Алена Медведева - Двенадцать месяцев. Январь [СИ]

Отступив в сторону, хозяин местный приглашающе махнул рукой. Но стоило вслед за Стражем в круг света шагнуть Январю, как мужчина изумленно всплеснул руками:

— Сам хозяин наш зимний пожаловал?! Да как же так! А у меня и ужина достойного нет!

— Не тревожьтесь о том, — спокойно откликнулся Месяц, увлекая за собой и Милаву. Руки Спутницы своей Январь не выпустил, не позволяя девушке отдалиться. — Нам всего лишь ночь переночевать, особо не выготавливайте. Что охотникам предлагаете, то и нам сойдет.

— Ох! — явно потрясенный неожиданной честью, заволновался охотник. — С вами еще и Спутница! Как же мне вас устроить?!

Милава интуитивно чувствовала — волнение его искреннее. И очень сильное: отшельника лесного немногим не паника охватила при виде почетного гостя. Видимо, не частый гость Январь на постоялых дворах.

— Мне и сеновал сгодится, — хохотнул Константин, отвлекая внимание на себя. — Помнится, была у тебя коняшка да корм для нее привозной. Не извел еще?

И первым ступил на порог распахнутой двери, ведущей в дом. Следом вошли и Месяц с Милавой.

— Да как же вы на сеновале?! — продолжал причитать мужчина. — Холодно же там! Вы уж давайте в общем зале располагайтесь, тут и теплее. Я огонь в кузне развел, думал на ночь глядя топоры да капканы мастерить. Жар оттуда и вас согреет.

— Ты мне еще простуду напророчь, — фыркнул Страж, деловито осматриваясь в небольшом пространстве рубленой избы. — А следом и смерть от хворей. Мне! Кощею! А уж как холод страшен Январю-Месяцу, и вовсе можно неделю рассказывать.

Яромир же застыл у входа с отрешенным видом. Милаве стоило один взгляд на него бросить, чтобы понять — «прислушивается» он к ауре этого места.

«Что, если бывал тут колдун? Вдруг отпечаток магии его темной где остался?»

Оттого и шагнула вперед, намереваясь опять в беседу вступить, чтобы Месяцу не мешали, вопросами не отвлекали. Оглядываясь вокруг, девушка с грустью признала, что прав хозяин зимовья — более аскетичных условий для ночлега и не придумаешь.

Крошечное помещение «меблировано» было скудно — широкий, местами засаленный стол по центру, явно для общего пользования, да два ряда широких деревянных скамеек, призванных служить также и кроватями. Горка довольно потрепанных тюфяков в углу, прокопченные от дыма стены да множество сундуков за дверью — вот и вся нехитрая обстановка охотничьего прибежища.

— Охотникам же только место, чтобы поспать да где шкуры сложить… — оправдываясь под внимательным взглядом Спутницы Месяца, пуще прежнего заволновался хозяин. Он то теребил большую пуговицу у ворота жилета, то засовывал широкие ладони в карманы. — Женщин у нас тут никогда не бывало.

«Вот уж точно кузнец! Живет тут отшельником, — уверилась Милава, движения рук подметив. — Кулаки-то пудовые».

— Главное, что тепло, — улыбнулась мужчине в надежде успокоить, — сухо и еда есть. Большего нежданным постояльцам и ожидать не стоит. Благодарим, что пустили нас на ночлег.

В детстве у бабушки девочка любила забираться на пыльный чердак, где был подвешен старый гамак. Там хватало и паутины, и запущенности. А уж поваляться на сеновале почитала за верх удовольствия.

— Если найдется для меня миска похлебки, то я точно на сеновал, — бросая быстрые взгляды на Месяца, потянулся, разминая плечи, Страж. — Трудный денек выдался да и завтрашний обещает быть не легче.

Словно опомнившись, хозяин зимовья засуетился, быстро метнулся в соседнюю комнату, где виднелась печь, да загремел посудой. Через минуту уже шагал назад, держа в больших ладонях по миске с супом. От еды шел пар, пахло дымком и мясом — очень аппетитно. Водрузив похлебку на стол, хозяин поспешил за следующей порцией. Принес и хлеба (откуда он только тут?), ломтей мороженого мяса да отвара какого-то хвойного.

Константин с Милавой, а следом и Январь дружно принялись пробовать похлебку.

«Вкуснотища!» — с первой ложки густого супа разомлела девушка, подумав о том, что как бы повара ее мира ни бились над приготовлением деликатесов, а неимоверного очарования самой простой еды ничем не затмить.

Мужчины, дружно орудуя ложками, явно тоже по достоинству оценили охотничий суп.

— Ох, уважил, — сыто зевнув, кивнул Константин настороженно присевшему в уголке хозяину. — Давно такой вкусной похлебки не пробовал.

— Благодарю! — c достоинством поклонился лесник.

— А как дела твои? Идет ли промысел? В ходу ли инвентарь твой? Есть ли спрос? — Константину все было интересно. И пока Январь с задумчивым и слегка отстраненным видом доедал суп, Страж принялся выяснять у хозяина зимовья новости.

— Да хорошо дела. Зимовье мое не пустует, все кто-нибудь да наведается. И на пушнину спрос в окрестных землях есть, так что и зверя добываю. Да и изделия мои раскупают, много я не делаю, а что могу, то охотники с удовольствием берут. В оплату завозят мне припасов да для лошадки фураж. Она же потом и волокушу с добычей тянет до земель ничейных. А большего мне и не надобно.

— Знатный кузнец хозяин наш, — пояснил Кощей Милаве, отдавая дань благодарности и уважения охотнику. — Сам, помню, услугами его пользовался. Что же выковал ты мне в прошлый мой наезд, напомни?

Последнее адресовалось уже хозяину. Впрочем, и вся тирада Стража изрядно его смутила, мужчина растерянно смолк, обдумывая ответ.

— Слишком высока оценка ваша. Мои навыки скромные, умения недостаточные. Самые грубые поделки выходят из-под молота моего. Капканы на медведя мне только и клепать.

В волнении лесник смахнул со лба испарину.

— Напрасно вы так строги к себе, — Милава, покосившись на Месяца, что сидел с отрешенным видом, позабыв о еде, решила, что и ей следует благодарность за теплый прием выразить. Пусть и просто все тут устроено, а за воротами и без горячего ужина не оставили. Вспомнив о рассказе купцов, поддержала Кощея: — Мне сегодня хвастались кинжалом вашей работы. Купцы, что ночевали недавно по дороге на источники. Очень хвалили!

— Ох, пристыдили вы меня! — поспешно откликнулся хозяин зимовья, на ноги вскакивая. — Кинжал тот и вовсе не моя работа! Учителя моего. А тут возможность продать его с выгодой подвернулась, вот я и нахвалил себя. Проводить вас до сеновала?

И мужчина махнул рукой Константину, указывая нужное направление.

— Что ж… — Страж тоже поднялся.

— И мы с вами, — решилась Милава. Скамья девушке неудобной показалась. Да и добавлять хлопот хозяину не хотелось. А спать на сеновале — дело не новое, если вспомнить детство.

«Надеюсь, Январь не воспротивится?» — мысленно уповая на положительное решение, взглянула она на Месяца.

— Да, пора, — ответил тот на безмолвный вопрос Спутницы и тоже поднялся. — Утро вечера мудренее.