Лилия Бернис - Путь на север [СИ]

Юноша не ответил. Пригнувшись под свисающую на уровне его глаз ветвь, он скользнул между колючих кустов и направился в сторону деревни.

Дарий проводил взглядом своего собеседника, после чего обратил внимание на высоко зависшую над головой луну и печально вздохнул. Он не успеет вернуться в лагерь пиратов. Неприятно, но придется отложить объяснения с ташийцами на другой день. Потянувшись к закрепленному в сознании ментальному каналу, Дарий позвал мага.

— Лин-Ши…

— Повелитель? — прозвучала в ответ изумленная мысль. — Где ты? Мы ждем тебя.

— Прости, я далеко забежал и не успею вернуться. Я прошу вас отложить разговор до моего возвращения, я постараюсь не задерживаться слишком сильно. Можешь сам все обо мне рассказать.

— Ох, господин, да они и так все уже поняли. Их волнует другое.

— Я понимаю, Лин-Ши. Но мне нечего им ответить сейчас. Прости. Вернусь, когда смогу.

С этими словами парень оборвал связь. Углубившись в лес, он выбрал удобное место на берегу реки и настроился на глубокую медитацию. Ранее ему никогда не приходилось этого делать в волчьем теле, но сейчас, как никогда, он ощущал необходимость скорейшего возвращения в Теснин. Что-то тревожное, напоминающее то самое чувство, которое его преследовало перед нападением на город, сейчас медленно нарастало внутри. Он должен вернуться, иначе вновь случится что-то непоправимое… А что может быть более полезного для исцеления души, чем глубокая медитация? После этой мысли он окончательно очистил разум и скользнул в себя.

Пришел в себя Дарий от того, что кто-то громко ругался в стороне той самой полянки, на которой он общался с юным местным жителем. Громовой волк мысленно пробежался по собственному организму и отметил, что чувствует себя почти здоровым. Глубокая незаживающая рана в душе, которая все это время отзывалась отвратительной болезненной пустотой в области груди, почти перестала его беспокоить. Еще день-два и можно будет думать, как искать пропавшую из храма вещь. Время снова утекает сквозь пальцы.

Направившись на звук не прекращающего громко ругаться голоса, Дарий выбрался на ту самую полянку и глухо зарычал, подскочив к остроухому и осматривая глубокие кровоточащие порезы чуть выше локтя на обеих руках. Кто-то грамотно перерезал юноше сухожилия. Руками он шевелить ещесможет, когда заживут, но это будут движения калеки.

— Не шевелись, — мысленно рыкнул волк, привычно проводя языком по острию клыка.

— Они сделали меня калекой! — сквозь слезы выдавил парень, и только сейчас Дарий осознал, сколь юн он в действительности. Это же ребенок, который слишком рано повзрослел!

— Ты не будешь калекой. Вытяни руки, чтобы я достал до ран.

— Сожрать решил? Кровь покоя не дает?! — занервничал юноша, отскакивая от огромного черного волка.

— Сядь! Никто тебе не ест, глупец! Я исцелю тебя!

— Только Эран обладает силой исцеления! Проклятому не доступен этот дар!

— Я не проклятый, — гневно сверкнул холодными голубыми глазами волк, неуловимым движением оказываясь рядом с юнцом и проводя окровавленным языком по истерзанной руке.

Паренек изумленно уставился на закрывающийся на глазах порез, даже не заметив, как ту же самую процедуру волк проделал и с другой рукой.

— Но КАК?

— Не спрашивай. Просто прими мой дар и расскажи, что с тобой происходит? Зачем ты пытаешься научиться владеть мечом и почему с тобой так жестоко обошлись.

Внезапно остроухий поднялся с притоптанной травы, на которую плюхнулся ранее, встал на колени и склонил голову.

— Ты посланец Эрана. Прости, я не опознал тебя сразу. Я готов понести заслуженное наказание.

— Встань, — внутренне поморщился Дарий. — Никакой я не посланник. Ты можешь не верить, но я действительно не с этого острова и не знаю вашего Эрана.

— Но как такое возможно? — поднялся на ноги юноша. — Ведь Всемогущий сам сказал…

— Давай-ка все по порядку? Кто такой Эран, кто ты, и что за народ вас обратил в рабов?

История оказалась просто потрясающей Дарий слушал мальчишку, задавал вопросы и сам для себя выуживал из всего этого религиозного бреда и слов Тарха в мире снов настоящую историю этого острова.

Когда-то на этом острове жили два народа. По версии остроухого, который назвался Аркисом, их народ, авийцы, и лохматый народ — лемирцы — служили великому светлому богу Эрану, но однажды авийцы возгордились, отказавшись поклоняться Эрану. Они поднялись на высокую гору и стали считать себя выше всех, молясь темным богам. Лемирцы же остались верны Эрану. Тогда великий светлый бог решил уничтожить погрязший в гордыне мир, оставив лишь этот остров, который разделил на заповедные земли, где позволил жить людям, и проклятый лес, который окружил ту самую гору, в которой поселились отринувшие свет авийцы. Сами авийцы испугались могущества Эрана и пришли молить его о прощении. Светлый бог смилостивился над заблудшими своими творениями (а в понимании местных жителей этот их Эран являлся творцом всего) и позволил им жить, в наказание за предательство обратив их в рабов и повелев прислуживать тем, кто оставался верен своему богу от начала. Таким образом теперь авийцы зарабатывают себе искупление, а оставшиеся преданными Эрану лемирцы получили от него множество даров, в том числе и дар магии.

Дарий понял этот рассказ по-своему. Были два народа. Один жил у подножия гор, другой по какой-то причине выбрал себе местом обитания ту самую долину, в которой не так давно побывал громовой волк. Скорее всего, этот субтильный на вид народ являлся своеобразными служками при храме за водопадом. Потом появился Эран. Скорее всего он и был тем самым колдуном, о котором его предупреждал водный бог. Эран умудрился стащить из храма древнюю реликвию и воспользоваться ее силой, чтобы подмять под себя оба народа. Судя по всему, один народ добровольно пошел за колдуном, а второй был просто угнан в рабство с последующей обработкой сознания. Людей заставили верить в то, чего не было. Эти свои соображения и вывалил на юного Аркиса громовой волк, на что тот изумленно выпучил глаза.

— Мой отец говорил то же самое, а отцу говорил его отец. От отца к сыну много поколений. Именно за это моего отца приговорили к смерти на Арене. Я тогда был еще маленьким, но за то, что услышал лживые слова моего отца, также был приговорен. Через неделю мне исполнится пятнадцать лет, и я отправлюсь по следам отца. Моя судьба — умереть на Арене, как он. Жаль только мать, у нее больше никого нет.

— Вот, значит, почему ты учишься сражаться…

— Нам это запрещено, — отвел взгляд юноша. — авиец не имеет права владеть оружием. Но у нас в семье тайно это знание передавалось. Жаль, я не очень много запомнил из уроков отца. Спасибо тебе… за руки. Кем бы ты ни был, ты не похож на кунгу.