Дженнифер Арментраут - Самая темная звезда [litres]

Я вновь задышала, а Шон рухнул на пол и уже не шевельнулся.

Из-под его тела показалась темная лужица.

Оторвав взгляд от павшего лаксена, я уставилась на Люка. Сияние угасло. Так вот чем источники отличаются от лаксенов. Источники могут убить, сжав пальцы в кулак .

Боже мой.

– Блеск, – вздохнул Люк, изучая мертвые тела. – Как-то все внезапно обострилось.

Грейсон почесал пятерней волосы и откинул их с лица.

– И не говори. – Затем он поглядел на меня. – Похоже, она в шоке.

Все еще сжимая в пальцах бутылку, я смотрела на тела. Они казались какими-то… неестественными, как манекены из фантастического фильма. Люк медленно повернулся ко мне и тяжко, со свистом выдохнул.

– Я же сказал, чтобы ты оставалась в комнате.

– Нет. – Я с трудом оторвала взгляд от мертвых лаксенов. – Ты сказал, чтобы я не спускалась с тобой.

Парень подошел ко мне, не обращая внимания на трупы, словно их там не было.

– Ты ведь понимаешь, что это одно и то же.

Он аккуратно оторвал мою руку от бутылки, поставил ее на полку за моей спиной и посмотрел мне в глаза.

– Цела?

Мои плечи безвольно обмякли.

– Цела.

Он снова перевел дыхание и тихо произнес:

– Мне пришлось, понимаешь? Пришлось так поступить. Они были опасны.

– Я догадалась.

– У нас с Уэйландом уже бывали проблемы. Он знал, что сюда не стоит приходить.

– Они же из захватчиков, верно? – Когда он кивнул, я нервно сглотнула. – Поэтому ты им отказал?

Он перехватил мой взгляд.

– Я им не помог, потому что они не ценят человеческую жизнь. Вот почему. – Мое сердце забилось чаще. – Уэйланд прекрасно понимал, что ни один лаксен, угрожающий человеку, не получит от меня помощи.

– Если они все знали, зачем пришли?

– Им некуда было деваться.

Люк оглянулся, и я только сейчас заметила, что Грейсона уже не было в клубе.

– Спецслужбы постоянно выслеживают нелегалов, и, наверное, эта троица попала под подозрение.

Я слышала, каким тоном они разговаривали с Люком, и все же, возможно, события развернулись бы совсем иначе, если бы я осталась в чертовой комнате.

На душе стало тоскливо от чувства вины.

– Не надо было мне высовываться.

– Да, не стоило.

– Прости, – прошептала я, осознавая, что если бы я…

– Все бы закончилось точно так же, – вмешался в мои мысли Люк, – осталась бы ты в комнате или нет. Но ты могла пострадать.

– Не читай мои мысли! – Он посмотрел на меня, не собираясь оправдываться, и я тяжело вздохнула. – Люк, они такие страшные.

– Да. Большинство лаксенов считаются с людьми. Некоторые – нет. Те лаксены были опасны. – Он склонился ко мне, облокотившись рукой о стойку, и прикрыл глаза. – Мне жаль, что ты все это видела. Тебя могли ранить.

И правда могли.

– Кажется, Чарити назвала тебя Персиком? – Его губы тронула слабая улыбка, и мы вновь встретились взглядами. – Мне нравится.

Я поморщилась.

– А мне – нет.

– Тебе идет.

– Это просто… лосьон.

– Нет, – он откинул голову назад, – дело вовсе не в этом.

Я не знала, что ответить. Покосилась на бездыханные тела и спросила:

– А другие источники тоже так могут?

– Нет.

Люк коснулся пальцами моего подбородка и потянул на себя, прочь от ужасающего зрелища. Мы смотрели друг на друга и молчали. После всех ужасов мне следовало бы его бояться, бежать от него без оглядки.

Но нет.

