Ева Фёллер - Золотой мост [litres]

Я только покачала головой.

Он посмотрел на меня с легким недоверием.

– Это ты уговорила меня пойти на мост. Где этот толстяк, вероятно, уже поджидал меня, чтобы нанести свой удар. Вы знакомы? Может, ты вообще с ним заодно?

– Нет, – тут же отмела я предположение Себастьяно, радуясь тому, что еще не рассвело. Иначе он непременно заметил бы, как я виновато покраснела. – Если ты меня слушал, то наверняка помнишь, как я возмущалась этим трусливым нападением. Если бы я была с ним заодно, вряд ли он притащил бы меня сюда вместе с тобой, разве нет?

– Вот это-то меня и озадачивает. – В голосе Себастьяно по-прежнему слышалось подозрение. – Что было после того, как толстяк вывел меня из строя?

– Не знаю, – солгала я.

– Но ты же там была!

– Я потеряла сознание, – сказала я, не погрешив против истины. – И очнулась только недавно здесь, рядом с тобой.

– Он и тебя ударил?

– Нет, просто вдруг все вокруг разом почернело.

– А твое имущество при тебе? – он показал на мою грудь, точнее, на проступающую под платьем выпуклость.

Я схватилась за кожаный мешочек.

– Все тут.

– Очень странно, – он смотрел на меня в упор. – И как ты это объяснишь?

– Даже не представляю, – заверила я.

Себастьяно сверлил меня взглядом, словно надеялся таким образом найти объяснение случившемуся.

К счастью, он воздержался от дальнейших вопросов, но у меня сложилось четкое впечатление, что ни одному моему слову он не поверил.

Наконец он протянул мне руку.

– Пойдем! – сказал он вежливо, но холодно.

Я взяла его под локоть, стараясь подавить поднимавшееся во мне нехорошее чувство. Все, чего я достигла до вчерашнего вечера, пошло прахом. Я чувствовала себя идущей по канату над опасной пропастью.

Мы стали продираться сквозь густой кустарник, с трудом шагая по осклизлому мху и хрустящему валежнику. Через несколько шагов я почувствовала мороз по коже. Причину я поняла мгновение спустя. Перед нами возвышался похожий на кулак камень в человеческий рост, который я уже однажды видела – когда мы с Мари и дедом Анри ездили на пикник в Булонский лес. Стало быть, здесь и находилось окно во времени!

Невольно мне вспомнились страшные сцены в альтернативном будущем. Они казались кошмарным сном, но ведь все так и было на самом деле. Подол моего платья перепачкан золой, а на руках остались царапины от развалин стены, за которыми я искала укрытия. И мертвецы в руинах были такими же реальными, как мои страх и отчаяние.

И я догадалась, почему провалился наш переход в будущее. Задание. Здесь нас обоих удерживало именно оно, до тех пор, пока мы его не выполним. Нужно не дать случиться какому-то событию, это было ясно как день, но какому, мне еще предстояло выяснить. Кроме того, я не понимала, за какую часть задания отвечал Себастьяно, а за какую – я. Зато знала, что случится, если мы задание провалим: Париж будет лежать в руинах, уничтоженный кровавой гражданской войной. А сами мы, возможно, навеки застрянем в прошлом. Я зябко поежилась.

Себастьяно тут же это заметил. Как и вчера вечером, он снял свой плащ и накинул его мне на плечи. Жест был рыцарский, но той нежности, что чувствовалась во время нашей вчерашней прогулки под луной, я больше не ощущала. Несмотря на теплый плащ, холод пробирал меня до костей.

Всю дорогу до города мы прошли молча. Только один раз я попыталась завести разговор – поинтересовалась у Себастьяно, что он хотел сказать мне на мосту, перед тем как получил дубинкой по голове.

– Не понимаю, о чем ты, – ответил он на мой вопрос. Прозвучало это недружелюбно, но я продолжала настаивать.

– Ты сказал, что я не должна тебя из-за этого возненавидеть, – уточнила я.

– Не помню. Значит, ничего важного.

Я не сомневалась, что он врет, но, видимо, мы оба не могли говорить правду этим утром и до конца пути не проронили ни слова.

Путь наш был скучным и безрадостным. Почти все время шел дождь, пусть и не сильный. Под бесконечную морось мы с трудом двигались по тропинкам в лесу и в полях, мимо маленьких селений, пастбищ и отдельно стоящих крестьянских дворов, где нам не встретилось почти ни одной живой души, за исключением нескольких крестьян и бедняков-поденщиков. Когда перед нами наконец показались стены города, небо расчистилось и явилось во всей своей сияющей синеве. Золотое утреннее солнце стояло над высокими крышами и башнями Парижа – умопомрачительно прекрасный вид, почти как картина эпохи барокко. Но сил любоваться у меня, насквозь промокшей, замерзшей и за это время сильно проголодавшейся, не было.

Неподалеку от городских ворот нам навстречу выехала карета. Остановив ее, Себастьяно спросил у владельца, не смог бы он – разумеется, за оплату наличными – отвезти нас в город. Он рассказал, что нас, к несчастью, ограбили и после долгого пути пешком мы остались совершенно без сил. При этом Себастьяно демонстративно указал в мою сторону. Человек в карете, посмотрев на меня, тут же проникся сочувствием, и мои предположения относительно того, как ужасно я выгляжу, переросли в абсолютную уверенность.

Карета принадлежала придворному короля, который намеревался навестить мать, живущую в Нанте, и не возражал за очень хорошее вознаграждение сделать небольшой крюк обратно в город. Приказав кучеру развернуться, он великодушно пригласил нас в карету. Мы сели напротив него и были вынуждены всю поездку – по счастью, она длилась не слишком долго – терпеть его занудную болтовню. Мы узнали все о его матери очень почтенного возраста и ее многочисленных болезнях (печеночные колики, одышка, подагра), о его собственных недомоганиях (гнилые зубы, учащенное сердцебиение, слабость мочевого пузыря) и о страданиях его старого пса, хотя тот уже несколько недель как издох. Закончив с историями болезней, он с чиновничьей обстоятельностью рассказал о приготовлениях к балу-маскараду, который будет дан в Лувре в честь королевы. Он в мельчайших деталях перечислил, что будет подано к столу, какие будут выступать музыканты и сколько слуг выделено для обслуживания гостей.

Когда он говорил о празднике, я навострила уши, ведь изначально планировалось, что я пойду туда с Мари и дедом Анри. Мое возвращение в будущее не состоялось, и, следовательно, я все-таки буду на этом балу. При мысли, что там я встречу королеву, меня охватило волнение. Интересно, будет ли среди гостей ее возлюбленный? Вот бы наше задание – мое и Себастьяно – было как-то связано с этой любовной историей и ее возможными перипетиями и последствиями! В любом случае праздник как раз и предоставит мне возможность выяснить все подробнее. Вероятно, именно в тот вечер произойдет событие, которое мы должны предотвратить!