Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов [сборник, litres]

У дракона не осталось слов. Его лингвосистемы погибли. Но связь между ним и Джейн была достаточно сильна, и она по-прежнему различала чувства, выливающиеся в смертный вопль: удовлетворение оттого, что она тоже умрет, и сожаление, что это произойдет так быстро.

Остался лишь крик, внезапно сделавшийся тише, затем вдруг перешедший в скулеж, — и тишина.

Его больше не было.

Бесконечное мгновение Джейн продолжала двигаться сама по себе. Инерция с неослабевающей скоростью несла ее вперед сквозь тепловатую белизну. Их цель нескончаемо увеличивалась, ничуть при этом не приближаясь; она могла лететь вечно и никогда не достигнуть ее. Подменышу как раз хватило времени сообразить, что у них изначально не было ни единого шанса, что Спиральный замок по природе своей защищен от самых героических усилий и драконов, и женщин.

Затем она умерла.

Сильвия в запятнанном лабораторном халате склонилась над электронным микроскопом.

— Мама? — удивленно произнесла Джейн.

— Тсс. — Не поднимая головы, Сильвия сунула в угол рта сигарету. — Не подашь огоньку, милая?

Джейн повиновалась.

— Заразы мелкие! — Ее мать глубоко затянулась и выдохнула дым через нос. — Они действительно попытались, но как же трудно заставить этих тупых тварей понять, чего я от них хочу.

Лаборатория казалась до отвращения обыденной: шлакоблочные стены выкрашены в невыразительный бежевый цвет, рабочие столы покрыты эбонитом, окна отсутствуют. Непостижимо. Последнее, что Джейн помнила, это разваливающийся на части в белесом тумане над квантовым океаном Меланхтон. А теперь вот. Голова у нее гудела. Она пребывала в том же странном ошалении, в какое всегда впадала где-то через час после приема кислоты, как раз перед наступлением прихода.

— Где я? — выдохнула она.

— В Спиральном замке, — ответствовал мужской голос.

Она резко обернулась.

На вновь пришедшем красовался костюм в очень тонкую полоску со старомодно узкими лацканами. На голове сидел щегольский черный котелок с загнутыми двумя короткими рожками полями. Хотя лицо у него высохло и сморщилось, в глубине глаз мерцало веселое удивление. Губы его сложились в улыбку.

— Мисс Джейн, — произнес Балдуин, — приятно увидеть вас снова.

Джейн уставилась на него, разинув рот.

— С вашего позволения. — Он взял ее под руку. — Для меня большая честь стать вашим чичероне.

— Моим кем?

— Провожатым. — Коснувшись шляпы перед Сильвией, он повел Джейн к двери. — В конце концов, Спиральный замок такой большой, и в некоторые его части вам вряд ли хотелось бы забрести даже по ошибке.

Поступь его была широка и энергична. Джейн поспешила, чтобы не отстать.

— В юности у меня был «Транс Эм» [9] «Транс Эм» («Trans Am», сокращение от «Trans American») — модификация автомобиля «Pontiac Firebird» 1969 года. . — Голос Балдуина звучал доверительно и тепло, но не отличался особой силой.

Джейн приходилось наклоняться, чтобы расслышать слова. Пустая тишина после хлопка двери с проволочной сеткой отдавалась эхом у нее в ушах, хотя она не помнила, чтобы сетчатая дверь хлопала.

— Очень серьезная, мощная машина, и я вложил в нее немало труда. Я тогда работал сварщиком на верфи ВМФ, и, когда намечался простой на несколько недель, я брал с собой приятеля, чтобы крутить баранку по очереди, и мы катили через все Штаты до самого Форт-Лодердейла, прихватив с собой термос черного кофе и полные карманы амфетаминов, чтобы не заезжать в мотели. Мы врубали радио на полную и слушали, да, «Квин», «Ти Рекс», может, немного раннего Спрингстина. Все, что крутили местные диджеи. С ревом неслись вперед, под ливнем поющих электронов, низвергающихся на нас из ионосферы, словно механизмы ночи обрели голос. Когда едешь достаточно долго, перестаешь обращать внимание на трассу и до некоторой степени впадаешь в состояние дзен. Делаешься очень спокойным. Двигаются только руки и рулевое колесо. И мир проплывает под тобой.

