Наталья Мусникова - Симаргл и Купальница

— А Чернобогу-то чего надобно?! — нахмурился Симаргл, для пущей разговорчивости пуская огоньки пламени по держащей жертву руке.

— Пощади, — придушенно пискнул мужичонка. — Приказал мне Чернобог девку убить, с которой ты ночь провёл!

— И ты, чёрная твоя душа, согласился?! — Симаргл и сам не заметил, как пламя вспыхнуло сильнее, моментально подирая доставшуюся ему жертву.

— Собаке собачья смерть, — плюнул Симаргл на горстку пепла и широкими шагами направился к Купальнице. Воин понимал, что раз решился Повелитель Тьмы извести Купальницу, никто его не остановит. А раз так, нужно срочно вернуть девушку на светлые земли, под защиту родичей.

— Вставай, любонька, — Симаргл нежно коснулся обнажённого девичьего плечика. — Вставай, серденько моё, беда близко!

— Что случилось? — всполошилась Купальница, приподнимаясь и неловко укрывая грудь плащом. Воспоминания о минувшей ночи моментально окрасили щёки девушки в яркий пунцовый цвет.

— Чернобог приказал тебя извести, — Симаргл отвернулся, чтобы девушка могла одеться.

— Я отвезу тебя к твоим родичам.

— И останешься со мной? — вскинула сияющие синие глаза на любимого девушка. — Ты ведь не бросишь меня?

— Я не могу остаться, — тяжело вздохнул Симаргл. — Сердце моё без остатка принадлежит тебе, но я воин, воин Тьмы. Не делу воину за бабьим подолом укрываться!

— Не Тьмы, — мягко возразила Купальница, нежно гладя любимого. — Пусть воин, но только не Тьмы. Ты светлый, возвращайся со мной к Свету!

— Да кому я там нужен, — дёрнул уголком рта Симаргл.

— Мне, — сверкнула Купальница синими глазами. — Мне нужен, всему Светлому миру нужен! Старая Варога сказала, что ты к Свету вернёшься!

— А больше Варога ничего не говорила? — по-мальчишечьи фыркнул Симаргл. — Тоже мне, глас богов!

— Может, и не глас, — Купальница затрепетала ресницами. — Но ты ведь останешься?

Хучь ненадолго?

— Посмотрим, — буркнул Симаргл, торопливо принимая облик крылатого пса. Воину страсть как не хотелось признавать, что он покорился. И кому, девке!

Сварог бездумно смотрел в окно, когда за его спиной раздался пронзительный старушечий голос:

— Чего, старый дурак, печалишься? Али к Маре-красе, смерти повелительнице захотел?

— Чего тебе, Варога? — буркнул воин, неохотно поворачиваясь к старухе. — Какие Лихоманки тебя принесли?

— Никто не приносил, сама пришла, — хихикнула ведьма, без приглашения опускаясь на узорную лавку. — Сказать хочу, о важном.

— Так говори и проваливай, мне твою трескотню слушать недосуг.

— Экой спешный, — фыркнула Варога, ничуточки не пугаясь сурового воина. — Чай двор за окном никуда не сбежит, а вот сына твоего и покалечить могут!

У Сварога под ногами качнулась мать-земля.

— Что? — одними губами шелохнул он, а потом громом рыкнул. — Ты чего мелешь, ведьма старая? Шутки со мной шутить вздумала?!

— Экой горячка-то ты, батюшка, — неодобрительно зацокала языком Варога. — Сынок-от у тебя посмирнее будет.

— Что ты про моего сына знаешь? — бурей налетел на старуху воин и затряс её, что было силы. — А ну, отвечай! Где он, что с ним?!

— Ни слова не молвлю, пока не отпустишь, — отчеканила ведьма, без страха глядя в глаза воину. — Я тебе не яблоня в поле, чтобы трясти меня.

