Сергей Барк - Демон [СИ]

— Что вы! — поспешил возмутиться скупщик. — У меня и в помине не было таких мыслей! Я просто не сразу сообразил, что парень пришёл по поручению. Он забыл об этом упомянуть, — сетовал скупщик, бросив на меня злобный взгляд. — Произошло недопонимание, заверяю вас. Патрис, будь добр, отпусти мальчика.

Руки-прищепки тут же разжались, освобождая. Помяв плечи, я отступил от громадины.

— Буду рад заплатить честную цену, — без промедления заверил скупщик. — Вас устроит шестьдесят монет?

— Шестьдесят монет? — мой мнимый господин казался искренне удивлён. — За изумруд без изъянов размером с крупное яйцо? Вы должно быть шутите!

— Тогда я мог бы предложить ещё десять монет сверху, полагаясь на ваше слово о том, что камень безупречен.

— Камень великолепен! — хлыщ наигранно оскорбился. — И это не говоря о работе ювелиров, сотворивших сей шедевр более трёх сотен лет назад. Знаете что, — вдруг нахмурился он. — Я, пожалуй, повременю продавать безделушку.

— Но как же, — кажется, такое решение застало скупщика врасплох.

— Вот так, — пожал Пленник плечами. — Идем, — бросил он мне почти безразлично. — Уже давно время завтрака, мы и так потеряли массу времени.

— Но, господин!.. — скупщик обежал его, и встал с другой стороны. — Я готов заплатить за эту вещь сто монет. Как и просил мальчик.

— Я же сказал, что передумал, — настроение хлыща изменилось словно погода в летний день. Ещё миг назад он казался благодушным и беззаботным, и вот на его лице читалось откровенное раздражение.

Скупщик, набрал побольше воздуха, снова собираясь продолжить уговоры, как хлыщ резко развернулся, бросив натянутое: «мы-ы уходим», и направился к двери.

Я, не теряя время, пристроился в шаге позади.

Вслед нам летели уговоры о том, что здесь будут рады избавить нас от лишней ноши за отличную плату в любое время.

Дверь закрылась, и мы оказались на улице.

— Ты действительно собирался продать амулет за сто монет? — шепнул он мне.

— Сильно продешевил?

— Я-то решил, что ты сообразительный. Спрячь побрякушку и следуй за мной.

Не успел я забросить цепочку обратно за пазуху, как мне уже приходилось догонять моего лжегосподина вприпрыжку. К счастью, мы ушли недалеко. Пересекли площадь, успевшую заполниться людьми и вошли в одну из приличных таверн.

— Господин, к нам нельзя с прислугой, — засуетился парень на входе.

— Найди нам уединённое место, чтобы на нас никто не обратил внимания, и дело с концом, — он бросил монету и парень ловко её поймал, новых возражений, как и ожидалось, не последовало.

Мы заняли стол в самом углу, за перегородкой. Хлыщ выслушал служанку, предложившую широкий выбор блюд и заказал на нас обоих, приказав нести тёплого вина со специями.

От замаячившей возможности сытно поесть за чужой счёт у меня заурчал желудок.

— Терпение, мой юный друг, — усмехнулся хлыщ. — Как зовут-то?

— Тэг. А вас?

— Зови меня Эйриг.

— Как вы узнали, где я?

— Господин Эйриг, — добавил мой спутник, настаивая на том, чтобы формальности были соблюдены, несмотря на позволение называть его первым именем.

— Господин Эйриг, — без затруднения повторил я.

— Где же ещё? Ты стащил амулет, чтобы достать денег. Вот я и отправился по скупкам. И судя по тому, что увидел, когда вошёл, я явился вовремя.

Я поджал губы.

— Спасибо. Спасибо, господин Эйриг, — искренне поблагодарил я его за то, что спас мою шкуру.

— В расчёте, — подмигнул он и улыбнулся.

Пока перед нами выставляли запечённую с кровью свинину, жареную курицу и заправки, я размышлял, стоило ли спрашивать о том, что произошло с алхимиком. Жив ли он ещё? Но решил, что не стоит. Это меня точно не касалось.

Как только разносчица удалилась, Эйриг печально протянул:

— Но вот амулет придётся всё же отдать мне.

Мы уставились друг на друга через стол. Что ж, я сразу смекнул, что в лавке он появился не потому, что рассчитывал помочь оборванцу. Очевидно, что вещь была достаточно ценной, чтобы позволить уплыть ей из рук вот так. Как только до меня дошло, что я не получу монет вне зависимости от того, подыграю ему или нет, я быстренько прикинул возможности.

Скупщик в любом случае не собирался мне платить, и ввязываться в неприятности с этим Патрисом не очень-то хотелось. Встав на сторону Эйрига, я хотя бы выбрался целёхоньким и получил некоторое удовлетворение от того, что жадные ручки скупщика не добрались до украшения. Что же касается самого Эйрига — никто ещё не убедил меня в том, что парень не опасен. О его репутации я слышал из разговора той парочки, а о алхимике предпочитал не знать вовсе. Учитывая то, что ему удалось меня отыскать, не зная имени и ничего другого, лучше не ссориться с ним, а то вдруг он всё же изменит решение и избавится от проблемы в моём лице.

Я тяжело вздохнул и отложил куриную ногу, обглоданную уже наполовину, чтобы вытереть руки и снять амулет.

— Обедай, после отдашь.

Мы снова занялись едой. Поглощать пищу и в то же время размышлять было плёвым делом. И уже несколькими минутами спустя на языке крутилось множество вопросов.

Я бросил взгляд на противоположную сторону стола. Эйриг, используя вилку и нож, отрезал ровные кусочки от собственного куска. Делал он это так мастерски, что нож ни разу не упёрся в кость, мясо не норовило выскользнуть из тарелки, а лезвие не касалось чугунной сковороды.

Эйриг поднял на меня вопросительный взгляд. Сделал он это неторопливо, словно давно заметил, что я подглядываю и, наконец, дал позволение говорить.

Я понял это сразу.

— Господин, — начал я, глотая остатки пережёванной пищи. — А чем вы занимаетесь? У вас доходный дом или вы воин? — Последнее предположение было маловероятным, потому что выглядел он с большим вкусом, да и в таких одеждах вряд ли ввяжешься в схватку. На торгаша он тоже не смахивал, как и на избалованного сына семейства.

Чувствовал я в нём подвох. Но какой?

— Вчера ты проявил больше понятливости, не став лезть, куда не просят, — Эйриг спокойно продолжал нарезать мясо.

— Любопытно, — с тоской согласился я. — И вы так быстро оправились. Вчера, — произнёс я шёпотом, — вы выглядели паршиво. Как кусок коровьей лепёшки.

Эйриг подавился и закашлялся. Глаза покраснели от слёз лёгкого удушья.

— …господин, — вовремя добавил я, кажется, совершив оплошность.

— Помнится, ты нахваливал память. Но я смотрю, она тебе не слишком изменяет.

— Ой, что вы! — я тут же стал отнекиваться. — На память мою полагаться нельзя. А уж про зрение-то вообще молчу. Знали бы вы, что мне вчера почудилось, со смеху бы умерли.

— И что же? — спросил Эйриг, отхлебнув из кружки.

Тон его слегка изменился, но выглядел он спокойно, и я действительно решил его рассмешить, надеясь, что это поднимет ему настроение после того, как я случайно назвал его куском дерьма.