Андрей Колесник - Меч и плеть [СИ]

Тут он опять вздохнул и, сделав паузу, не меняя красноречивого выражения лица, приказал:

— Сегодня с девяти утра и до четырех вечера поступаешь в распоряжение Видящего.

Прежде чем до Визерия дошел смысл сказанного, Пилум раздраженно ткнул в угол, в сторону забитого бумагами букового шкафа и двух пустых стульев. Одного пустого. Потому что со второго как раз поднимался мужчина в распрямляющемся черном одеянии.

«Почему я его не заметил?» — поразился капитан Сотар, рассматривая невыразительное, словно у спящего, лицо Видящего. Древесный обрубок, на который нанесли подобие человеческих черт, мог смотреться живее. Голубые глаза излучали тотальную уверенность в собственных возможностях. — «Дьявол и бездна, неужели они все-таки как-то прознали…»

— В чем дело? — настороженно глядя на Видящего спросил Визерий. Пилум тоже бросил взгляд на пришельца. И никто не мог бы сказать, что в этом взгляде мелькнула хотя бы крупица симпатии.

— Он тебе все объяснит, — буркнул Дэбрей.

Предвестник неприятностей даже не попытался изобразить радушие. Льняная ткань его одежд казалась вытканной из черноты самой ночи.

— Меня такой ответ не устраивает. Я никуда не пойду, пока не узнаю, что здесь происходит. Меня в чем-то обвиняют?

— Капитан, — надвинулся на него командующий, — не забывайся. Или ты еще не проснулся и не понимаешь, где находишься?!

Что-то искусственное привиделось Визерию за этим недовольством. Ненастоящее.

— Понимаю. Я капитан королевской армии. И еще я Визерий ван Сотар, сын лорда-протектора Велона. Не наемник. И не рекрут. И тем более не каплун с торчащими из зада перьями. Я имею полное право знать, что происходит, прежде чем выполнять приказы, возможно представляющие для меня опасность…

— Королевская воля, Визерий ван Сотар, — подал голос Видящий, подтверждая худшие опасения велона. — У нашего Ордена появились вопросы к вам, касательно некоторых тем… обсуждать которые следует в иной обстановке. Поэтому рекомендую не создавать неудобных сцен, которые могут обернуться против вас и исполнить распоряжение командующего.

Самым неприятным в сложившейся ситуации была ее полнейшая независимость от воли самого Визерия. Виз почему-то ни на секунду не усомнился, что если он попытается возразить или заупрямиться, то все закончится вмешательством обретающихся вне канцелярии офицеров.

— Не вижу причин возразить, — сделал он хорошую мину. Видящий удовлетворенно кивнул:

— С вами просто переговорят. Ничего больше, капитан.

Надев на голову шляпу, он указал Визу на дверь. «Попал, так попал», — озабоченно подумал, фальшиво улыбающийся лорд.

— Только без фокусов, — вдруг заявил командующий, обратившись к Видящему. — Я не желаю знать в какие сраные игры вы у себя играете, но этот парень, мой подчиненный. И хорошо бы ему вернуться сюда к вечеру. Слышите?

Человек в черном пожал плечами.

— С ним желают поговорить. Никто не собирается ограничивать свободу кого-то из ваших людей. Особенно в свете последних событий.

Прозвучавшая как пароль реплика отчего-то усилила тревогу Виза. «О чем толковал этот тип?», — думал он, спускаясь по лестнице и слыша за спиной легкие шаги Видящего. Поднимающиеся навстречу офицеры все как один посматривали на странную парочку с удивлением.

— Ну, так что? — спросил он, спустившись во двор. — Какой разговор нам предстоит?

Их тут же встречала, незаметная на фоне вооруженного многолюдья четверка. В поношенном, хотя и добротном снаряжении со стершимися гербовыми знаками, они отдавали предпочтение кожаной одежде и не самому благородному, но весьма действенному оружию. Цеп, шестопер, боевой молот. Самый старый среди них, по виду лет пятидесяти или чуть больше, держал на плече бродэкс — диковинной формы, неудобную в обращении секиру с широким лезвием. На поясе у него также красовался длинный и тонкий кинжал с треугольной формы лезвием. Главной, объединяющей этот квартет деталью была стрижка. Лохматые, не слишком ухоженные, подрезаемые очевидно от случая к случаю и часто боевым оружием волосы.

— Все нормально, Грэм? — спросил Видящий пожилого.

— Как приказывали, господине. Экипаж ждет.

«Что, вот прям экипаж?» — подумал Визерий, у которого вид странной четверки вызвал ассоциацию с побитой жизнью телегой. Каким было его удивление, когда выяснилось, что сразу за воротами их, в самом деле, ожидает темный экипаж с занавешенными плотными шторками и блестящими на дверцах латунными оленями. Малый с шестопером тут же полез на козлы. Двое других отправились к привязанным у стены коням. Только Грэм задержался. Смерив капитана взглядом, он вдруг протянул к нему свою волосатую руку, на тыльной стороне которой виднелся затейливый шрам.

— Оружие, приятель, — обдавая Виза сладковатым запахом луковой похлебки, потребовал он.

— Я арестован?

Похоже, Грэм был непривычен к подобным вопросам. Ему кажется, вообще не нравилось когда сопровождаемые разговаривали. Но они стояли у самых ворот столичных казарм, заполненных солдатами и офицерами, названной элитой королевской армии Бестигвальда. И кто его знает, как оно могло в случае чего повернуться. Грэм вопросительно поглядел на Видящего.

— Все в порядке, — коротко ответил тот. — Наш сегодняшний спутник не имеет причин плохо себя вести.

Лысый поскучнел и, процедив сквозь зубы нечто неразборчивое, стал взбираться на козлы к своему напарнику. Но Визерий не смотрел на него; капитану показалось, что в порядком увеличившемся уличном потоке, вдруг мелькнуло знакомое до боли лицо. Заика?

Больше времени на раздумья не было — человек в черном уже недвусмысленно указывал пальцем в салон экипажа. Заскрипел флок обивки, когда они рассаживались друг напротив друга. В голове Виза мелькнула шальная мысль — двинуть бы сейчас этого типа в лицо, да ходу-ходу… вот только куда? Кто бежит от Видящих?

— А ребятки у вас, что надо, — первым нарушил молчание Виз, когда они, отъехав, покатили по дороге в сторону королевского дворца. — Где только берете таких?

Видящий явно не был расположен к разговору. Его глаза, с крошечными зрачками очевидно скрывая какую-то тайну, неотрывно следили за парнем.

— Похоже на то, что мамаши в детстве продали их первым встречным бродягам. И клянусь, судя по лицам этих симпатяг, то была самая выгодная в их жизни сделка, — экипаж потряхивало на камнях, а зеленые, синие и розовые фронтоны домов то и дело сменялись царящим в промежутках солнечным светом. — Так о чем вы хотите поговорить?

Видящий отклонился назад, складывая на груди руки. Мускулы лица застыли в выражении, придающем ему сходство с восковой маской. Черный бархат одежды сливался с полутьмой салона.