Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

Многие из нынешних наггароти уже забыли про это наследие. В то время как прожигатели жизни потеряли себя в навеянных наркотическим дурманом оргиях, а болезненные поэты воспевали Эрет Кхиаль, сердце Нагарита осталось лежать на обочине. Хеллеброн же была княжной, а её отец — гордым воином и одним из самых могучих эльфов в колониях. Это была её обязанность, её долг — напомнить сородичам об их великой истории и позаботиться, чтобы княжество Нагарит сохранило крепкие, чистые традиции Аэнариона.

Она принесёт Кхаина народу Атель Торалиена и создаст второй Анлек в землях Элтин Арвана. Став жрицей Кхаина, она затмит земные свершения остальных служителей Кровавого бога.

Хеллеброн ехала обратно в город, её разум наполняли видения, она видела армии последователей Кхаина, готовых выполнить любые её приказы. Она вспомнила эффектный приём Морати в Атель Торалиен и мечтала о том дне, когда и её будет приветствовать восторженная толпа, а имя Хеллеброн будет воспето поэтами на протяжении веков.

Князь Аландриан принял известие куда лучше, чем ожидала Хеллеброн.

— Для тебя действительно будет неплохо узнать что-то о наших подданных за пределами городских стен и увидеть мир, не ограниченный гобеленами и подушками, — сказал её отец. Он наклонился вперёд в своём кресле и положил руки на заваленный свитками стол. — Однако Лириэт тоже должна отправиться с тобой.

Хеллеброн колебалась. Разговор шёл слишком хорошо, и она ожидала подобного подвоха.

— После того как ты выйдешь за границы города, то окажешься вне пределов моей власти, — продолжил Аландриан. — Тебе не будет предоставлено ни особого обращения, ни поклонения или командования армией. Хорошо, что ты хочешь стать сильнее, но сделать это тебе предстоит собственными силами.

— Я понимаю, отец, — ответила Хеллеброн. Она смотрела на его искреннее лицо и понимала, что это не просто разговоры, чтобы поднять её дух: он имел в виду каждое произнесённое им слово. Он не собирался отрекаться от неё, но и не собирался использовать своё влияние в её интересах. — Когда мы с Лириэт вернёмся, семья будет гордиться нами.

— Вы с сестрой должны заботиться друг о друге, — сказал он. — Я знаю, что вы близки, но вскорости вы будете нуждаться друг в друге куда больше, чем думаете.

— А если Лириэт не захочет уходить?

— Захочет, — тепло улыбнулся Аландриан. — Она обожает тебя, и если ты позовёшь, то она последует за тобой.

Хеллеброн задумалась. Это была ответственность, которую она не предвидела. Одно дело — связать свою судьбу с культом Кхаина, другое — сделать то же самое за свою сестру. Но разве не Лириэт в первый раз отвела Хеллеброн к кхаинитам? Да и к тому же, Лириэт будет рада сопровождать Маэнредила в походе.

— Я не стану давить на неё, отец, но, если она захочет пойти со мной, мы станем сильнее вместе.

Аландриан кивнул.

— Ещё кое-что, дочь. Если ты хочешь познать путь Кхаина так, как это сделали я и многие другие, то должна искать не только церемонии и жертвоприношения, ты должна принять все дары Кхаина и научиться вести войну. Именно это является наследием Аэнариона наггароти, не забудь.

Теперь уже пришла очередь кивнуть Хеллеброн.

— Я изучу все кровавые пути как в храме, так и в битве. Покажем тем, в Нагарите, что истинный дух наггароти по-прежнему жив в эльфах Атель Торалиена.

Князь Аландриан обошёл вокруг стола и, обняв Хеллеброн, погладил её тёмные волосы.

— Я уверен, ты заставишь меня гордиться собой, — сказал он. Выпустив дочь из объятий, князь на мгновение задержал руку на руке Хеллеброн. — Весь Атель Торалиен будет гордиться.

«И Морати? — задумалась Хеллеброн. — Будет ли впечатлена королева?»

Если звезда Хеллеброн будет ярко светить в колониях, то Морати будет вынуждена признать её достижения.

Хеллеброн и Лириэт душевно простились с отцом и покинули Атель Торалиен. Жизнь эльфов не измеряется днями, сезонами и даже годами. Сёстры увидели свой первый бой в предгорьях к югу от Атель Торалиена. В то время как она скандировала восхваления Кхаину и призывала благословение Повелителя Убийства, Хеллеброн смотрела, как армия наггароти вырезала орду искривлённых Хаосом зверей. Её восхищала жестокая эффективность отрядов наггароти, ударивших уверенно и с убийственной точностью, словно нож Летриуса.

Два десятка раненных врагов были доставлены в лагерь, и костры Кхаина в тот вечер пылали горячо. Хеллеброн и Лириэт заняли свои места среди других прислужников, неся святые орудия Кхаина, в то время как Летриус занимался жертвоприношением. Воины наггароти, что отметились исключительными деяниями на поле боя, были помазаны кровью павших врагов, получив за свои жестокие подвиги похвалу от Летриуса и благословение от Кхаина.

Днём сёстры тренировались вместе с солдатами, учась сражаться как одно целое, два копья среди нескольких тысяч. Ночью же слушали рассказы Летриуса об Аэнарионе и его войне с демонами.

С каждой историей амбиции Хеллеброн лишь увеличивались, и она понимала, что выбрала правильный путь. В службе Кхаину была слава мифа, а для наггароти не было славы выше.

Хеллеброн демонстрировала куда больше усердия и терпения, чем в любом другом деле, которым она увлекалась. Она без жалоб терпела долгие переходы, утомительные рассветы и ужасающие столкновения с орками и зверолюдами. Она упивалась жертвами Кхаину и смогла собрать несколько своих собственных последователей в рядах армии наггароти, которые приветствовали её успехи с клинком и красноречивые хвалы Повелителю Убийства.

Двадцать лет сёстры следовали за армией наггароти, сражаясь в рядах копейщиков, а накануне битв и ночами после многочисленных побед выполняя кровавые ритуалы Кхаина. Под руководством капитанов и суровым взглядом Летриуса Хеллеброн узнавала секреты копья и меча, жертвенного кинжала и молитвы.

Достижения Лириэт были не менее впечатляющи. Сёстры сражались и восхваляли Кхаина бок о бок и так и возвышались, неотделимо друг от друга. Подхваченная своей преданностью Кхаину, Лириэт отвергала знаки внимания Маэнредила, пока капитан, наконец, не заскучал и пара не прекратила свидания. Сёстры бились друг за друга, за своих братьев по оружию и за Кхаина. Летриус частенько называл их Дочерьми Убийства, прозвище, которое Хеллеброн быстро приняла.

Через дикие горы, тёмные леса и продуваемые ветрами луга Элтин Арвана проходили наггароти, подчиняя себе всю округу. Временами они сражались в одиночку, а в других случаях соединялись с небольшими армиями других городов-колоний. Такие союзы были чреваты напряжённостью. Наггароти чувствовали, что остальные эльфы пользуются их достижениями, с другой же стороны солдаты других княжеств с подозрением относились к церемониям наггароти и их очевидной любви к убийству.