Татьяна Дмитренко - Право на месть

Разумеется, у него были свои доверенные агенты среди городских босяков и членов воровских шаек, ныне мастерски организованных достойным Зионом в прямо-таки иерархическое общество. Кстати, когда прежний глава городского дна был убит неведомым палачом, брат Левэр нисколько не удивился. Эту новость он приветствовал пожатием плеч, сам он никогда не имел общих интересов с предельно жестоким покойником, державшим свою свору в стальном кулаке. Новый глава Теневой гильдии оказался не больше, не меньше, как купцом средней руки, который регулярно платил налоги казне, а также охотно жертвовал на храмы и дома милосердия для сирот.

Наблюдая за жизнью городского дна, брат Левэр довольно быстро заметил некую систему, служившую, как ни странно, делу правосудия - ни с того, ни с сего городские подонки начали охоту на особенно жестоких и одиозных главарей шаек, их подручных и прихлебателей.

В течение десяти седмиц маленькие и большие главари, не присягнувшие новому главе теневиков, приказали долго жить. Их сбрасывали лошади – даже самые смирные, и при этом господа неудачники обязательно сворачивали шеи. Их находили раскатанными в лепёшку стадом буйволов, они вешались, получали смертельные раны в драках, которые стихийно возникали в самых респектабельных тавернах. Их ни с того, ни с сего полосовали кинжалами городские шлюхи, у них внезапно останавливались некогда здоровые сердца, открывались странные кровотечения, их кусали змеи, скорпионы, ядовитые пауки.

Когда до господ непокорных дошло, что с новым главой лучше жить в мире и согласии, треть главарей перестала существовать, а примерно половина второй трети бесследно растворилась в просторах Империи, от чего южная столица несомненно выиграла, и брат Левэр решил для себя: когда он встретит человека, организовавшего эту зачистку, то напоит его в лучшей таверне города до зеленых человечков самым дорогим вином, доставляемым с горных виноградников благословенного Хасуна или подарит ему ночь любви самой дорогой куртизанки столицы, а может, и то и другое сразу.

Неведомый герой излечил его, брата Левэра, от нешуточной заботы - прикончить старого короля ночных татей, поэтому Нюхач простил герою все минувшие и настоящие грехи по совокупности – как-никак именно брат Левэр отвечает перед императором и вторым советником за порядок и безопасность жителей столицы. Когда его преосвященство выразил брату Левэру своё удовольствие относительно удачных действий по очистке города от нежелательных обитателей, оный брат всего лишь опустил глаза и не стал объяснять истинное положение дел. В объяснениях не было никакого смысла, лавры уборщика навоза брату Левэру не были нужны, чужая слава его не интересовала, а объяснения с архиепископом ему надоели, как зубная боль. Его магичество отличался многими талантами, но вот талантом привлекать сердца его обделили, наградив в избытке дворянской спесью. Сам же брат Левэр рассчитывал найти этого умельца, чтобы... скажем, для начала поблагодарить, а затем, возможно, предложить выгодное сотрудничество или другой пряник. а уж это - судя по итогам беседы.

Брат Левэр считал, что его дело искать преступников, а деятельность магов не его печаль. Однако, ему приходилось сотрудничать с братом Ормом, поскольку его преосвященство в несказанной мудрости своей вообразил, что две противоборствующие службы лучше, чем две сотрудничающие. Личность брата Орма не внушала брату Левэру доверия, да и об уважении речи не шло.

Сын дворянина в двенадцатом поколении, воспитанный кастой воинов-магов, сам воин и маг, брат Орм оставался прежде всего сыном дворянина и аристократом, а потом уже монахом. Его преосвященство страдал тем же недугом, так что иной раз брат Левэр думал, что господа дворяне все сделаны на одну колодку.

Осознание своей особости, сквозившее в каждом повороте головы господ магов, забавляло брата Левэра, более всего ценившего надёжность единомышленников во имя служения Творцу. Надо сказать, что нового бога - Творца-Вседержителя - брат Левэр не воспринимал в качестве божества.

Дознавателю были одинаково безразличны как снисходительные манеры магов, так и лёгкое, едва уловимое пренебрежение, сквозившее в словах, обращенных к нему, сыну крестьянина и горожанки из низов. И твёрдо знал одно: к ним обоим он никогда не повернётся спиной. Откуда знал? А вот оттуда и знал. Ноги любого знания растут из ощущений, а его чувства не лгут никогда. Это словами можно лгать, а вот чувствами солгать невероятно трудно, так что читает он, брат Левэр, много интересного в лицах своих соратников. Опять же, господа хорошие, мимика премного откроет внимательному взору. Не знали? Да вам оное и знать незачем, ибо многие знания умножают горести человеческие, как гласит любимое высказывание покойного императора Фабиана.

Единственный, кто внушал ему чувство весьма похожее на уважение, это, пожалуй, секретарь архиепископа. Его прошлое не было тайной для брата Левэра. Воспитанник легендарного монастыря Вайн-Тай, странствующий мастер-воин, затем убийца магов. Брат Левэр был наслышан о той давней истории, когда четыре молодых аристократа - выпускники имперской академии магов - весьма разгорячённые молодым вином, насмерть забили заклинаниями четырёх странствующих монахов монастыря Вайн-Тай. С единственной целью - похвастаться перед многочисленными зрителями собственными магическими разработками, ну и похвалиться академической выучкой перед себе подобными.

Четверо мастеров школы «стелющийся дракон» довольно успешно уворачивались от огненных шаров, ветвистых молний и прочего арсенала молодых магов, но подобраться на дистанцию удара к шутникам так и не смогли. Очевидцы рассказывали, что когда четверо сопляков подошли к обугленным, но ещё живым монахам, чтобы добить, все четверо просипели что-то неразборчивое и остановили сердца.

Император повелел начать расследование немедленно. Но в этом не было необходимости, ибо спустя всего сутки главные действующие лица трагедии начали умирать. Один за другим отправлялись на встречу с Творцом их друзья, те самые весёлые свидетели развлечения, поддержавшие воинственными возгласами четырёх дворянских щенков. Отцов, гордящихся успехами молодых магов, кара тоже не миновала, менее полугода понадобилось убийце-невидимке, чтобы уничтожить всех причастных.

Отца и сына рода Бенор, огненных магов, неизвестный доброжелатель упокоил заговоренной эльфийской стрелой, которая пронзила обоих в дверях их городского дома, нанизав на одно древко и отца, и сына. Доброжелателя найти не удалось.

Мужчин рода Опалового веера нашли в мёртвыми собственных постелях и без видимых следов насилия. Оба казались спящими, их никто не беспокоил до обеда, но все же обеспокоенная мать подающего надежды наследника рода возмущенными возгласами попыталась поднять отпрыска с постели… с известным результатом. Состоялись надрывающие душу похороны главы рода и его наследника, мать мальчишки не выдержала удара и ушла вслед за мужем и сыном.