Илья Александров - Дети Революции [СИ]

С каждым днём становилось всё хуже. Слухи — сначала лишь способ занять время посреди базарного дня, превратились в опасливые шепотки, в сомнения и страхи. Недовольные взгляды и едва слышное ворчание, начали превращаться в открытое невыполнение обязанностей, в споры и ссоры. Отделение Белого Клыка, возглавляемое двумя братьями-близнецами, Феннеком и Корсаком, уверяло в своей нейтральности — лишь для того, чтобы плодить сомнения и недоверие среди жителей поселения. Ни у кого не было сомнений, чью сторону выбрали они — и на чьей стороне они видят фавнов поселения. После долгих сомнений, споров и переговоров за закрытыми дверями, решение было принято и Белый Клык попросили уйти из города.

Два брата приняли решение Гиры с пониманием, уверив его в том, что понимают его позицию, что не станут подвергать город риску. Гире не нужно было быть политиком, чтобы распознать открытую ложь.

Спустя день, после того как Белый Клык отступил, уходя в пещеры — их привычные укрытия, где они скрывались во время визитов кораблей с большой земли, в Менаджери начались беспорядки. Сначала — выступления сторонников Клыка, не членов организации, но фавнов, веривших в её идеалы. Выкрики и обвинения быстро переросли в ссоры, в столкновения со стражей, в атаки на простых жителей. Со временем, всё становилось только хуже — начались открытые диверсии. Фавны просыпались утром только для того чтобы узнать, что скотина вырвалась из загонов и сараев, разбредясь по всему городу или хуже — исчезнув без следа. Амбары с припасами загорались, колодцы засыпались землёй или заливались химикатами — красками, отбеливателями и стиральными порошками. Дешёвой, распространённой химией, не дающей ни намёка на виновных, но делающей воду непригодной для питья. Несколько раз, фавны со скрытыми лицами и в неприметных, бросовых балахонах нападали на жилища членов стражи, на семьи видных торговцев, промышленников или охотников, запугивая и разрушая их дома. Пока, их жертвам везло — они отделывались лишь переломанными костями, гематомами и ушибами, подожженными домами и разрушенным имуществом, но никто не был убит.

Атаки Белого Клыка становились всё яростнее и все — граждане, стражи и сам Клык, знали, что долго так не продолжится. Рано или поздно прольётся кровь. Рано или поздно, стража города и диверсанты, проникающие внутрь, столкнутся между собой.

И всё же, Белый Клык просчитался.

Они надеялись, что заставят Гиру Белладонну отступить назад. Что он испугается огней пожара, крови, что может пролиться в любую минуту. Что он уступит, вновь позволяя Клыку вернуться в город и этим, разочарует его жителей, всё ещё верным своему лидеру.

Они забыли одну из черт Гиры. Свойство его характера, что привело его на позицию верховного лидера Белого Клыка, что давало ему силы проводить протест за протестом, расшибать кулаки о закрытые двери государственных учреждений и срывать горло, пытаясь докричаться до чиновников.

Он был упрям.

Его упрямство не давало ему уступить, вопреки всё растущему страху, вопреки грызущим сомнениям и зрелищу разрушенных домов и стен, размалёванных угрожающими надписями. Он продолжал гнуть свою линию, держа Клык снаружи стен Менаджери, не позволяя им вернуть утраченные позиции. А когда они в очередной раз повысили ставки, закидав бараки стражи бутылками с огнепрахом, он ответил, приняв предложение Сиенны Хан.

Стражи, мужчины и женщины, одни — с мешками под глазами, утомлённо опирающиеся на стены и на своё оружие, другие — свежие, отоспавшиеся перед новой сменой, то и дело посматривали на горизонт. Прошёл слух, что Сиенна вернётся в Менаджери уже сегодня. Об этом услышал и Белый Клык, остановив свои нападения, затаившись и выжидая прибытия бывшего лидера.

Одни считали, что она прибудет на баржах Белого Клыка. Другие представляли себе флот из транспортников — не один и не два, а десятки и каждый полон бойцов, готовых встать на защиту Менаджери. Ходили слухи о наёмных капитанах, согласившихся провести Хан сквозь воды Тёмного Океана, о похищенных подводных лодках, о могучих охотниках, чьё проявление способно связать континенты порталами. Слухи множились с каждым часом, становясь всё более смехотворными и раздутыми. Слухи оборвались, когда на горизонте появилась чёрная точка.

Она росла с каждой минутой, превращаясь сначала в тёмное пятно, а затем в чётко различимый корабль, от остекления которого с блеском отражались солнечные лучи.

Минута ошеломления прошла, сменяясь кипучей деятельностью. Фавны Менаджери отвернулись от Белого Клыка, но никто из них не был глупцом, готовым встретить суда Атласа с распростёртыми объятьями. А это могло быть лишь судном Атласа — ни одно другое королевство на планете не обладало подобным.

Корабль не походил ни на привычные взгляду транспортники, ни на массивные, вытянутые силуэты дредноутов Атласа. Он был чем-то новым. Возможно, специально созданным для того, чтобы прибыть в Менаджери. Никто не знал, так это или нет, но стража спешно вооружалась, готовясь к худшему. Одни фавны занимали оборонительные позиции. Другие с трудом приводили в порядок древнюю зенитную пушку — такие использовали в армиях королевств ещё во времена молодости самого Гиры. Жители прятались по домам, спускаясь в подвалы или стремясь затеряться среди зарослей кустов. Некоторые наоборот, пытались разглядеть его ближе, залезая на деревья и крыши домов.

Полностью игнорируя поднятый им беспорядок, неизвестный корабль описал ленивый круг над поселением, не залетая на территорию и не провоцируя его защитников. Спустился к гавани, поднимая тучи брызг и распугивая водных фавнов, тут же поспешивших прочь, в свои дома на побережье или вглубь океана, спасаясь от воздушной волны и от рёва двигателей. Панели брони на днище разошлись, выпуская массивные стойки шасси, пробившие водную гладь и опустившиеся на прочное каменное основание острова. Менаджери покоился на каменной плите, возвышавшейся над океанским дном и превратившей первые пятьдесят метров дна в практически плоскую площадку, скрытую водой лишь на полтора метра. Плита не давала крупным морским гримм с легкостью выйти на берег. Опоры корабля опустились на поросший кораллом камень, и слегка прогнулись, принимая на себя весь его вес. Корпус тыльной его части разошёлся, опуская вниз посадочную аппарель, доставшую до берега.

Отряды городской стражи, сбегающиеся к пляжу, простые граждане, влекомые любопытством вдруг ненадолго замерли и тут же разразились гулом голосов — удивлённых, радостных, негодующих и требующих ответов.

По металлической аппарели спускались ряды верных Сиенне Хан фавнов. Одни высоко держали головы, стремясь показать, что их армия всё ещё не ушла в историю. Другие бросали по сторонам любопытные взгляды — те, кто до этого никогда не видел знаменитое убежище фавнов. Третьи же вглядывались во всё растущую толпу, ища родных и знакомых. Некоторые из жителей города уже протолкались вперёд, с радостными криками приветствуя близких, вернувшихся домой. Другие молчали, тревожно вглядываясь в ряды прибывших, стремясь найти среди них знакомые им лица и медленно погружаясь в отчаяние, осознавая что их родные остались позади — погибнув от когтей гримм, от атак Фолл, от рук фавнов или людей.