Максим Бондарчук - Научиться любить [СИ]

— Значит, ты жалеешь о том, что сделал?

Наступила тишина. Казалось, даже огненные языки костра остановились, чтобы услышать ответ могучего орка.

— Нет, — громко ответил Шахгар. — Не жалею. И готов поклясться, что если бы время повернулось вспять, то я поступил бы точно так же.

Они продолжили говорить. Время все быстрее убегало куда-то вперед и к тому моменту, когда они оба устали, на дворе стояла глубокая ночь. Орк выпрямился во весь свой могучий рост и вышел на улицу, чтобы еще раз посмотреть на то место, где он изменился. Сейчас оно ничем особо не отличалось от всего того пейзажа, что прежде открывался перед его глазами. Те же пустынные земли, привычная гнетущая мертвая тишина, изредка разбавляемая криками охотившейся где-то далеко Архи. Шахгар смотрел вдаль и все чаще ловил себя на мысли, что рано или поздно ему придется вернуться обратно в лагерь к отцу и сказать все то, что накопилось внутри него за те девятнадцать дней, которые он пробыл в этой пещере. Шахгар знал, этот разговор предопределит многое. Не только его отношение к тому мерзкому поступку, на который решился его старый отец, но и отношение отца к сыну и к тому будущему, к которому Варгунг так долго и упорно готовил Шахгара с самого рождения.

— Что ты ему скажешь? — будто читая мысли орка, спросила подошедшая сзади девушка.

— Многое. Очень многое, Лориэль.

Лориэль? Впервые он назвал ее по имени. Ни женщина, ни «ты», ни как-либо еще, а именно Лориэль. Она посмотрела на него, но он словно и не понял, какую важную вещь только что произнес.

Фыркнув от злобы на все случившееся, Шахгар вернулся обратно в пещеру. Костер постепенно догорал, нужно было готовиться ко сну. На этот раз Шахгар лег не один. Опустившись на импровизированную постель, он повернулся к стоявшей девушке и позвал к себе.

— Так теплее и… безопаснее.

Она легла под его левой рукой и прижалась к большой орочьей груди, ощутив длинный шрам и нежность. Шахгар действительно изменился. Стал более… человечным, совсем не таким грубым и бесчувственным, каким она знала его до этого.

Костер догорел и свет в пещере исчез, уступив место ночной черноте. Стало тихо, тепло и приятно.

С первыми лучами солнца Шахгар встал с каменной постели. Так как в пещере было жутко холодно, он разжег костер и вышел на улицу. Сегодня ему предстояло, наверное, самое главное возвращение домой, где все вплоть до родителей будут настроены к нему недружелюбно. Прошло слишком много времени. Он не вернулся… не вернулся и Марг с известием об убийстве девушки, не вернулся никто, кто бы мог поведать о случившемся в лагере.

«Они думают, что я мертв и пустыня поглотила меня вместе с остальными», — думал Шахгар, наблюдая за тем, как едва различимые лучи поднимавшегося солнца начинали освещать небосвод.

«Что же… пусть так и будет».

С этими мыслями он вернулся вглубь пещеры. Девушка проснулась и посмотрела на громадного орка него, странно глядевшего на нее.

— Вставай. Долгий путь впереди.

Это все, что он сказал. Сначала Лориэль подумала, что случилось нечто страшное. Нападение? Арха? Но сомнения и дурные мысли вскоре рассеялись, когда орк вдруг заговорил с ней о своем отце. Это было так необычно для девушки, что она даже не знала, что и сказать. Орк рассказывал ей обо всем, о том, как и где он появился на свет, как отец воспитывал его с самого детства, подготавливал к будущему правлению и к моменту, когда они оба сойдутся в поединке, из которого лишь один выйдет живым. Таковы были обычаи, таков был удел каждого, кто претендовал на трон и был готов встать во главе всего громадного клана орков.

— Вы убиваете собственных отцов? — удивленно спросила Лориэль.

— Таковы правила. Сила у орков — это самое главное. Власть в клане испокон веков передавалась через смерть предыдущего вождя. Никто не умирал своей смертью.

— Значит и тебе придется это сделать? — она вопросительно посмотрела на Шахгара, глядящего куда-то перед собой.

— Если все пойдет не так, как я хочу, то мне придется это сделать. Марг не пришел в пустыню просто так, его кто-то послал… и этот кто-то мог быть только мой отец. Остальных бы дикий никогда не послушался, выходит, Варгунг настроен против тебя очень серьезно и твое появление в лагере, где нас всех уже наверняка считают погибшими, вызовет у него бешенство.

— Тогда я не пойду.

Лориэль вдруг схватилась за мускулистую руку Шахгара.

— Я подожду тебя здесь.

— И что я скажу им? — спросил он и его взгляд упал на нее. — Что ты мертва? Что тебя нет? Это ведь глупости, рано или поздно все вскроется и мне придется рассказать правду. Зачем оттягивать время, если можно все решить в один момент?

Он повернулся, отошел в сторону и стал собирать уже приготовленные к походу вещи. Небольшая поклажа, вода, немного еды, чтобы можно было дотянуть до лагеря и не умереть с голоду, оружие, с которым он никогда не расставался… Все было собрано и вскоре Шахгар объявил, что пора уходить. Затушил костер.

Долгое время пещера, ставшая для них обоих спасительным местом в проклятой и безжалостной пустыне, была убежищем, согревавшим и сплотившим Лориэль с Шахгаром. Теперь же им предстояло ее покинуть. Лориэль даже стало жалко уходить отсюда. За такой непродолжительный срок эти каменные и холодные стены стали для нее почти родными.

Поднявшись с пола и подступив ближе к выходу, она собрала свои вещи. Солнце начало подниматься. Было еще раннее утро, но его бледные лучи, едва скользившие по высохшей пустыне, уже неистово жарили.

— Пора, — коротко произнес орк. — И так слишком задержались.

Они вышли наружу и быстрым шагом направились к лагерю.

Ранкар никогда не любила чужаков на своей земле. Она будто чувствовала присутствие посторонних и всеми силами, дарованными ей, била по ним, истощая каждое живое существо. Лориэль чувствовала ее ненависть на себе. Тело ломило. С открытых покрасневших, а в некоторых местах ставшими черными от загара участков кожи обильно стекал пот. Ей было тяжело, но уже не так как раньше. Она с удивлением заметила, что дорога дается гораздо легче, чем раньше, что ноги болят уже не так, как в те дни, когда она только-только ступала мягкими ступнями на каменную поверхность пустыни. Лориэль стало проще переносить тяготы длительных переходов и от осознания того, что она стала сильнее, внутри нее вдруг проснулась уверенность.

Они шли, не снижая темп почти несколько часов. За горизонтом уже давно исчезло то место, где они обнаружили пещеру и русло высохшей реки и теперь оборачиваясь, она видела лишь маленький краюшек, уходивший своей бороздой прямо к границе Великого Океана.

Теперь путь стал прямым как стрела. Отсюда уже можно было точно сказать, что лагерь орков вскоре появится перед их глазами. Вот впереди возникли маленькие скалы, словно небрежно рассыпанные бусины, вот где-то вдалеке засверкал огонь факела, явно принадлежащего часовому, обходившего в это время границы, …