Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Северный ветер [СИ]

И вот прямо на это великолепное творение природы, выглядывая кого-то в толпе (не исключено, что именно её), Северус налетел со всего разгона, едва не сбивая с ног. Лили подумалось, что она сейчас начнет причитать в голос, словно плакальщица. Ну, какого ж Мерлина-то, а?

На лице Сириуса появилось знакомое нахальное выражение, не сулившее ничего хорошего.

— Какой приятный сюрприз, какая бесценная встреча, — мягким бархатным голосом проговорил Блэк. — Нюниус! Собственной персоной!

Лили всегда считала парадоксом тот факт, что Сириусу, по какой-то совершенно невероятной причине, удалось прослыть в школе весельчаком. Ничего жизнерадостного в его вызывающем поведении она не находила. Веселье Блэка мало чем отличалось от того, что было принято считать юмором в их сумасшедшей семейке, оно было весьма специфичным, так как круто замешивалось на чужих слезах и унижении. Никто не спорит, в обществе Сириуса не заскучаешь, ведь там, где витает угроза членовредительства, скучать не приходится. Любимейшая забава Бродяги, как прозвали его друзья Мародёры, заключалась в том, чтобы пощекотать нервы, балансируя на грани жизни и смерти. Опасности он предпочитал подвергаться первым и, как говорится, чёрт бы с ним, так ведь за ним в самое пекло лезли Джеймс и Ремус.

Северуса Блэк доставал со знанием дела. Почти так же виртуозно, как Белла накладывала пыточные проклятья. Большой вопрос, что хуже: боль тела или боль души?

«Ненавижу Блэков!», — яростно подумала Лили.

Будь на то её воля, она бы их всех: Беллу, Сириуса, Регулуса, Сигнуса, Вальпургу, Розье, — заперла где-нибудь на необитаемом острове. Подальше от других людей. И пусть бы они там выплескивали яд друга на друга. Или подавились бы им в одном нескончаемом ядовитом припадке.

Но необитаемые острова были далеко. А ненавистный Сириус Блэк — рядом.

— Как прошли каникулы, Соплюшка? — сверкнули в ухмылке безупречные блэковские зубы.

Северус застыл, повернувшись к противнику лицом. Немигающие чёрные глаза с ненавистью уставились на гриффиндорца:

— Что тебе надо, Блэк?

Улыбка Сириуса стала откровенно хищной:

— Да вот хочу узнать: ты этим летом всех своих немногочисленных друзей Непростительным приложил?

Джеймс едва заметно вздрогнул, бросая на друга вопросительный взгляд.

— Или, — продолжил Сириус, — некоторых придержал? До следующего раза, когда Сам-Знаешь-Кому потребуются новые жертвы?

Лили сжалась.

Откуда он знает? Хотя, всё происходило именно в доме его дяди. Да и Нарцисса могла распустить язык. Или Регулус. Или тот же Розье. Одна семья, как ни как.

Глаза Северуса зло сузились, лицо стало землянистым:

— Ты желаешь намекнуть на что-то конкретное, пёс? Или по привычке языком мелишь, сотрясая воздух?

— Я не говорю намёками, Соплюшка, это не моё амплуа, — невозмутимо парировал Сириус, лениво покачиваясь с пятки на носок. — И уже тем более не имею привычки трепаться, — ледяным голосом закончил он.

Блэк всегда был раздражающе самоуверен. Возможно, у него были к тому основания. Невероятная красота в его случае сочеталась с острым умом, феноменальной памятью, большим магическим потенциалом и потрясающей харизмой. Но ко всему этому, в единый флакон, добавлялись вспыльчивость, высокомерие, заносчивость и полное отсутствие тормозов, которые у нормальных людей складываются из инстинкта самосохранения и совести. Драки, дуэли, скандалы — всё это, казалось, лишь заставляло Блэка чувствовать себя живым, было для него средством от вечно преследующей скуки. Любой риск дарил ему наслаждение, и в полуночно-синих, часто кажущихся чёрными, глазах, загоралась патологическая радость.

Если Блэка не трогали, он нарывался на неприятности сам, как сейчас. А ещё он не имел привычки щадить ни врагов, ни просто сиюминутных противников.

Лили было страшно за Северуса. Она понимала: второго такого унижения, как в прошлом году, её друг не вынесет. Она была натянута, как стрела. Возможно, ей показалось, только показалось, что Джеймс потянулся за палочкой, собираясь внести свою лепту в общий разговор. Но рисковать и медлить она не стала, выкрикнув первой:

— Экспеллиармус!

Джеймс дернулся, но не успел нейтрализовать заклинание.

Лили ловко поймала палочку Поттера.

— Какого Мерлина?! — так искренне возмутился Джеймс, что она усомнилась в его решимости нападать на Северуса.

— Так будет лучше, — тряхнула она головой, словно отгоняя сомнения.

— Для кого? — рыкнул Поттер.

— Для всех.

— Что, Эванс? — усмехнулся Сириус. — Начинаешь учебный год с демонстрации фигуры и характера? А то ведь за лето некоторые, — он бросил насмешливый взгляд в сторону Джеймса, — успели позабыть, как выглядит и то, и другое.

Лили, не задумываясь о последствиях, направила палочку на Сириуса. Сейчас ей было глубоко плевать, чем всё это кончится потом:

— Скоблифай!

Сириус схватился за горло. Изо рта его полезли пузыри, на губах вскипела пена.

Где-то за спиной ахнули Алиса и Мэри.

— Мерлинывы штаны!?.. — рявкнул Джеймс, делая шаг вперёд. — Ты что творишь, Эванс? Прекрати немедлено!

— Не могу, Поттер. Надо вымыть ему рот.

— Прекрати балаган, — потребовал Северус. — Хватит, Лили.

— Фините инкантатум!

Сириус сплевывал в траву остатки пены, отирая рот рукой.

Лили отступала, тяжело дыша. Было такое чувство, будто она стоит на самом краешке высотки, и её вот-вот подтолкнут вперёд.

— Мы ещё поговорим, Эванс, — пообещал Поттер перед тем, как крепко схватить друга за локоть и уволочить его в сторону карет.

Лили стояла, обхватив себя руками, тревожно глядя мальчишкам вслед.

Сориться с Блэками всегда к беде. Да и с Джеймсом стоит держать ухо востро. Он мстительный и изобретательный, — тот ещё супчик! Круциатить её, в отличие от прочих чистокровных, конечно же, не будет. Но на спокойное житьё вряд ли можно рассчитывать.

Мэри и Алиса удалилась вслед за Мародерами, даже не взглянув на Лили, чем недвумысленно дали понять своё отношение к ситуации.

А что она, по их мнению, интересно, должна была сделать?

Лили медленно повернулась к Северусу.

Он стоял, скрестив руки на груди, зловеще сузив глаза. Ни одного белого пятна, — оскорбляющая, вызывающая, почти порочная строгость.

— Кто просил тебя вмешиваться? — своим низком, хриплым голосом тихо спросил он.

— Но…

— Без всяких «но». Кто просил?

— Я только хотела…

— Не оправдывайся, Лили, — покачал головой Северус. — Невинные в оправданиях не нуждаются. Зачем ты полезла? Считаешь, что сам бы я не справился?

«В прошлый раз — не справился», — хотелось ей крикнуть. Но разве такое скажешь в глаза?

— Северус, что плохого в том, чтобы принять помощь людей, которые тебя любят? Ты не обязан со всем справляться сам.