Евгений Абрамович - Медианн №2, 2019

— За что? — кричал он в истерике. — За что ты покинул нас? Почему!?

Он успокоился только когда услышал за спиной чей-то громкий смех. Повернувшись, священник уставился непонимающим взглядом на Соню. Девочка смеялась, глядя на мертвого бога, и весело приплясывала на месте. Голые ступни громко хлюпали по мокрому песку.

— Вот так, жрец, вот так! — кричала она изменившимся голосом, высоким и тонким, почти птичьим. — Как я всех вас провел? Ай да я, ай да Длинноногий!

Услышав имя извечного врага, Дмитрий попытался отползти от ребенка. Девочка шагнула к нему и быстро вскинула руки. На нежной детской коже появились отверстия, как маленькие бескровные ранки. Они открывались все шире, пока из них не показались зрачки. Глаза. Руки ребенка обрастали перьями. Лицо удлинялось, вытягиваясь в тяжелый увесистый клюв. Священник зажмурил глаза.

— Нет, жрец! — запротестовало чудовище, — Смотри на меня, смотри! Я тебя заставлю! Глупые люди, как же легко вас обмануть, заставить поверить во что угодно. Как легко завладеть душой ребенка и диктовать через нее свою волю. Я рассорил вас, я варил зелья из мутантов и ваших детей. Я отравил им воду. Пока вы выясняли, кто из вас больший грешник, водный народ умирал в муках. Он не мог защитить вас, потому что был болен, не мог принять ваши дары, потому что вы уже были в моей власти! Мой враг мертв! Тихие воды мертвы. Скоро я буду смотреть на мир вашими глазами…

Над отцом Дмитрием склонилась долговязая фигура в черном одеянии до пят. Священник не открыл век, даже когда их коснулся острый клюв.

К осени мутная вода вокруг острова превратилась в непроходимое болото. Зимой, когда оно замерзло, в бывшие Тихие воды по льду пришли мутанты. Они осторожно обшаривали в поисках еды жилища своих заклятых врагов, находя их высохшие тела. Глазницы мертвецов зияли пустотой. Мутанты рассматривали кости на берегу и исполинскую тушу, гниющую среди остальных останков. Осторожно расхаживали между покосившимися жертвенными столбами, о которых ходили страшные легенды. Тысячи их собратьев нашли здесь смерть.

Исследовав поселок вдоль и поперек, мутанты ушли. Тихие воды стали добычей природы и времени. Изредка сюда забредали мародеры, разведчики и исследователи. Один из них нашел в одном из развалившихся строений древнюю увесистую книгу. Бывшую летопись поселка. В ней были отмечены долгие годы его существования. Сейчас же с трудом можно было поверить, что когда-то здесь жили люди.

Ты умрешь, — жалобно проскулил человек в грязном рубище, — среди болот, в обнимку со своим ружьем. Подорвешь себя в глотке чудовища. — Он окинул собравшихся невидящим взглядом. — Пожалуйста, умоляю вас, не заставляйте… Мне больно…

Под низким сводом тюремного каземата собралась толпа. Стражники с любопытством изучали необычного заключенного: белобрысый и веснушчатый — как и все степняки — он не носил бороды, курносое лицо его было почти детским. Ни дать ни взять: старый слепой ребенок.

— А ведь не брешет! — пробасил один из стражников. — Вечек и на бабу без ружья не полезет!

— Ну а кто знает, что у этих баб на уме? — Раздался в толпе ехидный голос Вечека.

Стражники прыснули со смеху.

Заключенный нехотя улыбнулся, осклабившись гнилыми пеньками зубов. Но его просьбам никто не внял: отчего-то каждому хотелось знать, когда он умрет. Несчастный прикасался к страждущим, его лицо искажала гримаса боли: «Ты умрешь от старости в своей постели»; «Ты умрешь через много лет — загрызет болотная гончая»; «Тебя отравит теща».

Кто-то относился к словам слепца как к шутке, иные крепко задумывались. Но жгучее любопытство раздирало буквально каждого.

— Ну, а про мою смерть что поведаешь? — Якуш, старый капрал, протянул слепцу худую руку.

— Прошу вас, не мучайте меня… Каждый раз я испытываю боль, вашу боль!

— Давай, обоссанный колдунишка, покажи мне будущее!

Якуш сдавил ладонями запястье степняка и тут же отпрянул — тот истошно заорал, будто ему сию же секунду выпускали кишки. Он закрыл лицо ладонями и весь задрожал.

— Ты очень скоро умрешь. Может, пара дней осталась… Уже ничего не изменить!

Якуш рассвирепел. Явно не этого ответа он ждал от странного, пахнущего пылью и мочой человека.

— Пара дней, мразь? Я тебе покажу пару дней! — Левой рукой Якуш взял слепца за грудки, а правой со всей силы заехал ему в нос. Противно хрустнуло, степняк опрокинулся назад и упал вместе со стулом. Капрал на этом не остановился, он продолжал избивать несчастного ногами, метя в самые мягкие части туловища.

— Прекрати. — Сзади к Якушу подошел Мыреш, высоченный детина с бородой соломенного цвета.

— Ага! Степняк за степняка.

— Мои родители в городе родились… — голос Мыреша был бесстрастным, — оставь этого калеку.

— А отчего же ты сам у него ничего не спросишь, а? Благородный шелудей!

— Нам с колдунами дела иметь вера запрещает.

Заслышав вдалеке гулкие шаги, стражники встрепенулись. Они попытались поднять заключенного и усадить его на стул, но тот лежал мешком и закрывал руками лицо.

Из-за угла показалась кряжистая фигура старшины. В правой руке он держал керосиновую лампу. Он торопко шагал по кирпичным коридорам с низкими сводами, громко матерясь. Несколько мгновений спустя он оказался возле кучки стражников; слепой степняк продолжал всхлипывать и собирать грязь на полу.

— Бесоголовые! — прикрикнул старшина. — Оставишь вас на полчаса, и вы сразу устраиваете цирк. Какого болота здесь происходит?

— Я, мы… — Капрал бешено прокручивал в голове все варианты убедительной лжи, но, так ничего и не сочинив, понуро повесил голову.

— Вычту из жалования за самоуправство! — рявкнул старшина. — Два серебряных! На стену шаго-о-ом марш! Вечек, Мыреш — со мной в конвой. Капитан приказал привести этого вонючего пса на допрос.

Кабинет начальника стражи не отличался особенной роскошью; в убранстве царил простой мужицкий порядок. Капитан Адриан Дьекимович сидел за широким сосновым столом и изучал какие-то бумаги. В дверь постучали.

— Открыто!

В дверях стоял старшина, придерживая под локоток человека в грязном рубище цвета сырой глины.

— А! Старшина, веди-веди его. Сажай.

Капитан жестом велел сесть за стол. Конвоиры тут же пододвинули табуреты, старшина аккуратно усадил арестанта, а уж потом сел сам.

Капитан изучающе глядел на жалкого человека, источающего зловоние. Еще никогда бродяги и оборванцы не доставляли ему столько хлопот.

— Слепой, значит, — капитан хмыкнул, — как же ты дошел до города сквозь лес? Да еще и хвост какой привел! Я уже тридцать лет служу в городской страже, но ни разу не видел, чтобы болотные ведьмы под пулями гнались за кем-то. Это ведь осторожные, умные твари!