Джейн нахмурилась, изо всех сил стараясь уследить за нитью повествования, тянущейся сквозь дебри незнакомой терминологии. Она посмотрела вверх и обнаружила, что они идут по тропе через густой лес. Листья на деревьях отсутствовали, и ветви заканчивались не побегами, а частями человеческих тел. Ближайшие были сплошь из кистей рук, неподвижных в стоячем воздухе. Под ногтями собиралась прозрачная жидкость, образовывала капли на подушечках пальцев и с печальным шлепком падала на глинистую почву.

— Однажды, проезжая через Каролину где-то между двумя и тремя ночи, Джерри-Ди и я обогнали белый «лотос», в котором сидели две блондинки. Мы бибикнули и помахали им. Они показали нам фак и втопили. Я, разумеется, сделал то же самое, но, даже несмотря на двухскоростной ведущий мост, мы им в подметки не годились. У нас был мощный автомобиль, но у них была секс-машина. Они заставили нас глотать пыль.

Земля по обе стороны тропы пошла вверх. Джейн подняла голову к далеким склонившимся над тропой деревьям и не увидела горизонта. Она переводила взгляд все выше и выше, пока наконец не узрела деревья, делающие петлю высоко над головой и спускающиеся обратно вниз по другой стороне. Они шли по огромной трубе или туннелю, который головокружительно извивался, словно артерия, выбегающая из темного сердца невообразимо большого тела. Гротескные полулюди-полудеревья сомкнулись вокруг них.

— Через десять-пятнадцать миль мы увидели «лотос» на парковке у Роя Роджерса. Мы завернули туда за гамбургерами навынос. Девушки были там. Мы заговорили с ними. Когда мы уезжали, Джерри-Ди пересел к хозяйке «лотоса». Ее подруга поехала со мной.

— Это не про наш мир, так ведь? — только и смогла выдавить Джейн. Когда Балдуин говорил, ее неумолимо уносило потоком слов и она без усилий понимала его. С другой стороны, сосредоточиться удавалось с трудом. — Я имею в виду, не верхний мир. Это, наверное, происходило в нижнем мире.

— Ай, уж не думаешь ли ты, что между ними имеется принципиальная разница? Как бы то ни было, вот он я и трущаяся об меня блондинка в шортиках. Педаль в пол, ее язычок у меня в ухе, а рука в штанах. Я задрал ей топик на бретельках и мял груди. Воздух мерцал скрытым откровением. По радио Литл Ричард пел «Тутти-фрутти», и почему-то казалось очень важным, что слышимое мной закодировано электромагнитным способом, передано в виде модулированного излучения, восстановлено с помощью радио в звук и только где-то в темных уголках моего мозга интерпретировано как музыка. Тогда я почувствовал, что мир есть иллюзия, и притом весьма убогая, изображение, спроецированное на тончайшую из пленок. Стоит надавить на нее под определенным углом — и я смогу выйти из мира вообще. Я расстегнул ее шортики. Она немного поерзала, помогая мне. Я сунул ладонь ей в трусики. Я размышлял о том, что все в мире суть информация, когда обнаружил, что сжимаю стоячий член. Я резко повернул голову. Блондинка яростно улыбалась мне в лицо. Моя рука непроизвольно сжала ее член. Ее пальцы стиснули мой. Это могла быть одна и та же рука. Мы могли быть единым сдвоенным существом. Машина мчалась под сотню миль. Я даже не смотрел, куда мы едем. Мне было все равно. В этот момент я и достиг просветления.