— Прости, — смутился Сварог, отпуская старуху и от греха, отходя от неё подальше. — Сама знаешь, ни единого мига не забывал про Симаргла, сынишку своего пламенного.

— Да знаю я, — отмахнулась от неуклюжих извинений Варога. — Симаргл у Чернобога жил, тот его не обижал, воином сделал, равного которому ни каждое столетие посылают боги. А теперь сынок твой любушку свою в поселение Светлые Ручьи, слыхал о таком? ворочает, только вот не знает, не ведает, что его мужики тамошние схватить-полонить попытаются.

— Моего сына? — вскипел Сварог. — Да что ж ты молчала, ведьма старая! Эй, Ратичи, Светлый воины, собирайтеся-снаряжайтеся, поедем сына моего спасать, из беды вызволять!

Воин ушёл, точнее, почти убежал, оставив Варогу одну.

— Вот ведь, — неодобрительно покачала головой старуха. — Светлый, бессмертный, а всё равно как тать лесной, никакой благодарности!

Продолжая ворчать себе под нос что-то невразумительное, Варога растаяла, словно никогда её и не было.

Симарг с Купальницей на спине стремительно нёсся к границе Навьего царства. Сердце девушки пело от радости: смогла, сдюжила, повернула-таки тёмного воина к Свету, не подвластен теперь любый Симаргл проклятому Чернобогу!

— Скоро на месте будем, — рыкнул Симаргл, чуть поворачивая голову к девушке. — Чуешь, птичье пение послышалось?

— Да, — кивнула Купальница, жадно прислушиваясь к пению птиц. — А в Навьем царстве птицы не поют, только вороны грают.

— Так откуда бы там птицам взяться? — фыркнул Симаргл. — Тьма она птичьего звону да девичьего смеха не выносит!

— Ты ведь останешься? — спросила Купальница, всем телом прильнув к Симарглу. — Не вернёшься во тьму?

— Не вернусь, — буркнул Симаргл, смущённо отводя взгляд, а потом выпалил, торопливо переводя разговор. — Смотри, вот и поселение твоё показалось!

Быстрее птицы быстрокрылой соскочила Купальницы со спины крылатого пса и бросилась вперёд, туда, где виднелись такие знакомые соломенные крыши родного поселения.

— Матинька, батинька, ваша Купаленка вернулась! — закричала девушка, стрелой влетая в поселение.

— Купальница, — ахнула Славуна, выбегая из дому и крепко прижимая к груди вновь обретённую дочь. — Вернулась!

Из тёплого плена материнских объятий Купальницу вырвал грозный пёсий рык разноголосые мужицкие вопли:

— Хватай его, проклятущего! Врёшь, от нас не уйдёшь, поганое отродье!

— Не сметь! — крикнула девушка, опрометью бросаясь на шум. Вещее девичье сердце подсказало, что над её милым сгустились тучи чёрные, её Симаргла заневолить хотят.

— Не лезь, дочь, — попытался осадить дочь Богумир, хватая её за плечо и не пуская туда, где в огненном кольце, оскалив зубы, замер крылатый пёс. — Не твоего это ума дело.

Зря Богумир взял Купальницу за плечо. Крылатый пёс быстрее молнии оказался рядом, отшвырнул мужчину в сторону, вскинул девушку себе на спину и огромным прыжком вернулся в огненный круг. Пламя взревело и поднялось мало не до небес, треск огня даже заглушил ропот поселян.

— Не сметь, — внезапно разнёсся по округе громкий мужской голос, и к толпе, в окружении своих Ратичей, выехал Сварог. — Что вы граете, словно вороны поганые?

Разве так веду себя мужи?!

— Навье отродье к нам пожаловало, — прогудел волхв Олей, неторопливо подходя к воину.

— Какое же Навье? — усмехнулся Сварог, со смесью интереса и гордости глядя на крылатого пса. — Совсем ты, видать, из ума волхв выжил, сына моего не признал!