Максим Бондарчук - Кристалл Криштары [СИ]

Через какое-то время я подал знак рукой, все остались стоять на месте, остановились и всадники в шестидесяти футах от нас.

Один из них вышел вперёд, снял капюшон и басовитым голосом спросил.

— Кто вы и куда направляетесь?

Его лицо уродовал огромный красный шрам, который шёл от самого лба и до подбородка, попутно проходя через глаз и губу.

— А кто спрашивает? — я тоже вышел вперёд и добавил в свой голос как можно больше угрозы.

— Я Билитрикс, один из старейшин ордена Саравараша! Надеюсь моё имя тебе известно молокосос?!

— Не приходилось, вероятно ты себя переоцениваешь Билитрикс или как тебя там.

— Я гляжу вы путешествуете вместе с зеленокожими жабами? С каких это пор человек перестал брезговать обществом этих гоблинских отродий?

— Это наши друзья, а если вы что-то имеете против, то можете пойти в задницу и проповедовать там о своих реформах! — неожиданно поддержала разговор Гретта.

— Так, так, в общем слушай меня внимательно дорогуша, я забуду твои громкие слова в адрес нашего ордена, мало того я оставлю вас обоих в живых, попрошу лишь уйти своей дорогой, а эту зелень оставить нам, либо мы вас всех убьём, выбирай.

— Билибирик… никак не могу запомнить твоё имя, знаешь в чём твоя ошибка?

— И в чём же? — ухмыльнулся старейшина.

— Ты слишком много болтаешь!

Я резко, почти незаметно выхватил арбалет и прострелил одному из всадников голову, трое оставшихся с дикими криками двинулись на нас. Засвистели стрелы, но проблема была в том, что на членах ордена была надета тяжёлая броня, которая заставляла обычные стрелы отскакивать.

Стрелы впились в лошадей всадников, но они ловко спрыгнули с обезумевших от бешенства животных и продолжили свой бой пешими, я выхватил свои катары и кинулся на троих сразу, ловко уворачиваясь от их быстрых рубящих ударов. Гретта приказала всем прекратить обстрел, так как шальная стрела могла бы задеть меня, некоторые гоблины изо всех сил держали мою Сирену, чтобы она не растоптала всех в приступе ярости.

Гольдер окликнул Гретту и кинул ей огромный лук с толстой тетивой, она достала свои длинные стрелы и начала долго прицеливаться. Я же уходил от атак двух своих противников, третий переключился на гоблинов, которые прыгали на него со своими маленькими клинками, пытаясь попасть противнику в лицо или в шов на панцире, но безрезультатно, последователь ордена ловко изворачивался и рубил на право и налево не позволяя подойти гоблинам слишком близко. В воздухе брызнула кровь и несколько гоблинов тяжело повалились на землю с дикими от боли и ужаса криками. В воздухе послышался короткий свист, и длинная стрела с особым наконечником угодила одному из последователей прямо в лицо и вышла с другой стороны, унося кровь и куски черепа вперемешку с содержимым. Старейшина несмотря на свой тяжёлый доспех был очень ловким и пару раз чуть не достал меня своим клинком, а один раз задел моё плечо, по которому сейчас стекала горячая, карминовая струя, обагряя моё одеяние. Я бы уже давно разделался с ним, если бы не его тяжёлые доспехи, которые защищали всё кроме лица и по которым скользили мои удары. Ещё некоторое время продолжалась эта безумная пляска, пока я не заметил, как мой соперник начал выдыхаться и воспользовавшись моментом я навязал ему свой ритм, что и было его ошибкой, я сделал обманный маневр, а затем нанес удар «ножницы» моими двойными клинками, этот удар обезглавил соперника и в тоже мгновение тяжёлая туша повалилась на землю, обагряя её своей чёрной кровью. Последнего и самого крупного мы добили без труда, отдав земле ещё одну кровавую жертву.

Некоторое время все стояли ошеломлённые произошедшим, а затем с криками кинулись к раненным. Гретта первым делом подбежала ко мне, и быстрыми движениями сняла с меня мою лёгкую броню, а затем начала перевязывать плечо из которого вытекло уже слишком много крови. В моих глазах начало мутнеть, и я с трудом доковыляв до поваленного дерева присел. Вместо криков победы, был слышен плач, некоторые молчали, опустив свои уши. Двое из гоблинов погибли, в их числе был тот самый разведчик, который сначала дико испугался, но который кинулся в драку в первых рядах защищая своих собратьев. Несколько из них были ранены, но не сильно, поэтому им усердно перевязывали раны и дали какие-то эликсиры. Трупы всадников обобрали, впрочем, не так тщательно, а затем выкинули их с дороги на корм лесным зверям. Своих мёртвых собратьев под слёзы и крики горести туго замотали в ткань, сделав подобие кокона и аккуратно уложили на повозку, чтобы позже предать их Фрейне, священной реке гоблинов.

На улице окончательно стемнело и меня посадили на повозку вместе с остальными раненными, ехали все в молчании, а через несколько миль решили остановиться на ночлег около небольшой опушки. Гоблины быстро соорудили лагерь, поставили также несколько моих палаток, разожгли костёр, Гретта с несколькими гоблинами раздобыли какую-то дичь. Моему плечу благодаря чудесным свойствам эликсиров и мазей стало намного лучше, вероятно в них содержалось обезболивающее. Позже боль полностью прошла, и я смог свободно двигать рукой, однако движения стягивала тугая повязка, которая Гретта строго настрого не позволяла снимать и периодически её меняла. Мы сидели у костра. Гоблины, как я понял, поминали умерших, вспоминая их добрые дела и сдабривая чуть ли не каждую фразу глотком самогона. Через некоторое время ко мне подошёл Гольдер и начал меня благодарить и даже хотел целовать мои руки от благодарности, на что я окончательно смутился и одёрнул руку.

— О если бы не ты добрый человек, нас бы уже всех изрубили и бросили бы на дороге, спасибо добрый человек, спасибо, спасибо… — тут в поле его зрения попалась Гретта, и он побежал к ней, вероятно тоже целовать руки.

Пьянка возле костра затянулась и как мне показалось, вскоре все окончательно забыли о погибших и сейчас громко смеялись и болтали на своём языке, причём некоторые их слова я уже понимал.

Я решил отправится спать, мне показали самую лучшую приготовленную палатку, в которой были постелены дорогие ткани, предназначавшиеся на продажу. В палатке уже лежала Гретта и ожидала меня.

— Как плечо?

— В порядке, уже не болит, однако повязка немного туговата.

Я прилёг рядом с ней, а она с озабоченным видом начала перевязывать мне плечо. Немного погодя она закончила.

— Так лучше?

— Да.

— Но ведь я сделала абсолютно также, как и было, повязка не была тугой.

— Я знаю, — я взглянул в её глаза, улыбнулся и поцеловал её.

— Сайл, ведь нам предстоит завтра расстаться, каждый пойдёт своим путём.

— Я знаю, поэтому я хочу провести эту последнюю ночь с тобой, чтобы она стала незабываемой.