Джоди Мидоуз - Моя скромница Джейн [litres]

– Я, наоборот, думала сама остаться дома, – возразила Шарлотта. – Сослаться на головную боль или еще какое-нибудь недомогание.

– Ну, хорошо, – довольно вяло согласился он. – Давайте действовать так.

Различив в его голосе какую-то странную принужденность, она посмотрела на Александра сквозь лорнет. На подбородке виднелся легкий порез (наверное, после бритья), под глазами – круги. Выражение лица – напряженное, задумчивое.

– Что-то случилось? – спросила Шарлотта.

Он не ответил.

– Мистер Блэквуд?

Александр выдавил слабое подобие улыбки.

– Все в порядке. Я просто плохо спал сегодня ночью.

– За окнами так громыхало.

– Да.

Она, однако, не сомневалась, что дело тут не только в недостатке сна.

– Мистер Рочестер не вернулся? – уточнила Шарлотта.

Улыбка погасла.

– Нет, не вернулся.

– Это очень странно, не правда ли?

– Очень.

Несколько мгновений они молчали. Мистер Блэквуд хмурился каким-то своим мыслям. Шарлотта наблюдала за ним. Затем ее терпение иссякло, и она выпалила вопрос, давно мучивший ее:

– Вы что-то недоговариваете мне о мистере Рочестере?

Агент вскинул на нее взгляд.

– Что вы имеете в виду?

– С тех пор, как мы здесь, вас что-то тревожит. Или кто-то. Я полагаю, этот «кто-то» – мистер Рочестер. Когда он в комнате со всеми, вы только на него и пялитесь, причем с таким выражением… – Тут она отвела глаза, внезапно осознав, что призналась, как пристально наблюдает за Блэквудом, и смутившись от этого. – В общем, ваш повышенный интерес к нашему хозяину очевиден. С чем он связан?

– Я… – Его, похоже, ошеломила прямота вопроса. Затем он вздохнул. – Мне думается, мистер Рочестер был другом моего отца.

– Был?

– Мой отец умер. – Александр склонил голову и принялся с величайшим вниманием изучать носки своих ботинок.

– Извините, – просто сказала Шарлотта. – Когда это случилось?

– Четырнадцать лет назад. Я тогда был еще маленьким, но…

Она испытала сильное желание положить руку ему на плечо, но в саду уже начинали появляться люди, и они наверняка сочли бы такой порыв неприличным, даже между «кузеном и кузиной». Вместо этого девушка одарила Александра сочувственной улыбкой.

– Я знаю, каково это – потерять самого близкого человека. Моя мама умерла, когда я тоже еще не вышла из раннего детского возраста. Я почти не запомнила ее, разве что несколько ярких моментов…

Например, однажды Шарлотта лежала в лихорадке, и с тех пор навсегда сохранила в памяти прохладу материнской руки у себя на щеке. Как успокаивало ее тогда одно это прикосновение!

Она снова посмотрела на мистера Блэквуда. Он тоже обратил к ней пристальный взгляд. Щеки ее запылали.

– Значит, – продолжала она, – мистер Рочестер знал вашего отца?

– По-моему, они крепко дружили. В моей памяти всплывает все больше связанных с ним эпизодов. – У мистера Блэквуда даже дыхание перехватило. – Припоминаю, кстати, обеды здесь, в этом самом особняке. С мистером Рочестером и его… – Он помолчал. – Его женой. У него была жена. Как мне тогда казалось, очень красивая.

– Очевидно, она…

– Да, очевидно, она скончалась, – закончил агент. – Как грустно.

– И вот теперь он собирается сделать предложение мисс Ингрэм. Что еще грустнее, – жестко добавила Шарлотта. – Ужасно противное существо.

Мистер Блэквуд издал несколько испуганный смешок. Шарлотта тоже рассмеялась. Затем они широко улыбнулись друг другу – словно тучи между ними рассеялись…

– Так вы напомните мистеру Рочестеру о своем отце?

Александр робко кивнул.

– Я ожидал, что он меня узнает. Понимаю, это звучит неправдоподобно, но говорят, я – копия отца.

– Однако если вы откроете мистеру Рочестеру свое происхождение, сразу выяснится, что вы никакой не мистер Эштон, – отметила Шарлотта. – Выходит, и слава богу, что он вас не узнал.

– Ну да, – согласился Александр. – Слава богу.

Она собиралась еще что-то добавить, но тут к ним, задорно подпрыгивая, словно игривый щенок, подбежал Бран.

– Мы едем на пикник, – с воодушевлением воскликнул он. – Обожаю пикники!

Мистер Блэквуд с Шарлоттой обменялись озорными взглядами. Девушка улыбнулась.

– Я уже чувствую приближение мигрени.

Когда вся компания укатила, Шарлотта сразу бросилась на поиски Джейн и обнаружила ее в библиотеке, где они с Адель спрягали неправильные глаголы.

– А, Шарлотта, здравствуй, – вздохнула гувернантка, увидев подругу прямо перед собой.

– Есть у тебя минута? – с ходу спросила та. – Надо поговорить.

Джейн вздохнула еще глубже.

– Ну, давай.

Они уединились в углу, чтобы их никто не услышал. Шарлотта расправила плечи и набрала воздуха в легкие. Но не успела она заговорить, как Джейн опередила ее:

– Пожалуй, не стоит даже начинать. Со времени нашей последней беседы ничего не изменилось.

– А вот и изменилось, – запальчиво выпалила мисс Бронте. – Джейн, ты ушам своим не поверишь. Общество предлагает тебе за службу агентом пять тысяч фунтов стерлингов в год.

Джейн молча глядела на нее.

– Ты что, не слышишь? Пять тысяч фунтов!

– Слышу, – тихим, сдавленным голосом отозвалась та, – но почему…

– Помнишь Сару Кершоу из «Ловуда»?

– Ту, с зелеными глазами?

– Ну да. Она как-то раз совершенно случайно пошла в церковь и встретила там мистера Бурре, который сразу так увлекся Сарой и ее зелеными глазами, что просто не мог на ней не жениться. Еще разразился скандалище, поскольку у семьи Кершоу не было ни гроша, а мистер Бурре получал по четыре тысячи в год.

– К чему ты ведешь, Шарлотта? – утомленно спросила Джейн.

– Приняв наше предложение, ты станешь богаче Сары Кершоу, самой богатой девушки из всех, кого мы знаем. Ты обеспечишь себя на всю жизнь!

– Не понимаю, – заметила гувернантка, – с чего они предлагают мне такую сумму?

– С того, что ты – особенная, – ответила Шарлотта, решительно подавив укол зависти в груди. – Таких, как ты, называют Маяками. Ты…

Джейн резким жестом остановила ее.

– Прекрати. Не надо ничего больше говорить, Шарлотта. Я не хочу этого слушать.

– Но…

– Никакая я не особенная. Я обычная девушка. Да, я вижу привидений, но это всегда доставляло мне только одни неприятности!

– Послушай, Джейн, если только ты…

– Нет. Больше ни секунды не стану раздумывать. Нет, нет и нет. Уходи, Шарлотта. Хватит с меня этих игр.

Кровь бросилась в лицо Шарлотте.

– Ты законченная эгоистка, Джейн Эйр. Тебе выпал в жизни шанс, за который любая из нас… Ну, если не убила бы никого физически, то расшиблась бы в лепешку. Тебе этот невероятный, чудесный шанс падает прямо в руки, задаром, а ты нос от него воротишь. Проходишь мимо своего счастья! Дура!