатую причёску, из которой торчали шпильки с каменьями. Демон был высок и строен, пожалуй, он был чрезвычайно хорошо сложён, что так выгодно подчёркивал брусничного цвета с искрой фрак. Туфли узкие, щегольские, натёртые до блеска, манишка, нахохленная кружевами, и сзади пара оголённых миниатюрных девиц с тяжёлыми каплями грудей, увенчанных тёмными крупными сосками.

— …не это ли тот самый Хранитель, о котором гудят наши сплетницы? — достиг моих ушей вопрос щёголя, и я отвлёкся от голых тел, посмотрев прямо на демона, хитро сверкающего взглядом из-под полуприкрытых ресниц.

— Вероятно, тот самый, — шутливо отозвался господин.

— Скажи мне, Эйриг. Мой нюх обманывает меня или он действительно человек?

— Ты не ошибся, Мануэль.

Тот перевёл взгляд на господина, сощурив глаза ещё уже.

— Но зачем тебе такой парнишка? — и презрительно покосился он в мою сторону.

— У него есть свои тайны, — уклончиво ответил Эйриг, и разговор повис в воздухе на мгновение.

Мне казалось, что нить его медленно и неуловимо натягивается.

— Ах, как это подло — играть с моим любопытством, — с наигранной суровостью демон всплеснул руками.

— Но это правда. Иначе, как ты и сам сказал, зачем мне человеческий мальчишка?

Мануэль уставился на Эйрига не мигая, когда тот опустил руку на мой затылок и огладил волосы. Прежде, чем снова повернуться к собеседнику, господин задержал взгляд на изумруде, выставленном напоказ. В этот момент я посмотрел на демона, застывшего напротив, и заметил с какой смесью любопытства, жадности и ревности смотрит тот на камень.

Когда же Эйриг вернул внимание к лицу демона, тот улыбался самой что ни на есть искренней улыбкой.

— Рад за тебя, дорогой.

— Спасибо.

После этого разговор перетёк к общим знакомым, коснулся праздника и избранной на вечер королевы. Я продолжал напряжённо слушать, но больше ничего, стоившего внимания, не прозвучало.

— Счастлив был встретиться, Эйриг, и очень рад, что больше ты на меня не сердишься.

— Не вижу никакого смысла, — с лёгким сердцем откликнулся господин. — Дела давно минувших дней. Пусть там и остаются.

Мануэль радостно заулыбался, словно ему преподнесли подарок.

— Приятно слышать, что ты так считаешь. И тогда ты, надеюсь, не будешь против, если я нанесу дружеский визит. Мне хотелось бы как следует извиниться. — Взгляд, подаренный Эйригу, был достаточно красноречив, чтобы вид голых дам со скучающими лицами померк в сравнении.

— Что ж, — начал Эйриг и будто задумался на мгновение. — Почему нет…

Глаза Мануэля по-кошачьи блеснули.

— …если ты пообещаешь быть паинькой и больше не создавать неприятностей.

— Я само послушание, — зазывно протянул Мануэль, и позволил себе, словно случайно, облизнуть краешек нижней губы.

На этом они распрощались.

Остальной бал мало меня занимал. Мы продолжали бродить вокруг, господин без устали заводил новые беседы, которым, казалось, не было конца. Затем, все затихли, и в отдалении ударили куранты часов, завершая полночь, окончившуюся, как мне показалось в тот момент, когда мы прошли под сводом арки.

Я задохнулся, свет померк, и вот мы снова стояли под сводами, пока над головами нашими текла ночь. Ничего не говоря, господин двинулся вдоль по улице и я, опомнившись, поспешил следом.

— Господин, — неуверенно начал я, — можно спросить?

— Можно.

— Ваш друг, этот Мануэль, он… ему не понравилось, что я Хранитель. Что камень на мне.

Эйриг продолжал шагать вперёд, не оборачиваясь, пока я отставал на шаг.

— Это не вопрос.

Да, конечно, это я и сам знал, но спросить напрямую о том, что меня действительно заботило, не решился.

— И он мне далеко не друг, — продолжил Эйриг, покосившись через плечо. — Мануэль — суккуб, с которым я имел несчастье связаться однажды. Он доставил мне массу сложностей.

— А кто такой суккуб, господин?

— Суккуб — демон, существо главной целью которого является любовь, только в несколько упрощённом понимании. Суккубы одержимы страстью обладания. Желанием физического порабощения тех, кого считают интересными. И, конечно, ему не польстило, что я отдал тебе своё сердце. Тебе — жалкому мальчишке, а не ему.

Я задумался, переворачивая ворох мыслей снова и снова.

— Но почему вы должны были отдать сердце ему?

— Потому что он был моим любовником, — ответил Эйриг, снова бросив на меня взгляд. — И конечно же, собственное тщеславие не позволяет думать, что ты, в каком-то смысле лучше него, раз уж я сделал тебя Хранителем, а его, в своё время, нет. Ты человек, он — потомственный суккуб. Очарованию его невозможно сопротивляться. Он не знает отказа. Увиденное, в этот вечер пришлось ему не по душе, — фыркнул Эйриг.

Всё это мне, мягко сказать, не понравилось теперь, когда, пожалуй, любовником господина считался я. Я жил в его спальне, я отдавал ему своё тело, я его… Я был готов отдать ему собственное сердце, когда он попросит, а жизнь моя и так принадлежала ему.