Анастасия Лик - Начать всё заново

— Это жестоко, колючка, — рассмеялся Кахнас, притянул к себе и похлопал брата по спине. Хорошо я его приложила, несчастный снова был на коленях у моих ног, но на этот раз гораздо более искренен.

— Не смешно, мой Властелин, я простила и обвинения, и наказания, и даже то, что мне не разрешали приблизиться к тебе, но не убийство моего друга.

Кахнас кивнул.

— Я привезу тебе другого волка, Астрид, всё, что ты захочешь, лишь бы в твоих глазах больше не было слёз, — погладил он меня по щеке. — Идём в баню, а после я хочу, чтобы ты отдохнула. Без снов.

— Ох… а как я хочу, — поцеловала я его руку.

— Идём, брат, — сказал Кахнас, обнял меня и повёл в свои покои. После в баню, снял окровавленное платье и посадил на каменную лавку и лишь после разделся сам.

— Это не обязательно, я могу справиться сама, — сказала я, когда он наполнил золотой черпак, богато украшенный камнями, и полил меня водой.

— Ты выглядишь очень изнеможенной, Астрид. Тебя ведь не успокоили слова Варласа? — спросил Кахнас, нежно проводя мочалкой по моим плечам. Я прикрыла глаза от наслаждения.

— Я его простила. Не хочу наказания для повелителя, — прошептала я, едва не засыпая. Откинула голову назад на грудь Кахнаса, почувствовала поцелуй на лбу.

— Ты не ответила.

Сильные и нежные руки Властелина расслабляли невероятно. Они ласкали моё тело, грудь, спускались к животу и снова к плечам.

— Не ответила. Я никого обвинять не собираюсь, Кахнас. У каждого были причины, мотивы и прочая ерунда, сдобренная гордостью, страхом, любовью… Поступай как сочтёшь нужным. Ты Властелин, а я твоя рабыня.

— Но тебе придётся, колючка, — голос Кахнаса казался всё дальше. — На завтра я созвал суд, ты укажешь на виновника.

Я открыла глаза и обернулась.

— Нет, я этого не сделаю.

— Почему? — Властелин казался очень похожим на самого себя строгим и властным.

— А что я скажу? Что увидела убийцу во сне? А доказательства? Не спроста повелитель не верил мне, действительно, все факты указывали на меня, я была в твоей постели и после ночи со мной всё произошло, а других замечено не было.

Властелин смотрел на меня долго, хмуря брови и всматриваясь в мои глаза.

— Что она потребовала взамен? — наконец спросил он.

Я закусила губу, вспоминая точно, что мне нельзя было говорить. Называть Хазирну преступницей — да, но вот про яд слов не было. Может забыла сказать? Вряд ли… просто эта рабыня хитрая, но не слишком умная.

— Жизнь, — прошептала я. Гром не грянул, земля не развернулась, я не умерла.

— Чья? — просил Кахнас.

— Моя. У меня есть некоторое время, пока не родится ребёнок, но только если буду молчать о…

— Боги… Астрид, как ты могла?! — закричал Кахнас страшным голосом. Швырнул черпак так, что тот застрял в стене. — Ты принадлежишь мне! Ты не имела права расплачиваться собой!

— У меня не было выбора, не было времени, — ответила я, чувствуя, что по щекам текут слёзы. — Только ты был в моих мыслях тогда и сейчас, и я не сожалею о своём решении. Что там у вас полагается за подобный проступок? Ведь каждый шаг записал в Священной книге? Так накажи! Только не обвиняй в том, что люблю! — закричала я на демона.

Кахнас закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Выходило плохо, за его спиной чёрным дымом заволокло всю баню, а молнии сверкали одна за другой, но он старался. Притянул меня к себе и обнял так нежно, прижал к своей груди.

— Я решу вопрос с рабыней, — услышала голос Варласа за спиной, но обернуться не могла.

— Сам знаешь, что нельзя, — отозвался Кахнас. — Фурию не казнить без обвинений, проклятье упадёт на весь наш род.

Проклятье… он хотел моими руками и согласно местным законам устранить Хазирну, ведь сказать, что он пал от её руки нельзя, не может Властелин быть слабее рабыни! Потому ей и было всё равно, что о ней знают, это действительно ничего не значило.

— Я решу этот вопрос, брат и найду фурию, способную снять заговор на смерть.

Варлас ушёл, а мы с Властелином остались. Он так и стоял, обнимая меня и уткнувшись носом в мои волосы целую вечность. После обернул в полотенце, отнёс в свою кровать и, положив мою голову себе на плечо, снова прижал к груди.

— Как же хочется спать… — прошептала я, обнимая своего демона и млея от его рук, держащих меня так трепетно.

— Спи спокойно, больше никто и никогда не посмеет обидеть тебя.

— Кахнас…

— Слушаю тебя, любовь моя.

— Я хочу видеть город. Сотни раз я просила Варласа позволить погулять по Иссархан, но он был непреклонен. Хочу увидеть вживую ту красоту, что ты изобразил в металле, хочу купить что-нибудь на базаре, посмотреть на жителей, — прошептала я, уже засыпая. Ответ услышать не успела, провалилась в сон.

Я чувствовала своего демона рядом, его руки, ласкающие тело, его губы, осторожно, боясь разбудить целующие мои губы. Ощущала его взгляд, такой тёплый, нежный. Я почувствовала, когда он встал, а после с кем-то разговаривал, но утомлённый мозг отпустил проблемы и страхи, наконец-то можно не бояться и не волноваться, можно просто отдохнуть и быть уверенной, и чёрный омут захватил меня, принося глубокий сон и покой. И пробуждение было крайне приятным. Я ощущала на своём теле запах любимого мужчины, я лежала в его кровати и слышала его голос.

Мой демон обсуждал свои государственные вопросы, судя по всему, с Исаланом. После я слышала Сапа, а потом ещё кого-то, но не вставала, нежилась под тёплым одеялом сперва с закрытыми глазами, а потом уже открыто подсматривая за работой Властелином. Он тоже заметил моё пробуждение, смотрел на меня и улыбался, но об этом никто не догадывался, потому что чёрный дым скрывал его ото всех, кроме меня. Но когда принесли завтрак, а может быть и обед, сколько я спала не известно, пролёживать бока резко расхотелось.

Рабыни из гарема с плохо скрываемыми улыбками поставили большое блюдо не на хрустальный столик в центре, а на рабочий стол Властелина, рядом чай, очевидно, для меня и удалились. Ждать приглашения было выше моих сил, быстро сползла с кровати, обвязала вокруг груди одеяло и поспешила к своему демону, уже открыто смеющемуся моему энтузиазму. Даже стоявшие напротив гномы улыбались.

— Я такая голодная… вы себе даже не представляете, — сказала я, садясь на колени Кахнаса, и взяла самый большой кусок мяса. Откусила половину, вторую положила в рот демона, закрепив поцелуем. — М-м-м, вкуснотища.

— Вы когда-нибудь видели подобное чудо? — смеялся тот.

Гномы замотали головами, и их больше не волновало то, что я ела еду, к которой мне нельзя было даже прикасаться.

Кахнас одной рукой обнимал меня, второй пролистывал какие-то бумаги и даже умудрялся расписываться и ставит свою печать на них. Гномы ушли и им на смену тут же явились другие но какие-то волосатые, в неопрятной одежде и кипой документов. На меня смотрели с изумлением, но ничего не говорили, просто поклонились и отдали бумаги Кахнасу.