Марион - Потерявшие сокровище. Книга 2 [СИ]

— Вас, человека с далекой и ранее неизвестной для империи планеты, для ее открытого течения дел, здесь и сейчас поставили в эталон. Ваши труды, они нравятся Тенаару. Их сделают эталоном в том стиле и жанре, в котором вы пишете. Понимаете? За эталон будут брать ваш стиль, вас начнут копировать, вам начнут подражать, ваши книги растиражируют по галактике, вас будут приглашать везде и всюду, так как вы отныне самый желанный гость любого уважающего себя мэтра. И это есть главное испытание — не возгордиться. Если ваш стиль пострадает, и господин Тенаар это заметит, он огорчится. Не потому что такой капризный или что еще. Нет. Ему вообще нет никакого дела до того, какую бурю породил его интерес. Ему нравится то, как вы пишите, а не то, кто вы есть или кем станете. Обычное желание, когда что-то нравится. И выворачиваться наизнанку, пытаясь угодить всем и вся, писать на «отвалите», или откровенно пренебрегать своим стилем… — Анами вздохнула, — понимаете, одно его «сносно» и вы никогда не подниметесь.

— И при всем при этом, — леди Ремана была крайне серьезна, — не стоит пытаться ему угодить. Он этого не любит. Ваш дар, дар к написанию книг, вот что его зацепило. Не потеряйте его, но и не пытайтесь угождать желаниям Тенаара, не пытайтесь писать, как многие — раз это понравилось, напишу так себе, все равно слопают, ибо имя мое гремит.

— Мы не пытаемся вас запугать, — подхватила слово Паолина, — просто предупреждаем, о том, что Тенаар неосознанно сделал вас величиной, которую будут стремиться оседлать многие, так как один из вкусов его монолитной фигуры ушел в массы. Но он же легко может отправить вас в утиль, лишь недовольно сморщив нос. Причем сделает это ненамеренно, как любой человек, которому: ну не понравилась книга, ну что тут такого? Только для вас это будет означать полный крах.

— И будет это только в том случае, если вы растеряете в грядущем лоске свою жилку, свой стиль и глубину проделанной работы. — Леди Анами осмотрела нервничающего мужчину, — мы прочли вашу книгу, которую вы написали, ту самую что из последних ваших работ, и имеем представление, о чем вы ведете беседу с читателем. И понимаем за что именно так любит ваши работы сам Тенаар. И будем крайне опечалены, если за мишурой славы вы потеряете именно то, что несут с собой ваши работы. — Она улыбнулась, — если вам будут мешать все эти страждущие, то вы, как любимец Тенаара, можете просто спровадить их с глаз долой, выставить огрызающийся кордон охраны из юристов и стражей, или вообще перебраться на любую другую планету, где вашу личную жизнь и время для творчества будут уважать. Поверьте, стоит вам пожелать подобного, и вы получите это. Не звезд с неба, конечно, но стеснены в передвижениях по галактике не будете.

Дамы высказались, Микель ошеломленно смотрел на них. Женщины, что сидели перед ним, они либо прирожденные актрисы венценосной премий киноакадемии, либо реально искренны. Они заботятся о том, чтобы Тенаару было комфортно, чтобы он не печалился…или тут идет более тонкая игра, чем он может себе представить, или эти женщины действительно взаправду желают обеспечить этого мужчину всем ему необходимым, дабы ему было комфортно жить.

Как только речи предупреждения были оглашены, женщины с хищным блеском глаз принялись потрошить писателя по его темам и проблемам, которые в книгах он описывает. В самый разгар допроса-опроса на террасу вышел Тенаар. Без особых стеснений занял пустующее место, стащил чью-то чашку с чаем и внимательно вслушался в занимательную беседу. За ним прибыли на террасу три дамы — принцессы Нерис и Альма, а также леди Роксана. Вчерашняя дискуссия набрала обороты и до обеда они тасовали пинг-понгом вопросы-ответы и свои выводы.

Писатель прожил во дворце всего неделю, а казалось несколько месяцев. Улетал с не сходящим изумлением, ошеломлением и прострацией на всем своем существе. Материалов для новой книги у него было на несколько лет вперед! Тахо понял одно — его вымученные работы, которые были в последнее время, они были таковыми просто потому, что ему не хватало новых ощущений. И не тех, что будут, попутешествовав по планете, нет, а вот такие, как эта поездка, когда ты смотришь на каждый закоулок и понимаешь — охренеть!

И, как и сказали дамы из семьи Тенаара, судьба круто повернулась передом пред маленьким писателем. Уже на корабле, что полетел домой, ему преподнесли объемный талмуд его прав и обязанностей, где прав было на удивление гораздо больше обязанностей. Летел обратно он не через ту штуковину, что именуется «Путь», а обычным полетом и только потому, что ему требовалось время, дабы прочесть полученный талмуд «прав и обязанностей». Ему также сообщили, что его права на тиражирование книг были перекуплены на его имя, к нему приписан личный редактор, который не будет править по своему усмотрению книги, если они выходят за рамки его творчества. Если же формат стиля был подправлен редактором, то новый будет подбивать книги близко к нему, но постепенно выводить из обихода «лишний стиль».

Имя писателя Микеля Тахо прогремело на всю империю буквально через пару дней, как он вернулся домой. Все, как и говорили жены наследника, все так и случилось.

По отлету гостя, Тенаар стал доступен для беседы с императором, который не пожелал прерывать его радость, переводя на гнусные мысли. Весь гарем радовался тому, что их гремучая смесь в лице Тенаара ходит, порхая и мурлыча со всеми, сама любезность и разве что мед на уши не раскладывает, такой он приторно сладкий. При этом принц Согу ходит королем, так как это он подготовил человека, он привез его сюда, он сделал незабываемый подарок. И Тенаар оценил подарок. Принц был приглашен на один из вечеров, когда писатель присутствовал при сборище страждущих до внимания Тенаара, глазеющих на новую игрушку.

Но, все хорошее когда-либо заканчивается, а приторно сладкое надоедает. Дни веселья закончились, уступив суровым будням, независимо от дня недели. Тенаар прибыл по просьбе императора в залу Тишины, поговорил с ним, согласился с просьбой. Даже со временем согласился, местом и присутствием кого-либо еще.

Зала Влияния раскрыла свои двери. Внутри, в ее просторном нутре, расположились все члены ближней семьи императора. Они все сидели полукругом на принесенных сюда простых стульях. Стулья стояли на полу, не касаясь ступеней, на верху которых располагался трон Тенаара. По его левую руку первым в ряду сидел Тенанук. По правую руку император. Дальше все расселись согласно регламенту: со стороны принца его супруги от первой и до последней, за спиной единоутробные братья и сестры, за ними расселась часть младших детей правящих жен; со стороны императора была императрица, Правящие жены, за ними их старшие дети, а за теми младшие. Из слуг присутствовал только сиппе, два привратника и больше никого. Тени не в счет.