Марина Бишоп - По воле тирана

- Мне нужно кое-что найти.

- Кое-что? Постой. Я пойду с тобой. Ролл согласно кивнул.

-Мне пригодится твоя помощь. Только не размахивай секирой у меня за спиной. Хоут протер лезвие краем туники.

-Где твоя кольчуга?

Хоут мотнул головой в сторону одного из ходов.

-Меня завалило, пришлось выползать из проклятой черепицы. - Ясно.

Они вошли в главный портал. Потолок был достаточно высок, хоть обоим приходилось нагибаться на мелких запутанных лестницах. Множество винтовых лестниц говорили скорее о том, что они в хозяйственной постройке.

- Эти коридоры не уступают по своей запутанности галереям.

- Второй этаж похож на первый. Только расположение дверей разное. Смотри. Опять лестница. Давай проверим каждую комнату, - предложил Ролл.

- Если ты мне скажешь, что мы ищем, то, возможно, я смогу помочь найти "кое-что".

- Шалфейю, - мгновенно отозвался Ролл.

- Ах да. Не ту ли, от которой у тебя отказала голова?

- Она нужна мне. Она нужна нам, Хоут.

- Нам?

Хоут вытаращился на него, словно та странная горячка снова вернулась. -Тогда скажи НАМ, зачем она Нам нужна? Кстати, помнится мне, ты обещался рассказать об этой странной истории.

- Случая подходящего не было.

- По-моему, сейчас как раз подходящий момент. И вот опять я иду у тебя на поводу.

- Это твой долг.

- Разумеется, брат. Ладно. Как она хоть выглядит? Мне эти шалфейи все на один лик.

Хоут хлопнул ресницами и неклюже замахал руками, изображая крылья. Его губы вытянулись в трубочку.

-У этой волосы красные, - нехотя признался Ролл.

-Точно, я вспомнил, красные, как у меня ...почти, - Хоут оттянул косичку своей бороды. - Значит, не пропущу.

-Обойдя все залы и комнаты, и не обнаружив ничего, кроме богатых съестных припасов и помещений для прислуги, они вернулись вниз, чтобы пройти к другому корпусу. Но и там их постигла неудача.

Восточный корпус предназначался для гарнизона. Стоящий поодаль особняком третий корпус должен был оправдать затянувшиеся поиски. Отсюда не слышались крики, скорее, неестественная тишина окружила сдвоенную башню. Они сразу попали в величественный трапезный зал. Сырой воздух, настолько знакомый фарлалам, несколько удивил. Они не ожидали подобные сгустки над землей. Два камина явно не протапливались уже долгое время.

На выложенным разноцветной стеклянной мозаикой полу валялись оставленные впопыхах ларцы с драгоценностями, видимо, изначально спрятанные в этом зале.

- Думаешь, они покинули замок прямо перед штурмом?

- Нет, мы видели нескольких шалфейев, вылетевших, когда ты уже был внизу.

- Я тебе не приходила в голову мысль, что все шалфейи давно ретировались отсюда? Насколько я помню из нашего отрывочного разговора, эта шалфейя - дочь короля. Она наверняка упорхнула отсюда в первую очередь.

- Я уже думал об этом.

- И мы очень сильно рискуем. Эта раса знатна своими ловушками.

- Значит, будь осторожнее.

Внизу оказался еще один большой зал и пять более мелких помещений, в том числе кухня. Второй этаж разветвлялся. Узкий проход вел наверх в донжон. Другой коридор упирался в кованую дверь.

- Кажется, мы попали в точку. Если она и прячется, то только тут.

Хоут закинул секиру на плечо и толкнул дверь. Еще один проход с несколькими дверьми озадачил оружника, но недолго размышляя, он толкнул первую дверь.

- Тут только спальные покои.

Ролл вошел в последнюю дверь в нише в самом конце коридора.

- Иди сюда, Хоут, - окликнул воин. - Осторожно, тут потолок низкий.

Упираясь макушкой в деревянные балки, оба оглядывали богатое помещение. Редкие гобелены работы мастеров каменщиков, дорогие воздушные ткани, наброшенные на обитую бархатом кровать и пушистый, выкрашенный в малиновый цвет ковер, застеленный поверх камня. Занавеси из почти невидимой ткани на широких окнах, откуда обильно проникал свет.

- Здесь теплее.

- Ты прав, осмотри тут всё.

- А ты куда?

- У шалфейев все банально: аристократы либо на троне, либо в загоне.

- О-о-о, Роланд. Опять?

- Что опять?

- Внезапно проснувшийся талант! - еле сдерживая смех, серьезно огласил Хоут, придирчиво вглядываясь в ясные глаза брата. - Ты стихи сочиняешь на ходу.

- Я неисправимый романтик, и одно из умений воина располагает не только к рубке конечностей, но и к поэзии.

Ролл возвел указательный палец вверх, уткнувшись им в потолок, переложенный перекладинами.

- Уйди отсюда, брат, пока мой не помутился взгляд, - передразнил Хоут, удачно увернувшись от толчка.

- По-моему, самое время проведать, чем сыты их крысы. Пойдем-ка в подземелье.

- А по-моему, мы зря теряем время. Я бы лучше напился и отъелся на запасах этой крепости.

- Не обольщайся, никто не притронется к припасам - они могут быть отравлены, поэтому нуждаются в проверке. У нас для этого достаточно пленных кушинов, я полагаю? Осмотри комнату и последний этаж. Я чувствую что-то живое в этом корпусе.

-А я чувствую, что умру от голода.

Ролл засомневался в предсказателе, протискиваясь через узкий проход в подземелье замка. Лицо обдало влажным холодом, от которого защипало в носу. Он потрогал склизкую стену и с омерзением вытер о кожаные штаны, шагнул с лестницы и чуть не поскользнулся на протухшем сене, смешанным с вонючей водой, почти покрывшей носок его сапога.

Само подземелье, в отличие от входа, имело большие сводчатые потолки. Их поддерживали покрытые зеленой плесенью колонны. Центральная была сильно опалена. В первом помещении он разглядел несколько пустых клеток. В углу свалены ржавые цепи. Из общей груды металла ясно выделились колодки.

Он прошел через арку в помещение побольше. Пять столбов выстроились в ряд, с каждого с двух сторон свисали по паре железных колец. Ролл застыл в проходе. Разноцветные вспышки света замелькали перед его глазами, озаряя картину, увиденную им у озера, пленившую невиданным изяществом тела шалфейи, жгучих волос и голоса. Болезненная ломота в чреслах сменилась похожими на спазмы позывами к тошноте. Два слоя времени смешались, и настоящее предстало кровавой картиной.

Сине-красные разводы на коже - молочная белизна в опале мутно-желтого глаза Навалеха.

Колтуны вымазанных в грязи и крови волос - их безупречный шелк у озера. Горка перьев с запекшейся кровью у ног - дрожание их белоснежного букета. Сколько ему приходилось видеть в своей жизни крови. Сколько ненависти накопилось за период Великого запрета на войны. Но сейчас он не мог успокоить быстро бьющееся сердце. Он почувствовал, как раскаляется, однако совладал с собой и приблизился к куску обезображенной плоти.

Она висела закованная в кольца. Тело неестественно накренилось вперед, создавая впечатление, что плечевые суставы вывернуты. Ролл медленно обошел ее. Горло перехватила вязкая слюна. Он был поражен открывшимся ему зрелищем. Ему не раз приходилось убивать и быть свидетелем жестокой расправы над врагами, но необъяснимым был состоявшийся факт - именно от шалфейи, закованной и, возможно, мертвой, в сердце словно началась зима.