Олег Данильченко - Вернуться, чтобы исчезнуть [litres]

Так и поступили, а еще через два дня хода, рано утром, когда Олия только показала краешек своего диска над горизонтом, в каюту ворвалась дочь и, невзирая на то что мы с Ленкой спали голышом после весьма увлекательных ночных действий, укрытые одной простыней, принялась нас тормошить.

– Вы чего еще спите?!! Там такоооое!!! Такооое!!! Ух какое!!! Да ну вас! Лежебоки!!! – отбарабанила скороговоркой, что тот пулемет, и вихрем снова унеслась на палубу.

– Ты что-нибудь понял? – спрашивает Полозова, протирая глаза.

– Неа, – отвечаю. – Но думаю, что надо сходить и узнать, что там за УХ образовался.

Вставать я начал еще позавчера. Организм, подкармливаемый заботливыми стараниями Ефимовны и рыболовным мастерством наших рогатых гостей, быстро шел на поправку. Даже рука правая уже начала работать. Пока немного, но с каждым разом все лучше и лучше. Я бы памятник поставил тому алхимику местному, что изобрел такое, не побоюсь этого слова, волшебное лекарство. Выйдя на палубу, застал практически всех наших там. Я имею в виду соотечественников. Настроение у всех было приподнятое и возбужденное. И было от чего. Из утреннего тумана, окрашенного розовым цветом восходящей Олии, на глазах вырастали до боли знакомые любому владивостокцу сопки. А между ними, как диадема на высоком лбу красавицы, сияя раскрашенными в цвета российского флага вантами, красовался мост.

– Дошли, – шепчет Ленка не сходящее с уст большинства присутствующих слово. – Дошли.

Если честно, у меня в душе тоже что-то екнуло, а в горле запершило. И даже в глаза что-то попало, так они начали слезиться. Народ стоял возбужденный. Многие обнимались, женщины, как водится, слезу пускают. Ко мне подскочил Иваныч.

– Серега!!! Дошли! Понимаешь?!! Мы дошли! Мы сделали это!

Киваю ему, и губы сами растягиваются в улыбку. Что еще тут скажешь? Прав он. Мы действительно сделали это. Дошли. Пусть и не все, пусть с некоторыми потерями, но дошли. Вопреки всему дошли. Есть повод для радости. Глядя на родные сопки и сияющий между ними мост, начинает казаться, что все горести и печали позади и теперь все будет хорошо. Жаль только, что это далеко не так. На самом деле все только начинается и главные опасности еще впереди, но это и так понятно. Как-нибудь преодолеем. Дома и стены помогают. Однако, как это ни печально и как бы ни хотелось продлить эйфорию, пора спускать людей с небес на землю.

– Прошу внимания! – повышаю голос, чтобы все услышали. Но в общем приподнятом настроении моя реплика прозвучала таким диссонансом, что прошепчи я, и то услышали бы. Народ разом обернулся ко мне.

– Значит так, народ. Да, дошли, да, дом на горизонте, но расслабляться рано. Вот когда встанем к причалу, когда увидим, что все хорошо, только тогда можно будет расслабиться. И то совсем не много. Мы не на Землю вернулись, если кто забыл, а только к двум клочкам суши, которые нам достались от старого мира. Мы еще не знаем, что там происходит. Есть ли те, к кому мы стремились, и ждут ли нас вообще. Должны ждать, но пока это еще не факт. И вообще, что это у нас тут за сборище? Кто отменял штатное расписание судового распорядка? Никто. А потому слушай мою команду! Готовимся к самому худшему. Пароход и боевые команды к бою. Андреевский флаг поднять. К исполнению приступить немедленно.

– Ну ты и сволочь, Вольнов! Люди радуются, а ты птицу обломинго запустил. Не стыдно? – обиделась Елена. Впрочем, не только она. Глядя на кислые физиономии людей, понимаю, что хорошее обо мне сейчас мало кто думает.

– Потому и запустил, что о вас думаю и стараюсь выполнять обещания. Ты уверена, что там нас оркестр будет встречать?

– А с чего ты решил, что там нет никого, кто встретит?

– Я ничего не решал. Просто перестраховываюсь. Там может быть все что угодно, начиная от толп голодных зомби и отожравшихся стай упырей до анархии и противостояния сбившихся в банды, старающихся выживать людей. Я не утверждаю, что это так, но и исключить подобного, пока точно не узнаю, не могу. А потому отставить пререкаться. Марш сбрую надевать.

– Да ну тебя! Фетишист! Просто признайся, что в обтягивающей коже я тебя сильнее возбуждаю. Плеточку брать?

– Бери, я тебя ею же и отхожу по одному выпуклому месту.

– О да-а-а! Отшлепай меня!!

– Иди уже, клоунесса. Люди начинают оглядываться.

– Слушаюсь, мой господин. – И пошла походкой манекенщицы, демонстративно покачивая бедрами, при этом народ, действительно, с неподдельным интересом внимал нашей шуточной перепалке, а кое-кто, не буду показывать в сторону дочери пальцем, уже даже хихикать начал.

Ну вот что за люди? Никакого понимания. Весь воспитательный эффект коту под хвост. А может быть, так и надо было, и зря я на Полозову наговариваю. Она своей клоунской выходкой разом общее напряжение сняла. Люди опомнились, и жизнь на судне начала принимать обычный свой порядок. Нет, хвала небесам, что мне досталась именно эта женщина… хотя скорее это я ей достался. Сама ведь все решила. Впрочем, какая разница? Я доволен. И красивая, и умная, что вместе у женщин достаточно редко случается. С хорошим чувством юмора, смелая, иногда даже чересчур. Еще бы иногда понимать, чем она руководствуется при принятии тех или иных решений, но это скорее всего из области фантастики. Нам мужикам пресловутую женскую логику никогда не осилить. Да и не надо, наверно. Должна быть в этом Евином племени загадка. За то и любим их. Будем спорить, ругаться, а потом мириться, и так по кругу. А как же иначе? Это жизнь, блин, а жизнь без женщин будет пыткой. Это я по себе знаю. Проверял.

– Внимание! – разорялся отчего-то знакомый голос, усиленный мощными динамиками наружной трансляции. – На «Пионере»! Колющее, режущее, метательное и огнестрельное оружие на палубу! При неподчинении открываем огонь на поражение! Приготовиться принять досмотровую группу.

Потом еще раз повторили, но уже на не очень хорошем английском. Вот так вот. Однако прикольно братья-славяне встречают. Хорошо, что сразу из всех стволов не саданули. Впрочем, чтобы подобного не случилось, мы все возможные меры приняли, какие смогли. Даром, что ли, полотнище Андреевского флага развевается на флагштоке, а судовой тифон еще заранее разразился серией гудков. Три коротких, три длинных и снова три коротких. На языке азбуки Морзе это три точки – три тире – три точки. В переводе на русский: СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ, хотя нынче вариантов расшифровки этой аббревиатуры гораздо больше одной, и толком сказать, какой из них правильный, никто не может. Однако с тем, что сигнал SOS является сигналом бедствия, все согласны. Устаревшим сигналом, правда, но тем не менее общеизвестным.

Когда отдавал команду дудеть, если честно, очень волновался и переживал. Нет, вид-то у меня был при этом суровый, во всяком случае, я старался так выглядеть, но на самом деле в душе был раздрай. А ну как некому услышать уже? А ну как не успели мы, и в родном доме давно хозяйничает БЕДА? Чего я только ни передумал за те полчаса, пока таки нас услышали и заметили, а может наоборот, сначала заметили и только потом услышали. Главное, что реакция вообще есть. Все остальное решаемо.