Принцесса Штальхаммер - Кудель кровавого льна

Невооружённым глазом было видно, что важная нага едва не засыпала от скуки и постоянно зевала, прикрываясь перепонкой между пальцами. Если кто-то из горожан имел безрассудство приблизиться к наге хотя бы на расстояние вытянутой руки, тритоны угрожающе шипели и сильнее сжимали трёхпалыми кистями личное оружие. Все трое тритонов были вооружены замысловатыми протазанами, у которых длинное древко обвивал морской змей с точащим из раскрытой пасти остроконечным лезвием из отливавшего морской синевой пинелина. Челюсти змея выполняли роль ушек протазана и были усеяны остро заточенными клыками. Обычно стража, вооружённая подобным колющим оружием, приставлялась к действительно важным мерфолкам. Нага, если судить по помпезному хвостовому плавнику, усеянному разноцветными полупрозрачными перьями летучих рыб, и пышной сегментной юбке с ракушковым подолом, была консулом или иным высоким должностным лицом. Такие господа редко выползают на сушу, и встретиться с ними шанс очень невелик.

— Я, пожалуй, пойду на корабль, — шепнула Козочка на ухо Элизабет, — ну её, эту казнь, к тому же тут до тошноты отвратительно находиться.

— Понимаю.

— Я тоже уйду, — промолвила Аврора, — не хочу тут быть. Я лучше побуду с Шай’Зу.

— Уверена? — посмотрела на свою ученицу эльфийка.

— Уверена! — пискнула девочка и упёрлась кулачками в бока. — Я присмотрю за Шай’Зу, не бойся.

— Что ж, ступайте, а мы с Форсункой ещё немного задержимся. Нам нужно забрать у Ольхтанда её топор. Иди, крошка.

Аврора поспешила покинуть городскую площадь, чтобы, не дай боги, не встретиться взглядом с чёрными и блестящими глазами волоокой наги. Когда она в последний раз поддалась подобной гипнотизации и потеряла бдительность, то лишилась мизинца. Она помнила любимую поговорку бывалых рыбаков Усоньки: «При встрече с мерфолком отведи взгляд в сторонку». Опасно было не то что смотреть в их бесплотные, лишённые белков и радужных оболочек глаза-антрациты, но даже бросать мимолётные взгляды: вмиг увязнешь в этих глазах, как в густой смоле, и твой разум поглотит неизбывное бессилие, опасно граничащее с натуральным гипнозом. Аврора помнила и глаза Форсунки, большие, влажные, чёрные, очень похожие на глаза мерфолков, но у рыбницы они были непроницаемыми, холодными и бесстрастными, такими, в которые можно было без опаски заглядывать, чтобы иметь прямой зрительный контакт. И изредка в них разгорался добродушный игривый огонёк, особенно когда Форсунка невинно «шутила» над юной Авророй, а потом обхохатывалась над её реакцией.

— Куда ты так спешишь, девочка? — Аврора услышала позади удивлённый голос Козочки и значительно сбавила шаг. Эшафот и нага остались позади, впереди петляла полупустая городская улица, стиснутая безвкусными двухэтажными особнячками с мансардами и однотипными резными фасадами, увитыми трассами паровых труб. За ними в пасмурное небо высились серые и скучные многоэтажные кирпичные дома, ещё больше удручающие своим однообразным внешним видом.

— Не хочу, чтобы та нага смотрела мне в глаза, — несколько смущённо призналась Аврора, будто стыдилась своей фобии.

— Знаю, у тебя не самые лучшие воспоминания, связанные с мерфолками, но всё же не стоит теперь бояться их, как огня, — дриада догнала девочку и зашагала рядом. — К тому же алые наги должны благодарить тебя за поимку убийц их родичей.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь без их благодарностей, — вздёрнула носик юная чародейка. — Хватит уже о мерфолках, пожалуйста. Посмотри вокруг — на улицах ни души. Сейчас почти все горожане запрудили центральный майдан, чтобы поглазеть на казнь. С кем ты собираешься общаться, кроме меня?

