Илья Александров - Дети Революции [СИ]

— Да тебе-то откуда об этом знать, Рейвен? Не то чтобы ты хоть когда-то осмелилась это попробовать.

Янг сидела на ступенях транспортника, опустив локти на колени и просто смотря вниз, на землю под ним. Блейк была рядом — сидела, опустив руку на плечо подруги. Он сел рядом с ней, с другой стороны и осторожно приобнял Янг, опуская руку, поверх руки Блейк. Светловолосая девушка тихо вздохнула, рассеяно шевеля кончиком ботинка.

— Столько лет, ребята… Столько лет прошло, как я за ней гонялась. Я чуть не погубила Руби, чуть не угробилась сама… Искала кучу лет, куда могла уйти Рейвен…

Она раздражённо стукнула по полу транспортника:

— Разгромила тот бар, гримм подери. А теперь… Всё это лишь для того, чтобы узнать что Рейвен просто… Взяла и сдёрнула, когда дела стали плохи. Знаете, я не виню её в том, что она отказалась сражаться с Салем. Я её в чём-то понимаю. Это не просто какой-нибудь злой охотник, преступник или ещё кто. Но… Но самое отвратительное…

Янг прервалась, шмыгая носом и делая глубокие, размеренные вдохи.

— Самое отвратительное это то, что она даже не пыталась уговорить других. Не попыталась спасти их — ни моего отца, ни меня, ни Саммер, ни даже Кроу — своего родного брата, гримм дери! Родную кровь, друзей, дочь — она просто решила, заранее, что они не послушают, а раз так — все они не её проблема. Я сама не её проблема. Взяла и сбежала.

Блейк осторожно погладила её по волосам и внезапно произнесла:

— Я не знаю, как мои родители меня встретят. Мы сильно поссорились тогда, отец был уверен, что если я останусь с Адамом и остальными, то лишь погублю себя. Но… Вот, мы возвращаемся и я снова с Адамом и…

Блейк молча вздохнула. Янг развернулась к ней и слабо усмехнулась.

— Не думай, что я не заметила. Ты пытаешься сделать так, чтобы я начала тебя жалеть и забыла о своих проблемах.

В ответ, Блейк грустно улыбнулась.

— Не становится от этого менее правдой, Янг. И всё же признай, это работает.

Янг притворно прищурилась, переводя взгляд на Адама. Тот же просто пожал плечами.

— Рассчитываешь на ещё одну историю, Янг? Брось. Да, лет пять назад я бы многое отдал, чтобы узнать о моих родителях. Сейчас же? Боги с ними. У меня уже есть семья.

Янг тихо рассмеялась в ответ, взъерошив волосы не ожидающей этого Блейк. Та возмущённо зашипела, наклоняясь вперёд.

— О боже, Адам. Ты что, специально тренируешься перед зеркалом?

— Что ты, Янг, — он тихо хмыкнул, — это — просто талант.

Остатки Белого Клыка медленно выгружали припасы из оставшихся автомобилей. Два оставшихся Каравана, на бортах которых можно было разглядеть следы тех схваток, что обрушились на головы оставшимися с Хан боевиков — следы от попаданий пуль, рваные раны осколков, подпалины и вмятины. Одни из турелей были разрушены и сняты, их платформы прикрыты дополнительными листами брони. Другие несли на себе следы торопливого, небрежного ремонта, выполненного чуть ли не на ходу. Стёкла были покрыты трещинами или вовсе выбиты, а на их месте окна прикрывали пластины стали.

Не только техника несла на себе следы ожесточённых схваток. Фавны отряда Хан отличались от тех, что знал Адам. Прежде белая форма была покрыта потёками грязи, масла и крови. Многие несли на себе следы ран — шрамы, повязки, хромота или неловкие, неуверенные движения. Оружие — винтовки, пистолеты, карабины, прошедшие сквозь многое. Редко когда было можно увидеть новую модель, но даже откровенно устаревшие образцы хранились с очевидной бережностью.

Фавны бросали завистливые взгляды на бойцов Вереск, на их униформу и на электромагнитные винтовки в руках. Они перешёптывались и сжимали кулаки, оказавшись рядом с Вайсс или Винтер, и игнорировали всех других охотников, словно бы надеясь на то, что те решат сделать им одолжение и вдруг перестанут существовать вовсе.

Сиенна Хан остановилась перед Адамом, встречая его взгляд и раздражённо прижимая ухо к затылку. Олби Бэггарт стоял за ней, выпрямив спину и опираясь на свой молот. Двое оставшихся его соратников были среди рядовых бойцов, раздавая команды, работая плечом к плечу с подчинёнными.

— Становится ясно, кому из нас двоих благоволит судьба, — проговорила Сиенна, кивая головой в сторону его корабля. Адам скривился, рассеяно проводя рукой по рогу.

— Эта сделка с Атласом ещё успеет ударить в спину.

— Тем не менее, — возразила Хан, — у тебя были ресурсы, давшие тебе возможность её провести. У меня их не было.

— Возможно… — пробормотал Адам, рассеяно хмурясь. Сиенна прищурилась, внимательно изучая выражение его лица, а затем приподняла бровь.

— Что, ничего в ответ на мои прошлые слова? Мы расстались не лучшим образом.

Адам перевёл на неё взгляд.

— Ты выглядишь как дерьмо, Хан. Не хочу пинать упавшего.

Сиенна моргнула и устало потёрла переносицу.

— Чувствую себя уж точно как дерьмо… Ну, хорошо хотя бы в этом. Ты повзрослел, Адам. По крайней мере в паре аспектов.

Он усмехнулся, глядя на корабль, на своих друзей и соратников. Коко руководила погрузкой оборудования в трюм, прямо игнорируя робкие попытки боевиков проигнорировать её приказы. Янг тихо переговаривалась с Руби — после возвращения, она чуть ли не каждый день стремилась провести с сестрой. Блейк, Вельвет, Пенни, Фокс и все остальные — кто-то был занят на погрузке и подготовке корабля к взлёту, кто-то просто отдыхал, болтая с друзьями. Знакомая и привычная картина.

— Можно сказать, что мне не оставили выбора, — ответил ей Адам. Сиенна на короткое время замолчала.

— Я не отказываюсь от своих слов. Привязанности и друзья — всё это в один день может обернуться против тебя.

Он хмыкнул:

— А я не стану рвать глотку, утверждая что это не так. Поживём и увидим, Сиенна. Поживём и увидим. Пусть время рассудит нас.

Она заколебалась, словно бы собираясь что-то сказать, но затем пожала плечами, проходя мимо. Олби последовал за ней, остановившись напротив Адама.

— Олби?

Фавн с барсучьей шерстью вместо волос тяжело вздохнул, переступая с ноги на ногу.

— Врезать бы тебе в морду хорошенько…

— Занимай очередь, — посоветовал ему Адам, — ты будешь стоять где-то за Гирой.

Просторное помещение было погружено в комфортную полутьму, освещаемую лишь лампами накаливания, свисающими с потолка и неровным светом свечей, расположенных на множестве столиков. По залу таверны разносился звон посуды, который изредка перекрывали голоса собравшихся. Тихо, неназойливо играла музыка, доносящаяся из старого проигрывателя. На стене висел телевизор — не современный голопроектор, а устаревший экран, транслирующий выпуск новостей.

Нео отклонилась на стуле, балансируя всего на двух ножках и беззаботно болтая ногами в воздухе. В её зубах была зажата ложечка из-под мороженного.