Ульяна Кузнецова - Между Тьмой и Ночью

— Там такой хлам, что определять его стоило не на склад а на помойку.

— Еще одна очаровательная загадка… Наследник исключительно военной династии и меч охарактеризованный вами как «хлам»… Вы не находите это удивительным?

— Я нахожу это отвратительным! — буркнул полковник, — потому и рафраны.

— Желаете ему в первый же день рафрановы когти обеспечить? — улыбнулся Урдо, — в принципе идея достойная. Все равно ведь рано или поздно предстоит охотится на этих неприятных созданий…

— В том-то и дело! Зачем ждать, если он их видит… но что же он так долго?! Может пойдем поближе? — Амаро кивнул на место где скрылся юный Дерс.

— Данная мысль мне не кажется удачной. Мы можем создать мальчику дополнительные трудности…

В этот момент из пелены Тьмы с жутким криком, кувырком выскочил Рико. Самострел, зацепившись за сапоги Урдо, остался у его ног, а мальчишка пролетев между людьми, распластался на земле в двух шагах от них, не переставая кричать. Он опять был весь залит черной кровью, обут в один сапог и одет в жалкие обрывки того, что раньше можно было назвать одеждой, а под обрывками обнаруживались страшного вида свежие раны. Внезапно цепь, намотанная на руку натянулась и его потащило обратно.

Первым среагировал Амаро. Схватившись за цепь он покрепче уперся ногами в землю и крикнул:

— Я держу! Отпускай!

Не помогло. Парень по прежнему кричал, срываясь на хрип, намертво зажав в кулаке хвост цепи. Полковник наклонившись к самому лицу юноши оглушительно рявкнул:

— Отпускай Дерс!!!

На этот раз сработало. Кулак разжался, но крик не прекратился, а запястье все еще обвивали несколько витков освященного металла. Маринес кинулся освобождать мальчишку, а после помогать Ларсу вытаскивать цепь наружу. Это потребовало максимального усилия их обоих, с отчаянной борьбой за каждый локоть.

Рико, прижав руку к груди свернулся на земле. Крик перешел в болезненный стон, время от времени прерывающийся всхлипами, а после и вовсе затих.

— Да что ж так тяжело-то? — прорычал Амаро.

Из Тьмы, влекомый цепью показался темный, когтистый сгусток с очертаниями лапы, который впрочем через мгновенье распался пеплом, под взглядом Скома. Со следующим рывком цепи на ней обнаружился и так же рассыпался еще целый клубок тел и конечностей, принадлежавших явно не одному существу. Тащить при этом легче не стало.

— Он что, одним выстрелом всех тварей собрал?! — кряхтя от натуги удивился полковник, — Эй Дерс, ты там живой еще?

— Да, — хрипло прошептал Рико, — простите… Позвольте… еще… пол энтима полежать… и будет нормально…

Из пелены границы, тем временем вытягивались все новые и новые останки тварей. Апофеозом стала огромная туша, с длинными, в полтора локтя, чуть загнутыми когтями, которая в отличии от всех предыдущих не спешила распадаться.

Рафраны — единственные твари, чьи тела после Дрожи могли еще двое суток не распадаться под взглядом Скома, а их когти и вовсе превращались в пепел лишь под светом Четырех. Правда и убить этих существ было целой проблемой, благо, что в крепость они наведывались крайне редко.

— Урдо, займись, — кивнул на тварь Амаро, — этот паразит мою перчатку потерял!

Маринес вздохнул, и принявшись за обработку конечностей, задумчиво поведал:

— Вы знаете полковник, меня только что посетила удивительная мысль! Видите ли в дни моей юности, я разработал гениальный план, как при помощи всего десятка воинов победить в войне против целого государства! На практике у меня разумеется ничего не получилось, зато это очень замечательно получилось у Дерса, — он бросил взгляд на все еще страдающего Рико и добавил, — старшего! Вот и сейчас мне вдруг подумалось, что ежели озарит меня еще какая оригинальная военная хитрость, мне просто необходимо будет вновь искать кого-нибудь из Дерсов! Очевидно мой гений без участия представителей этого славного семейства просто не жизнеспособен!

Прошло уже два дня с тех пор как защитник Рико ушел, а отец до сих пор ей не верил. Он считал, что Мирида все выдумала, а вещи оставшиеся от рассыпавшегося пеплом защитника она просто где-то спрятала. Но его конь после того раза особого беспокойства больше не проявлял, а зерна и сена ел даже больше, чем Хольда и Мика — их с отцом старые кобылы. Разве что конь по прежнему никогда не принимал угощения из рук.

Мирида погладила вороного красавца по шее и в очередной раз пожалела, что не спросила у Рико как же все-таки зовут ее нового коня. Но разве можно было вспомнить о такой мелочи в ту ночь? У нее до сих пор каждый раз сердце замирало от воспоминаний! Какие же у него волшебные фиолетовые глаза… А как он с ней разговаривал? Как с самой настоящей графиней! Ах! Ну почему он не остался еще хотя бы на день?

— Ты тоже скучаешь по Рико? — спросила она коня, но тот с высокомерным видом в очередной раз проигнорировал ее вопрос, — а пойдем погуляем на дальний луг?

Гневный окрик отца догнал их у самой калитки:

— Я тебе сколько раз говорил: не трогай вороного! Куда пошла?!

— Ему нужно размять ноги! Два дня уже в стойле! — строго возразила Мирида, и торопливо добавила, — мы не долго! На дальний луг и обратно!

И пока отец не успел ее остановить, скрылась за стеной деревьев.

На этот раз ее путь пролегал в стороне от деревни. По тропе вдоль подножья скал и вниз, к широкому, пологому спуску, заросшему скромными белыми последышами — любимыми цветами матери. Они росли только в Ночной провинции и распускались лишь в самом конце зимы, в последний месяц года. Мирида сорвала расположившийся на ее пути цветок и задумчиво покрутила его перед лицом. Нет, никогда ей не понять, что можно найти привлекательного в последышах! Маленькие, бледненькие, от них даже запаха почти никакого нет!

— Хочешь цветочек? Вкусненький! — она ткнула последышем в морду коня, но тот как обычно лишь гордо отвернулся, возмущенно фыркнув.

— Не хочешь, и ладно, — она оторвала один лепесток и осторожно пожевав его тут же с отвращением выплюнула, выбросив и сам цветок, — действительно гадость! — сообщила она коню и остановилась, — слушай Черный, вот чего ты такой упрямый? Ты стесняешься что ли кого-то кроме Рико катать? Давай покатаемся а? Тут нас никто не увидит!

Она залезла в седло и дернула повод:

— Ну поехали! Черный! — конь остался стоять на месте, — ну немножечко!!! Только вокруг луга, и обратно пешком пойдем!

Она потеребила шелковую иссиня-черную гриву, раздумывая как бы все же убедить упрямца покатать свою хозяйку, но конь внезапно дико и страшно заржал, резко встав на дыбы. Мириде только чудом удалось не выпасть из седла. Она изо всех сил вцепилась в шею вороного, обхватив ее насколько хватало рук и зажмурившись крепко прижалась лицом к шкуре животного. Конь, не обращая никакого внимания на ее присутствие, пустился с места в бешеный галоп.