— Для начала я намеревалась отобедать и немного передохнуть на корабле, к тому времени гномов должны уже казнить, а народ разогнать. Тогда и прогуляюсь по Ветропику, но буду держаться подальше от Богатого района. Отвратительно там находиться. Отвратительнее, чем в Нищем.

— Странно, — покачала головой Аврора, — мне казалось, ты вчера по горло насытилась общением с людьми, когда они окружали тебя, тыкали пальцами, передразнивали твои фразы и смеялись над твоим произношением.

— Пускай смеются, чем больше я их слушаю, тем глубже избавляюсь от нежелательного прононса, а что касается прикосновений — это действительно неприятно, но что поделать, если вы, люди, такие любопытные? Кажется, если вы не попробуете что-то наощупь, то не поверите до конца своим глазам. Вам крупно повезло, что моя кожа не выделяет ядовитые миазмы, а прикосновения к шкуре не обращают в камень и не воспламеняют волосы. Иначе бы треть города ходила с обугленными головами, треть навеки застыла в каменных оболочках и ещё треть лежала бы замертво, а оставшиеся горожане уже подняли бы меня на вилы и рогатины.

Аврора фыркнула, закрывшись рукой. Пропустив дриаду вперёд, девочка неуклюже оседлала её, поправила ставшее неудобным платьице, и легонько стукнула пятками по бокам оленьего тела.

— Прошу прощения? — Козочка взбрыкнула задними копытами, но Аврора держалась уверенно.

— Покатай меня! Я видела, как ты скакала в юдоли Блаттион, это было здорово! — кудесница обхватила талию древодевы и положила голову ей на плечо. — Ну пожалуйста, хотя бы до порта!

— Аврора, я думала, ты уже взрослая девочка…

— Я взрослая женщина, а все взрослые женщины любят ездить верхом, ведь это так по-взрослому! Ха-ха!

— Ладно, твоя взяла. Только не лягай меня в бока и не сваливайся, договорились? Во втором случает Марго прикончит меня, а в первом — я тебя, — дриада хрустнула шеей, поочерёдно отряхнула ноги, стремительно сорвалась с места и галопом поскакала по пустой улице, выбивая частое стаккато копытами о серую брусчатку.

Аврора, придерживая одной рукой развевающиеся на ветру косы, а другой обхватив живот Шай’Зу, звонко расхохоталась, хоть бьющий в лицо ветер слезил глаза и сбивал дыхание. Немногочисленные прохожие с криками разбегались в стороны, завидев всадницу, а Шай’Зу, пробегая мимо, с воинственным кличем хлестала их хвостом. Встреченная за крутым поворотом торговка от ужаса выронила из рук корзину со спелыми яблоками. Шай’Зу, ловко переставляя ноги и не сбавляя бешеной скорости, умудрилась не раздавить ни один сочно-красный плод и поскакала дальше. Разгневанная женщина схватила катящееся мимо яблоко и швырнула его в дриаду, но не попала.

— Ай, повозка! — пискнула Аврора и, пригнувшись, спряталась за спину дриады.

Та, не сбавляя скорости, бежала прямо на медленно бредущую бестарку, заполненную зерном и накрытую куском рогожи. Тащащий бестарку ослик протяжно заржал и поджал уши, когда Шай’Зу, уже готовая с разбегу столкнуться с препятствием, в последний момент затормозила, присела и, распрямив сильные задние ноги, выдала такой каприоль, которому могла позавидовать любая цирковая лошадь. Пожилой возница охнул и втянул голову в плечи, когда поджатые передние ноги дриады сбили с его седых кудрявых волос дырявый картуз. У Авроры перехватило дух, на секунды ей показалось, что Козочка вот-вот взлетит, как самый настоящий пегас. Чувствуя, что дриада начинает опускаться, а она продолжает по инерции лететь, наездница с визгом вцепилась в плечи древодевы и сильнее обхватила ногами бока. Удержалась, не вылетела.