Андрей Коптев - Дух-покровитель (СИ)

Как обычно и бывает перед грозой, ветер стих, а животные принялись прятаться по дуплам, норам и прочим убежищам. На ветку рядом со мной приземлилась самая обычная синица. Переступив пару раз лапками и недовольно чвиркнув, она устроилась поудобней и нахохлила желто-черные перышки. Впрочем, меня интересовало не столько ее поведение, сколько возникшие при внимательном рассмотрении птицы ощущения. В голове само собой всплыло слово «эмпатия». Правда, нельзя сказать, что сразу понял — ощущаю чужие чувства. Все же, хмурое небо, готовое разразиться ливнем, да и все произошедшее, положительным эмоциям не способствовало. Потому и не сразу сообразил, что не только свою тоску ощущаю.

Вообще, чувства у птицы были смазанные и упрощенные. Можно сказать — примитивные. Собственно говоря, благодаря этому и понял, что эмоции не мои. Синица хотела есть, ей не нравилась духота, которая явственно ощущалась в воздухе и, кажется, ее пугала предстоящая непогода. Впрочем, со всем этим она легко справилась. Просто и бесхитростно уснув.

Меня же заинтересовала неожиданно открывшаяся способность и я принялся экспериментировать. Все равно других занятий не было, а спешить куда-то не имело смысла. Лес кругом. Первым делом попытался целенаправленно ощутить эмоции птахи. Не то, чтобы мне это совсем не удалось, чувства синички стали более яркими и разобраться в них оказалось легче, но и каких-то новых открытий не последовало. Потратив некоторое время и убедившись в том, что ничего более добиться не удастся, вспомнил о всяких аурах.

Попытки разглядеть энергетическое тело птицы дали неожиданный результат. Глаза слегка защипало, а рассматриваемая птаха расцвела множеством оттенков красно-желтого. Больше всего увиденное походило на инфракрасное зрение. Зацепившись за последнюю мысль продолжил экспериментировать и вскоре добился результата. Понятия не имею, как у меня нынче работает зрение, но спектры переключать и в разных вариациях совмещать научился довольно быстро. Если бы еще глаза не жгло и в голове не шумело, так и вовсе бы хорошо. «Ладно, потерпим», — отмахнулся от ощущений и вернулся к изучению собственных возможностей.

Самым любопытным оказался режим позволявший видеть струящиеся разноцветные потоки. Были они и в теле птицы, и в листьях с ветвями, но особо выдающийся в центре древесного ствола проходил. Довольно занимательное и необычное зрелище. Во всяком случае, мне оно показалось интересней, чем окружающие синичку сферы похожие на помесь мыльного пузыря с желе. Конечно, смотреть на то, как эти струящиеся оболочки вспыхивают при контакте друг с другом забавно, но слишком уж редко они взаимодействуют. Да и не понятно, почему, словно бы текущие друг по другу сферы, не порождают вспышки постоянно.

Разумеется, следующим шагом стала попытка повлиять на увиденное. Вот тут-то и допустил фатальную ошибку. Вместо того, чтобы экспериментировать с листиком или веточкой, сосредоточился на синице. Попытался повлиять на один из центральных потоков. Замедлить его бег. В результате с дерева полетели двое. Я вниз, птица куда-то в лес. Впрочем, давайте по порядку.

Сосредоточившись на соединяющем голову птахи с крыльями потоке, чем-то напоминающем игрек, потянулся к нему рукой, но вовремя себя одернул. Сообразил, если коснусь синичку в материальном плане, то просто спугну, а если попытаюсь стать бесплотным, полечу сквозь ветки дерева. От мыслей о том, что сквозь землю не проваливаюсь в любом состоянии, отмахнулся. Во-первых, несвоевременно. Во-вторых, начнешь задумываться, так еще провалишься, чего доброго. Короче говоря, возникла дилемма. Которая разрешилась просто и, отчасти, без моего участия.

Из-за возникших трудностей, желание повлиять на потоки в теле птицы не только не пропало, наоборот, усилилось. Более того, в голове сформировалось четкое осознание конечного результата который хотел получить. Именно в этот момент, с так и не убранной руки, сорвалось небольшое облачко, которое тут же влетело в птаху, окутало игрекообразный канал и практически полностью остановило ток энергии в нем. Результатом стала всполошившаяся синица, рванувшая куда глаза глядят, и я, ощутивший неимоверную слабость, утративший контакт с материальным и полетевший сквозь листья и ветви к земле.

Не иначе как с испуга, машинально выставив руки, на инстинктах попытался избежать удара и… избежал (ценой полуобморочного состояния и порции отделившегося от тела тумана). Следом сверкнула молния, ударил гром и забарабанили капли дождя. Символично получилось. Впрочем, мне в тот момент было совершенно не до погоды. В себя прейти пытался.

Далеко не сразу удалось справиться с головокружением и одолеть тошноту. Слабость осталась, но все же немного отступила и мысли забегали шустрей. Оглядев себя, обнаружил в груди нечто пульсирующее и вырабатывающее тот самый «туман». Немного посидел, бездумно наблюдая за тем, как он рассасывается и возвращает телу былую плотность. Из памяти полезла информация о магии, душах и прочей мистике. Так как все подобные знания базировались у меня на разных фэнтази, читанных во времена прыщавой юности, достоверность казалась весьма и весьма сомнительной. Однако, как минимум с терминологией стало попроще.

Пульсирующее в груди сплетение каналов решил считать очагом или источником. Туманную субстанцию маной, а воздействия с ее помощью осуществляемые магией. Естественно, с тем же успехом можно было и другие понятия использовать. Всякие праны, ки, пси, чакры, да хоть сила, не в названии суть. Просто духи, коим я нынче бесспорно стал, все же, по-моему, как-то ближе к фэнтези. Хотя, спорно. «К лешему!» — фыркнул, тряся головой и прогоняя сумбурный поток мыслей.

Пока в себя приходил, дождь не только кончится успел, но и утро настать умудрилось. Если бы не шуршание в листве чуть ли не прямо подо мной, так еще неизвестно, как долго бы в отрешенном состоянии пребывал. Не то, чтобы рефлексировал по любому поводу, но если уж начинал самокопанием заниматься, то мог и на сутки из активной жизни выпасть. Встав, хотя, вернее говорить взлетев, переключил режим зрения и сразу же обнаружил копошащуюся в корнях мышь.

Ничего примечательного в ней не было, насколько я вообще мог судить, но экспериментаторский запал во мне еще оставался. Приблизившись к мыши, ощутил ее голод и раздражение. Влиять на потоки жизненной энергии не рискнул, но попытался внушить грызуну мысль о том, что под ближайшем кустом найдется еда. Ни с первого, ни с десятого раза успеха не добился. Тем не менее, ощущение принципиальной возможности осуществлять внушение оставалось, и попытки отправить мышь под куст продолжились.