Рина Росснер - Сестры зимнего леса [litres]

Прихожу в себя, и из горла вырывается стон. Голова болит нестерпимо. Осторожно открываю глаза. Мешок с головы сняли, обнаруживаю, что привязана к дереву. На поляне тлеет костерок, рядом лежат два свёрнутых одеяла.

– Кажется, наша шпринца очнулась.

Оглядываюсь. Кто это сказал? Это я-то принцесса? Неужели я ошиблась и Женю с Мишей убили не Ховлины, а эти незнакомцы? И сейчас меня постигнет та же судьба?

Из-за деревьев появляются двое. Рувим и Альтер. Я охаю.

– Ну, чего вам нужно? – кричу. – Кто вы вообще такие?

Чувствую, как закипает гнев. Он похож на огненный шар, разгорающийся где-то в животе. Мужчины останавливаются напротив.

– Я требую, чтобы вы признались, кто вы такие на самом деле! – Мои пальцы вцепляются в кору и верёвки.

– Глянь-ка, как отвердела наша зафтиг , настоящая хелдиш [56] Хелдиш – отважная, смелая, героиня. , – Альтер тычет Рувима локтем в бок.

– Не ори, идиотка, – говорит тот.

– Нет, буду! Буду визжать до тех пор, пока не отпустите! – Мой голос становится похожим на медвежий рёв.

– Вот так всегда, Рувим. Дураки надеются на чудо. – Альтер цокает языком.

– Либо вы ответите на мои вопросы, либо я закричу так, что сюда сбежится весь штетл.

– А в сообразительности ей не откажешь, Альтиш, – говорит Рувим.

Ненавижу его всем сердцем! Ненавижу эту ухмылку! Так бы и повыдергала все его патлы, до последнего волоска!

– Не называй меня так, – цедит сквозь зубы Альтер.

– Давайте не будем устраивать сцен. Перейдём сразу к делу, – отмахивается Рувим. – Итак, где твой отец, Либа?

– Я уже сказала, не знаю!

– Но он уехал? Куда? – взгляд у Рувима ледяной.

Скрежещу зубами.

– Говорила же вам! В Купель, к ребе.

– Ничего подобного, – возражает Альтер.

– То есть как? – моё сердце обрывается.

– А так. Ребе ушёл от нас в ойлам [57]. По пути сюда мы твоих родителей не встретили, – сдержанно отвечает Рувим. – Лучше не ври.

– Ребе умер? Барух даян ха-эмет [58] Барух даян ха-эмет – Благословен Судья истинный! . Почему же вы сразу не сказали? Значит, мои родители не добрались до Купели?

– Или отправились туда другой дорогой, – предполагает Рувим. – Возможно, мы разминулись с ними в лесу.

– А возможно – с ними случилась беда… – шепотом произношу я, холодея.

– Мы пришли за твоим отцом, – говорит Альтер. – Теперь он наш ребе.

– Мой дядя Янкель уже приходил со скорбной вестью. Зачем вам было утруждаться? Да ещё скрытничать?

Происходящее выглядит каким-то бредом.

Альтер с Рувимом переглядываются, и последний произносит:

– Не твоего ума дело.

– Наверное, – добавляет Альтер, – её батюшке следовало быть с ней более откровенным.

– Думаете, она ничего не знает? Возможно ли такое?

– Эй! Я вообще-то здесь. Может, со мной поговорите? Чего именно я не знаю? Зачем вы меня связали? При чём тут вообще я? – мне становится по-настоящему страшно. – Вы хотите меня убить, да? Это вы убили Женю и Мишу?

– Что?! Разумеется, нет! – рявкает Рувим.

– Тогда чего вам нужно?

– Твой отец – наследник древнего хасидского рода, главу которого община почитает едва ли не царём. Прежний ребе умер, если преемником будет провозглашён старший сын, а именно так и должно поступить, его семья тоже станет частью династии.

– Однако кое-кто пытается очернить имя твоего отца, – подхватывает Альтер. – Они утверждают, что из-за женитьбы на Адели он недостоин быть их главой. Ко всему прочему, у него нет сыновей. Если ты… знаешь, кем являешься, то должна понимать, что для Берре Хасидим жизненно важно продолжить наше дело.

– Ты знаешь, кто ты? – спрашивает Рувим.

– К чему мне с вами откровенничать? Я от вас ничего, кроме зла, не видела.

– Мы могли бы помочь тебе спасти сестру, – ворчливо говорит Альтер.

– Что-что?

– Ты прекрасно слышала, что он сказал.

– И для этого вы схватили меня и привязали к дереву?

– Нет, не для этого – говорит Альтер. – Мы поможем, но тебе придётся честно ответить на наши вопросы.

– Либа, мы на твоей стороне.

– Откуда вам известно, где Лайя?

– Уши есть не только у стен, но и у леса. – Альтер подмигивает.

– Хорошо, хорошо. Хотите скрытничать, скрытничайте на здоровье, – пожимаю плечами. – Непонятно только, зачем меня было похищать, чтобы в итоге предложить помощь.

– Затем, что всё имеет свою цену, шпринца . – Голос Альтера хриплый, точно камни в глотке перекатываются.