Максим Бондарчук - Научиться любить [СИ]

— Значит, ты не хочешь мешать свою кровь с моей?

Лориэль тут же пожалела, что спросила такое. Орк поднял взгляд, грозно посмотрел на нее, но вскоре сменил гнев на рассудительность. Его тоже волновал этот вопрос. Это читалось в его глазах и в том, как сильно ему не хотелось обсуждать подобное с женщиной-человеком.

— Отчасти да. Варгунг ненавидел тебя не потому, что ты была человеком, не потому что ты являлась моей женой, хотя он прекрасно понимал несерьезность всего этого. Отец боялся появления наших детей. Люди и орки очень редко давали потомство, а те, кто осмеливался запятнать себя подобными отношениями, уходили в небытие. Я боюсь, также как и он, но боюсь не тебя, а будущего.

Он поднял свою руку и указал на живот Лориэль. Затем наступила тишина, а следом и ночь. Костер потух. Холод постепенно стал овладевать помещением.

Девушка обняла орка, чувствуя исходящее от него тепло.

Жажда почувствовать тепло Лориэль заставило Шахгара ближе притянуть ее к себе. Вдруг он остро осознал, что когда она была рядом, ему до боли хотелось касаться ее нежной кожи, густых волос и чувственных губ. И вот сейчас… это желание стало брать его в свой плен. Не в силах устоять соблазну, он обнял Лориэль. Прижал к груди. Ближе. Теснее. Еще… Когда Лориэль оказалась под ним, то она проснулась. Была середина ночи. Холод не чувствовался. Внутри Лориэль поселился жар.

Шахгар хотел увидеть страх в ее голубых глазах, чтобы передумать, чтобы стряхнуть с себя жгучее желание, которое тянуло его к ней. Но ожидаемый страх в ее взгляде отсутствовал. Там бушевали иные эмоции.

Шахгар держал Лориэль крепко, не давая пошевелиться. Миг! И он, лишившись трезвости в рассудке, сорвал с нее одежду. Отбросил вещи в сторону и стал наслаждаться хрупкостью обнаженной девушки.

Лориэль не понимала, почему получилось вот так, что она смотрит на него и не испытывает очевидную неприязнь, которая должна была держать ее на расстоянии от орка.

Она так долго ждала акта супружеской любви и так же долго и сильно боялась, что он случится… Но в эти минуты все будто стало другим. Тело вдруг расслабилось. Лориэль забыла, как дышать, она забыла все на свете. Сердце бешено заколотилось, ее реакция на Шахгара была шокирующей. Чтобы это ни было, но оно требовало не сопротивляться, а поддаться новым неизведанным ощущениям, которые вызывали прикосновения Шахгара.

Шахгар пытался остановиться, но осознавал, что если сейчас же не возьмет Лориэль, то взорвётся от мощи мужского желания. Не в силах оторваться от девушки, он коснулся ладонью ее щеки. Ему было интересно, что же она видит. Монстра? Чудовище? Кем она его считает? Вызывает ли он у нее отвращение?

Сейчас же, когда Лориэль смотрела на него с желанием, с таким же трепетом, как и он на неё, только сейчас Шахгар понял, что не сможет отвернуться от нее.

Раньше он пытался не обращать на Лориэль внимания, старался ненавидеть, ведь она всю его жизнь изменила, испортила. Однако не смог не чувствовать тепла к ней и от неё, когда он встречался с ней взглядами, когда она говорила, когда узнавал о ней что-то новое, что ломало образ, который он создал когда-то обо всех никчёмных людях, …

Голод страсти крепко обосновался в Шахгаре. Он подстегивал и пронзал его. Он подстегивал и пронзал его, задававшего себе вопрос… «Когда? Когда я успел возжелать ее до такой степени?»

— Я не должен хотеть тебя, — тихо прорычал Шахгар, продолжая заворожено смотреть в голубые глаза девушки. Он все еще не терял надежды увидеть в них то, что будет способно оторвать его от нее.

— А я не должна хотеть тебя, — призналась она. Лориэль прижалась к его большим губам поцелуем. Шахгар отпрянул назад, не желая поранить ее клыками.

Ее аромат наполнил орочьи ноздри. Страсть, бешеная страсть забурлила в венах и застелила рассудок.

Инстинкты овладели Лориэль. Обхватив Шахгара руками, она впилась ногтями в его плечи. Закричала.

Больно было лишь в самом начале. Невыносимо. Но вскоре согревающие волны любви и наслаждения смыли колющее ощущение начало таять в ней, как снег под лучами жаркого солнца. Огонь раскинулся по телу, не давая опомниться. Он точно желал, чтобы древние природные законы были исполнены, чтобы несмотря ни на что звездой вспыхнула новая жизнь.

Лориэль стонала и все сильнее обнимала Шахгара, подталкивая свое тело в унисон его. В эту ночь они стали одним целым. Холод отступил, страх перед неизведанным сменился удовольствием и предчувствием великого будущего.

Девушка плакала, но не хотела, чтобы все заканчивалось. Хотела, чтобы соединение продолжалось до бесконечности, чтобы никто и ничто не мог этого остановить, чем-то испортить самый прекрасный момент в ее жизни.

В какой-то момент Лориэль содрогнулась. Волна наслаждения подбросила ее к небесам. К звездам. Орк зарычал, прижав ее к себе еще крепче. Секунда! И все закончилось. Легкое падение в пену тепла…

Лориэль обняла Шахгара. Он посмотрел на нее, как на женщину, а не как на собственность или никчемную человеческую девушку. Он увидел ее прекрасной. Чувственной. Светлой…

Вокруг висела ночная чернота, но все это было неважно, ведь частичка того самого орочьего огня осталась в Лориэль навсегда.

Через два дня прибыл первый гонец из центра пустыни. Принеся с собой весть о том, что главы племен диких готовы к переговорам с Шахгаром, он убедил его в том, что никто в принципе не против объединения. Но отметил, что память старых обид не позволит диким быстро прийти к согласию, как того хочет сам вождь. Однако согласие на переговоры уже вселяло определенную надежду на то, что задумка, казавшаяся многим сумасшедшей и невыполнимой, все же будет доведена до конца.

Теперь оставалось привести к общему мнению совет старейшин. Собрание началось немногим позже по полудню. Тринадцать старых орков, которые представляли собой самые влиятельные семьи, чьи корни уходили в самую глубь истории возникновения кланов, стояли у статуи Баррука. В окружении охраны и простых орков-зевак пытались найти компромисс между привыкшим настоящим и неизвестным будущем. Опасались реакции диких, которые при благоприятных условиях объединения должны были неизбежно столкнуться с новыми правилами жизни. Страх перед дикими был до сих пор жив, несмотря даже на то, что небольшая их часть уже жила среди племени Шахгара и обзавелась семьей. Никто из старейшин не желал быстрого соединения.

— Как они могут себя повести? Мы не знаем. Мы не можем спрогнозировать! Вы только гляньте как их внешний вид изменился. А что внутри? Каких детей они смогут родить и воспитать? — спросил один из старейшин.

— В объединении нет большой необходимости, — произнес второй. — Мы можем жить и без них. Подумайте о последствиях! Когда диких станет больше, чем сейчас, они почувствуют, что добыча воды и еда не требует риска, потому как это все приходит само собой. Тройтийских долины дважды пожалеют, что эти изгнанники явились на их землю.