Андрей Колесник - Меч и плеть [СИ]

«Видящие. Какое странное название. Неужели все дело в глазах? Что с его глазами? Может он не человек? Идиотская ситуация».

Они ехали молча, довольно долго. Экипаж петлял по столице, давно оставив центральные аллеи где-то далеко позади и чем дольше, тем сильнее Виз сомневался, что разговор будет официальным. Величественные эркеры и художественно изгибающиеся нимфы сменились каменными сараями с осыпавшейся штукатуркой, у которых отирались бедно одетые оборванцы. Гранитные статуи в покрытых плесенью капюшонах смотрели со стен и крыш своими растрескавшимися лицами, скрадывая дневной свет. Немым призывом о помощи выглядели заколоченные кое-где окна. Висящие на окнах некоторых лачуг грязноватые ленты, очевидно должны были передать предпраздничное настроение их обитателей. По бокам дороги, сквозь камень пробивались сорняки.

— Удивительно, не правда ли, капитан? — в тягучей, удушливой тишине дороги, голос Видящего приобрел странные угрожающие нотки. Склонив голову так, что тень шляпы падала на лицо он, приподняв шторку, смотрел в окно. — Их вера в магию.

— Ч-что? — растерялся от неожиданности Визерий. Человек в черном дотронулся пальцем до стеклышка окна, прочертив на его поверхности невидимую черту.

— Все люди одинаковы. Но по разным причинам. Велоны, беонты… имеет ли это значение перед лицом их веры? Прародитель был мудр, вкладывая эту веру в умы. Слабый верит в магию. В чудо, которое осветит его путь, даст ему надежду. Поэтому они так радостно празднуют все, что напоминает им о чудесах. Поэтому они готовы склониться… и это хорошо. Маги не такие, — в его глазах холодными кристалликами льда светилось знание. — Как собственно и воины, поклоняющиеся фатуму. Слепому жребию, обесценивающему жизнь. А вы, капитан, во что вы верите?

«Он знает! Он все знает!» — обожгла Визерия страшная догадка.

— О чем речь? — проглотив комок, переспросил Виз, пытаясь понять, в чем смысл странной игры, затеянной собеседником.

— Во что верит человек, вроде вас?

Виз нервно пожал плечами, глядя на скорбный образ честным немигающим взором. Видящий некоторое время молчал. Только самые уголки губ чуть-чуть подрагивали, точно комкая усмешку.

— Скажите, как давно вы последний раз получали вести из дома? — задал он новый, совсем уж неожиданный вопрос. Кузов кареты дернулся и замер. Они повернули головы к окну — поросший тростником и ряской тихий пруд, возле похожего на выгнутую кошачью спину моста. Нахмурившись Виз снова посмотрел на Видящего — куда это его притащили? Свет в окне перекрыла тень всадника, объехавшего экипаж. Снаружи донеслись напряженные голоса охраны. Его провожатый, бросив короткое: «Сидите здесь», выбрался из экипажа. Что-то пошло не так, в его планах.

— Кто препятствует королевской воле? — придерживая дверцу открытой, громко спросил он. — Назовите себя!

Ему ответили почти сразу. Вызывающий голос, играющий оттенками хрипотцы, представился:

— Меня зовут Артей Гексли. И насколько я знаю, у вас в карете сидит один человек. Отдайте его.

Видящий спрыгнул с подножки экипажа и, обходя его, двинулся куда-то вперед. Визерий, не мешкая, отправился следом. Одного только взгляда хватило, чтобы понять — их дело дрянь.

Экипаж встал на клочке суши, отмеченном серой лентой дороги. Слева — глухие стены домов, где, судя по виду уже давно никто не жил. Справа пруд под стенами старинного дома. Островерхая красная крыша и высокие, в два яруса окна, делали здание похожим на лечебницу или приют. Дорога вела на мост, а на мосту стояли люди. Плохие. Очень плохие люди. Охранники на конях нервно посматривали по сторонам. К ним уже приближались вооруженные тяжелыми палицами усачи. Все они держались очень свободно. Очень расслабленно. И это, нужно признать, действовало на провожатых, подавляюще. Кучер, напряженно тискал поводья, другой рукой прилипнув к шестоперу. Грэм переводил глаза с одного своего подчиненного на другого, и не похоже было, чтобы он мог совершить что-нибудь дельное в такой нескладной ситуации.

Артей Гексли. Этот человек, в отличие от дикого вида мордоворотов, был знаком Визерию. Знаком от лысины до ботфорт. Раньше он частенько приезжал в Велон — присматривать за рабами Дрейнов. Дворянин с лицом преступника стоял впереди строя из восьми человек, в чьих руках серебрилось разнообразное оружие, и дурашливо улыбался.

Темный, как грач, в шляпе с фиолетовой лентой, Видящий уверенно пошел вперед к самому мосту. Гексли тоже не остался стоять.

— Этот человек, представляет интерес для нас. А значит, пользуется покровительством короля. Освободите дорогу.

Охрана Видящего сжалась. На лицах спутников Артея промелькнула готовность, какая бывает у хищников перед прыжком.

«Что-то не так, — озабоченно подумал Виз. — Дрейнов прихвостень не для того собрал здесь своих висельников, чтобы уступить. Но зачем я им всем? Или это как-то связано с отцом? Он ведь давно уже ничего не писал мне…»

В какой-то момент он испытал желание крикнуть, предупредить Видящего об опасности. Но решимость эта погасла, стоило задуматься, а зачем он королевским магоборцам? И уступила место другому желанию — бежать. Виз оглянулся назад. Ровная дорога, бескомпромиссно тянущаяся вдаль. Нет. Побег неудачная мысль. И дело вовсе не в родовой чести. Дело в том, что здесь негде укрыться. А убегающий человек идеальная мишень.

— Сук вам, от гнилой коряги обломится, а не Сотар, — услыхал Виз слова благородного.

— Гексли, не глупите, — уверенность Видящего было невозможно поколебать. — У меня приказ главы Ордена. Если откажетесь подчиниться, это значительно ударит по положению вашего сюзерена при дворе. А вы сами будете объявлены преступником. И осуждены.

Угроза была веской. И вполне реальной. У человека в черном не было армии и оружия. У него была власть.

— Не буду, — слушая пение соек, ответствовал Гексли. — И ничего такого, что ты сказал, тоже не будет. Если выясниться, что ты пропал. Ведь нашу встречу, по большому счету, никто и не видел.

— Пугаете? — показалось ли, но в голосе Видящего появилось раздражение. — Королевские Видящие неприкосновенны. И вы не такой идиот каким хотите казаться…

— Осторожно! — закричал Виз, пытаясь предупредить. Но было уже поздно.

Артей атаковал молниеносно, опережая слова и эмоции. Видящий, надо отдать ему должное, успел предугадать намечающийся среди добродушной усмешки рывок и попытался отступить. Однако его рефлексы были не столь совершенны. Сабля Гексли рассекла его грудь надвое. Отяжелевшее тело повело вправо и оно рухнуло в зеленоватую воду пруда, вздымая брызги и зеленые пятна кувшинок.

Одного из охранников сбил с коня прилетевший с моста метательный топор, а второй заорал, переваливаясь через седло, споткнувшегося коня — палица ударила с такой силой, что раскрошила его ногу и сломала коню ребра. Животное страшно закричало, совершило попытку сбросить с себя всадника и рухнуло под ударом второго молотобойца, чья палица натурально проломила конский череп. На козлах дергался, извергая изо рта на грудь и живот кровь возница — безучастный и вроде как запуганный Грэм всадил свой нож ему в горло и теперь, спрыгнув на землю, приближался к Визерию.