Я должна была уйти, ведь так диктовал здравый смысл.

Но я не уходила.

– У большинства источников не было моего опыта, – сказал он, и я не смогла подавить дрожь в теле. – Но некоторые… гораздо страшнее меня. Те, у кого…

– Что?

– Источники, лишенные сострадания. – Он зажмурился. – Те, кого я надеялся изменить, научить сопереживать, стать похожими на людей… Хотелось бы верить, что безнадежных случаев не бывает, но такие примеры есть. И с этим ничего не поделаешь.

– Мне бы тоже не хотелось верить, что люди бывают… потеряны, – подметила я. – Это так грустно.

Он опустил руку, слегка коснувшись пальцами моей шеи, отчего меня охватил совсем иной трепет.

– Такова жизнь, Персик. – Его зрачки померкли, превратившись в черные точки.

– Не называй меня так, – рассердилась я, а сердце зачастило.

– Я опять пропустил что-то интересное?

Мы оба обернулись и увидели стоящего у сцены Кента. Люк отступил, и мне будто стало легче дышать.

– Придется прервать нашу беседу. – Люк провел рукой по копне рыжеватых волос. – Я позабочусь о том, чтобы ты добралась домой без приключений.

– А что со мной может случиться?

– Лаксены рождаются тройнями. И, насколько знаю, у Шона и Чарити есть брат. Возможно, он давно погиб, но если объявится…

Черт, я совсем забыла: лаксены – тройняшки.

Просто никогда не встречала их в полном составе.

– Грейсон проверяет, не ошивается ли кто-то снаружи, но, сама понимаешь, нужно перестраховаться, так что тебе не стоит здесь оставаться.

Кент поглядел на нас.

– Ну правда, откуда здесь мертвые лаксены? И кто будет разгребать этот бардак? Чур, не я.

Люк не обратил на него внимания.

– Ты в безопасности. Просто не хотелось бы рисковать.

Мне неожиданно вспомнилось, что Шон говорил о недоразумениях.

– Думаешь, они как-то причастны к случаям с Колин и Амандой?

На лице Люка промелькнуло странное выражение. Я не успела его распознать.

– Все может быть, – заметил парень, но почему-то казалось, что он в это не верит. Он взял меня за руку и вывел из-за барной стойки. – Если третий жив, Грейсон его найдет.

– Уверен? Он за все это время палец о палец не ударил. Ему бы только леденцы разыскивать.

Кент фыркнул.

– Очень похоже на Грейсона.

– Разберемся, – сказал Люк, поглядывая на меня, пока мы подходили к Кенту. – А сейчас тебе лучше побыть дома.

Кент удивленно поднял брови.

– Ну, сегодня, кажется, будет весело. Жду не дождусь. Но убирать не буду.

– Но… – я осеклась.

Кент похлопал меня по плечу. Я покачала головой, отворачиваясь от него.

– Погоди. Мы же еще не…

– Успеется, – прервал меня Люк. – Обещаю, Персик.

Я поджала губы.

– Не называй меня так.

– Буду на связи, – настаивал он. – Обещаю, но сейчас иди.

Он стиснул мою ладонь и через мгновение вдруг потянул к себе, прижался ко мне всем телом. Склонил голову, и его дыхание коснулось моего лица.

Это прикосновение напугало меня.

– Ради меня поезжай домой.

Он прикоснулся ко мне губами.

– Пожалуйста.

Люк отпустил меня, и я в полном смятении выполнила его просьбу, ведь от него, наверное, не часто услышишь «пожалуйста» .

Я покинула клуб.

В воскресенье я рано проснулась и, хватая ртом воздух, подскочила в постели.

Касаться горла было больно: кожа саднила, косточки ныли, будто меня только что душили. Мне приснился сон. Точно сон, потому что несколько мгновений назад я была в клубе с опасными лаксенами, но… без Люка. Еще там был кто-то, похожий на Шона, и он меня душил.