Анна Бруша - Битва за любовь

— Пока мы наедине, я хочу сказать тебе, Магда, что теперь между нами не будет никаких трений, — неожиданно сказала Флора. — Поскольку раньше ты была наследницей моего мужа, это вызывало у меня некоторое волнение. Но сейчас ты принадлежишь семье Дрейн, так что не имеешь права ни на земли, ни на богатство твоего отца.

Я дернула плечом.

— Разве тебя не волнует, что человек только что погиб у нас на глазах? Это было ужасно. — Я промокнула глаза платочком.

— Разумеется, — подтвердила Флора. — В этом доме творится что-то непотребное. Ты хоть знаешь, какая репутация у твоего супруга? — Она презрительно скривилась. — Ничего удивительного, что здесь произошло нечто подобное.

— Не оскорбляй моего супруга. Он достойный маг.

Флора улыбнулась.

— Не надейся, что отец будет тебе помогать, когда Дрейна начнут осаждать кредиторы. Я буду молиться Светлейшей за тебя. Но пора понять, где ты находишься. Твоя расточительность не доведет до добра. Эти платья, которые ты заказала у портного ее светлейшества… Это просто немыслимо!

— О, Флора, как ты добра, — сказала я. — Возможно, я приму твой мудрый совет к сведению и начну облачаться в простые одежды.

— Да. Это будет разумно с твоей стороны.

— И я так благодарна за твои будущие молитвы Светлейшей. Теперь я буду засыпать спокойно, зная, что такая благочестивая дама печется о моем благополучии.

— Дерзкая девчонка, — не выдержала Флора.

Я только улыбнулась. Неужели она чувствует себя дамой почтенного возраста, что называет меня девчонкой? Нелепица!

— Ни минуты больше не желаю здесь оставаться! Я хочу покинуть это место как можно скорее.

Она стремительно вышла. Я последовала за ней. Вскоре до нас донеслись разгоряченные голоса. Я узнала Силана.

— А может, это тебе, Кас, было поперек горла? Ведь все вышло не по-твоему?

— Ты расстроен, Силан, но я не намерен выслушивать оскорбления. Лучше тебе прикусить язык.

Отец обернулся, когда мы зашли.

— Хорошо, что ты спустилась, Флора. Мы уходим. Сейчас же!

— О, какое облегчение, — выдохнула Флора и вцепилась в его руку, как будто ее окружали темные, готовые накинуться на нее в любую минуту.

Отец гордо расправил плечи и потянул за собой жену.

— Ты пожалеешь о своем поведении, Силан. Я не займу тебе ни единой монеты, ни одного кристалла ты от меня не получишь.

Флора послала мне торжествующую улыбку и крепче сжала руку супруга в знак поддержки и одобрения его словам. А отец все горячился:

— Нельзя бросаться такими обвинениями! Если тебя окружают преступники — это не значит, что все такие. Идем же, Флора.

— Нет, вам придется потерпеть мое гостеприимство, пока не прибудут целители и маги-дознаватели.

Хорошего настроения это отцу не прибавило. Они с Флорой уселись с кислыми минами.

Но помимо целой оравы разномастных магов, наводнивших замок, к нашему обществу прибавился неожиданный гость: первый советник правителя и мой старый знакомый. Эдмунд.

— Прошу прощения, что нагрянул без предупреждения, — сказал он, входя в комнату, но по голосу было понятно, что он не испытывает никаких волнений по этому поводу. — Господин Дрейн, ваши маги сообщили мне, что произошло несчастье. Я буду рад оказать посильную помощь.

Я слегка занервничала. Магом Эдмунд был весьма талантливым и знающим.

Отцу и Флоре все-таки позволили удалиться, а я осталась послушать, к какому заключению придут собравшиеся ученые мужи.

Они обступили тело и тихо переговаривались. То и дело вспыхивали какие-то заклинания. Перед целой толпой сохранять спокойствие становилось все труднее.

Время тянулось очень медленно, советник не выдержал:

— Давайте спросим у покойного, что он думает о своей смерти? — неожиданно сказал Эдмунд.

Он стоял чуть в стороне и также наблюдал за действием магов-дознавателей.

— Если его душа недалеко ушла по светлому пут и, он нам ответит. Как правило, жертва знает своего убийцу.

Я вздрогнула. Светлые маги не занимаются некромантией.

Тут Эдмунд повернул голову.

— А госпожу Магду я попрошу оставить нас, поскольку это зрелище не для женщин. Возвращайтесь к себе в покои и попытайтесь поспать. Час уже поздний, а точнее — ранний.

Он улыбнулся. Новый Эдмунд был по-прежнему пугающим. И все собравшиеся слушали его беспрекословно. Как животные чувствуют силу вожака стаи, маги также подчинялись Эдмунду. Они расступились, освобождая ему путь. Мне же ничего не оставалось, как удалиться.

Я побоялась отпускать галку, Эдмунд мог заметить. Не представляю, какое ужасное колдовство он задумал.

Ожидание в тишине оказалось мучительно долгим, а переживания этого дня настолько сильными, что я просто-напросто заснула, стоило голове коснуться подушки.

Разбудил меня тихий стук в дверь. Я села на постели.

— Кто там?

— Это я, Эдмунд.

Он вошел в комнату без сопровождения и не дожидаясь моего дозволения. Хорошо, что я была одета.

— Что, все уже кончено? — холодея, спросила я. — Что же сказал покойник?

— Он назвал целую кучу врагов. Даже я сейчас не могу похвастаться таким внушительным списком. Но господин Дрейн не знает, кто его убил.

Маг опустился в кресло. Лицо его было скрыто в тени, поэтому я не могла разглядеть выражения, когда он продолжил:

— Старого интригана отравили. Не стану вдаваться в подробности, но эти олухи не смогли бы ничего распознать, если бы не мое вмешательство.

— Какая удача, что вы появились! — сказала я, гадая, какая злая сила принесла Эдмунда в замок Силана именно сегодня.

— Но поскольку все, кто присутствовал на ужине, живы, а все вы пили из одних и тех же кувшинов и ели с одного блюда, это наводит на мысль, что яд он, скорее всего, принял раньше. Силан не видел, чтобы кто-то колдовал над тарелкой несчастного.

Эдмунд подался вперед, и меня обжег взгляд проницательных глаз. Неужели он меня подозревает? Нет, невозможно. С чего бы.

— В любом случае пусть разбираются те, кто должен. Это не занятие для советника правителя.

Его слова меня несколько успокоили.

— Зачем же вы посетили нас сегодня? — робко спросила я.

— Я хотел поговорить с тобой, Магда. О Клеа. — Он устало потер лоб. — Я знаю, что вы виделись. И не понимаю, почему с каждым днем она становится все грустнее. Почти не спит ночами, а если ей удается забыться, просыпается с криком, переполошив всех слуг. И все время требует от отца вернуть тебя ко двору. Может, ты что-то можешь мне рассказать?

Искушение было велико. Я могла бы открыть тайну Эдмунду, но как он истолкует мое участие? Может, решит, что вся вина на мне, поскольку это именно я провела обряд? Да, Клеа пообещала своего ребенка тьме, но разве влюбленный маг будет разбираться в таких деталях? Тем более ребенок-то его.